Второй шанс для двоих - Игорь Гребенчиков

правильно, кошка все же, а не собака. Это звери вольные, к человеку просто так не подходят, ежели только не совсем уж одомашненные.

Ладно, пускай сидит. Не больно-то она мне и мешает.

Грейсы сменились чем-то весьма похожим по звучанию, но я сразу сообразил, что это не их музыка. Что-то до боли знакомое, из далекого детства, только вот я не мог вспомнить, что именно…

Глянул на экран безвольно лежащего рядом телефона. Точно. Forgive-Me-Not. Я помню, как случайно познакомился с этой группой на диске из журнала «Мир фантастики». Там всего-то их четыре песни было. Я потом все близлежащие рынки обошел, дабы диск с их полным альбомом найти. Увы, безуспешно. А еще под впечатлением от песни «Сгорая в тебе», которая сейчас и заиграла, первый раз и поиграл в слова. Как-то так…

«Чувствовать тепло твоего дыханья, умирая и рождаясь вновь…»

Не-не, дальше. Такое мне сейчас точно нет необходимости слушать. Пусть текст и вызывает порцию мурашек.

«С головы сорвал ветер мой колпак, я хотел любви, но вышло все не так…»

Да вашу… Даже КиШ надо мной издевается сейчас. Хотя…

А откуда тут скале взяться? Да даже в этом озерце, чья глубина вряд ли и трех метров достигает, утопиться к неизвестной науке матери нереально. Ох, о чем я только думаю…

Нет, это невозможно. Музыка мне сейчас точно не поможет отвлечься. Это если только я захочу себя совсем загнать в эмоциональную пропасть. Искра, конечно, еще не огонь. Но вот если уж полыхнет… Не хочу я этого.

Кошка уже исчезла. А я все также сижу около валуна. Наблюдаю за ничем. То место, где раньше были лебеди — их больше нет. Теперь я слежу за пустым местом, только тихое пустое… Даже не озеро. Пруд. Все, больше ничего. Больше никого. Даже ее.

На волосы с неба упали первые несколько капель. Начиналась гроза.

Комментарий к ДЕНЬ 7. ФАНТОМ

Тяжеловато глава далась, честно говоря

Я не очень большой спец писать про разрывы отношений, если уж откровенно. Как-то и ранее не шибко доводилось, да еще и в таком контексте

Но, вроде как, получилось сносно. По крайней мере, я думаю, что эмоции в персонажей вложить удалось)

========== ДЕНЬ 7. ГРОЗА ==========

Надежду на спасенье утратив, наконец,

Пустился вплавь священник, хоть был плохой пловец.

И от жестокой смерти его избавил Бог:

Добрался он до берега и выполз на песок.

«Песнь о Нибелунгах» (перевод Ю. Корнеева)

Ливень если и собирался, то ему следовало бы поторопиться. Не знаю уж, как там у других, но мне такой тип дождя нравится куда больше, нежели чем то недоразумение, что сейчас обрушилось с небес. Мелкое такое, противное, как будто даже не дождь, а так, взвесь. Морось.

Стало очень холодно и промозгло. И, что самое противное, точно так же холодно и промозгло было на душе. Думать совершенно ни о чем не хотелось и, более того, совершенно не хотелось думать о том, о чем следовало бы в первую очередь. Хотелось просто куда-нибудь провалиться. В Австралию там, например. Или в Антарктиду, к пингвинам.

Увы, я никогда не был сторонником материальности мысли. Может, из-за моего скептицизма земля сейчас и не разверзлась, я понятия не имею. А может, дело немного в другом. Как в старом анекдоте про заику и золотую рыбку — для начала научись вопрос правильно формулировать. А то, не приведи господи, загаданное желание исполнится. Да так, что потом можно и, мягко говоря, охренеть. В словато играть я научился, а вот с формулировками порой — беда-бедовая. Короче, факт в том, что ни к каким пингвинам я сейчас не провалился. Зато к воротам ПЗ я вышел как миленький. Где, подгоняемые вожатыми и Славей, суетились последние из работающих за территорией пионеров. Кажется, погодные условия внесли определенные коррективы в субботник. А все потому что радио надо было слушать. Но зачем это надо — Ольге пришла в голову мысля, значит, надо исполнять. А всякие сторонние факторы, это так, на дурачков.

— Максим! — махнула мне рукой активистка. — Ты откуда? А, неважно. Давай быстрее беги в административный корпус, пока не промок. Нас там сейчас покормят, да в лагерь уже назад поедем. А то такой ливень страшный грядет, небо все аж черное…

А у меня даже на поесть сил нет, ибо в черепе звонит вся звонница храма Христа Спасителя и всех окрестных монастырей в придачу. Какое же, все-таки, дерьмовое чувство.

Пробурчав то, что в теории должно было звучать, как «Понял», я, огибая снующую повсюду малышню, протискиваюсь на территорию хозяйства. У входа в административный корпус сразу подмечаю Панамку, размахивающую руками, аки ветряная мельница.

«Тучи разгоняет», — мелькнула в голове ехидная мысль.

Сунув руки в карманы, опустив голову как можно ближе к земле, я постарался пройти мимо незамеченным, но попытка была заранее обречена на провал. Осторожное, предостерегающее покашливание вожатой как бы намекало.

Ладно, это просто Ольга Дмитриевна. Такая, какая есть. Сейчас отчитает за что-нибудь, да и успокоится. Человеку просто пар надо выпустить. А раз уж я волей-неволей затесался в местное хулиганье, то с меня и спрос.

— Да, Ольга Дмитриевна?

— Столовая тут маленькая, а заход первой партии ты радостно пропустил, шляясь неизвестно где, так что придется подождать, пока помещение немного не освободится, — объявила вожатая. — Руки не забудь помыть, умывальник найдешь в конце коридора. Все понял?

— Ааа… Да без проблем вообще, — отвечаю я, по-прежнему таращась в пол. — Все равно не голоден.

— Все хорошо? — осведомилась Ольга. — Ты какой-то непривычно смурной.

Я промолчал, сделав пару неуверенных шагов вглубь здания, давая понять, что мне этот разговор совершенно не сдался. Впрочем Ольга мой вполне себе толстый намек не поняла, мягко коснувшись моего плеча.

— С рыжулей, что ли поцапался? — ее крайне добродушный голос сейчас меня немного выбил из колеи, так что кивнул я как-то даже непроизвольно, неожиданно для самого себя. — Не переживай, все образумится. Милые бранятся, как говорится…

— Спасибо, — буркнул я.

Подмигнув, Панамка освободила мое плечо, дав мне возможность беспрепятственно продолжить путь. Интересная она все же личность. При всей очевидной подверженности профдеформации, она умеет в подходящие моменты найти нужные слова и правильно улыбнуться, в попытке искренне поддержать вверенного ей шалопая. Талант, его не пропьешь.

Очередь к единственному на этаже умывальнику, на мою удачу, была относительно небольшая, да и сзади никто не спешил пристраиваться, так что изрядно почерневшие руки я намыливал долго и с большим удовольствием. Подумал, еще и башку ополоснул. Даже