Второй шанс. Счастливчик - Виктор Мишин

– Фиксирую двойное попадание. Цели поражены, подтверждаю, цели поражены.

– Понял тебя, уходим на базу.

Мы с Митрохой проводили тренировку в условиях степи. Под Ленинградом, конечно, не степь, но большое, казалось, бесконечное поле вполне подошло. Только готовить полигон пришлось долго. Дело в том, что сегодня мы стреляли из ВСК, у него пуля может и на пять километров улететь, если препятствий не встретит. Так как мы стреляем с постоянной импровизацией, то пригнали бульдозер, и он два дня греб снег, чтобы на расстоянии в три километра от нас нагрести снежный вал, который должен будет останавливать пули. А то еще подстрелим кого-нибудь и даже не узнаем об этом.

Хорошо постреляли. Промахов не было, только раз не уложился и выстрелить не успел, долго прицеливался. Ну, я уже говорил про пять секунд.

В Союзе за последние год-полтора здорово продвинулась наука, просто какой-то скачок. Мне была роднее военная, поэтому особо в другие области не лез. Вовсю идет работа над комплексом РЭБ, не только подавления, но и собственной защиты. Сталину так понравились первые экземпляры, собранные где-то в шарашках буквально на коленке, что он дал добро форсировать работу в этом направлении. Пока очень громоздко все, а так хочется что-то мобильное, чтобы мои пострелята на выходы могли брать. Мы один раз под Варшавой такой испытывали. Когда началось наступление, фрицы с присущей им педантичностью давай рулить войсками по радио, а оно вдруг бум… Белый шум по всем частотам, что тут началось. Немчура без связи очень плохо воюет. Им же подсказать нужно, кому куда идти, без этого они тупо сидят на месте и даже соседям в прямой видимости не помогают – приказа-то нет. Вот наши и стали пользовать РЭБ вовсю, немец воет без связи, а мы спокойно говорим в это время.

Новое слово в оружии для поддержки пехоты автоматический гранатомет, далекий предок АГС-17. Те же сорокамиллиметровые осколочные гранаты, вроде еще ОФ есть, правда, вживую еще не видел. Когда нам на полигон доставили пару этих помощников царицы полей, их, кстати, тут в Ленинграде и делают, Вано разлюбил пулемет. Когда поехали в Польшу, очень жалел, что ему не дали АГС. На вопрос, как он его таскать будет, только отмахнулся:

– Хрен бы к вам кто тогда подошел, им такой заслон можно поставить, сами бы спасибо сказали!

Прав так-то, но таскать с собой такую тушу… У него только станок почти двадцать кило весит, а сколько сама тушка, а боеприпас? Вано злился потому, что прекрасно понимал, что не судьба. Вот если бы в рейд идти, как в сорок первом мы в Ленинград шли на машинах, да немецком БТРе, тогда да. Против танков, естественно, не полезешь, но вот пехтуру им рвать хорошо. А у немчуры ведь с этим порядок, если пехтура назад побежала или полегла, танки назад ползут. Понимают, что без пехотного прикрытия их пожгут быстрее. Нашим вот только долго это вбивали. Пошла атака, пехоту потрепали слегка, она отстала, или вовсе побежала, бывает и такое, не роботы ведь воюют, а танкисты прут себе вперед. Психология такая, я в танке, хрен вы меня возьмете, и бац, горит. Сколько так теряли техники в начале войны – ужас.

Новые танки, что появились в конце сорок третьего, не имеют себе равных вообще в мире. Да, их пока очень мало, на фронтах в соотношении один новый на десяток старых. Но если учесть, что эти старые тоже были лучше, чем любые фрицевские, то вполне нормально. Выпускали, как и прежде, два вида, средний Т-43, аналог сорок четвертого из моего времени, и ИС-1, этот был копией третьего ИСа. Качество было вполне на уровне, несмотря на войну и вал. Следили очень серьезно, люди, работающие в цехах, уже не пухли с голоду, как в известной мне истории, поэтому работали с огоньком и чувством ответственности. «Калаш» уже делают, но в войска пока не отправляют. Хотят склады забить, чтобы разом перевооружить армию. Да и патронов нужно запасти очень много. Солдаты пока воюют с ППСами и модернизированными «светками», благо патронов для них хватает с избытком. Есть еще симоновский карабин, но их мало по той же причине, нехватка патронов. Поэтому их чаще используют в спецчастях наряду с ППС.

Вот чем больше всего насыщали войска, так это ПК. Патрон старый, проверенный, ствол – выше всяких похвал. Скорострельность пониже, чем у МГ, но куда лучшая кучность и безотказность. Да еще и с коробами на сто патронов, гораздо удобнее висящей ленты, для которой нужен второй номер в расчете. Вон Вано у нас таким виртуозом стал, что обзавидуешься. Пулеметный снайпер просто. Я ему, кстати, предлагал прицел приделать, так тот так загорелся, что я еле отвертелся от него.

Обучение «пострелят», как я их называл, шло своим чередом, но я словно предчувствовал, что скоро нас дернут. Войска уже в Германии, и наверняка мы скоро потребуемся, тем более Истомин как-то в разговоре о Черняховском вспоминал:

– Данилыч тут в Ставке жаловался, что, дескать, забыл ты его. – Мы, когда у него в штабе терлись, ну в смысле работали на его фронте, как-то подружились даже. Да, он генерал, а я майор, но прежнему мне из той жизни он почти ровесник. Молодой еще для генерала Иван Данилович. А какой он отчаянный вояка, после одной контратаки фрицев, когда ему руку бинтовали, я чуть было ему в лоб не выдал, что так вот он и помрет, если на рожон лезть будет. Истомин вовремя одернул, и через Верховного его немного осадили. Нечего командующему фронтом в рукопашную ходить. В руку получил штык-ножом, у фрица просто патрон перекосило в маузере, тот и ударил, а у Данилыча ТТ на задержку встал. Командующий автоматически руку выставил и получил.

Видимо, тяжко на его участке. Там у фрицев тоже снайперов хватает, они давно нашу тактику переняли. Вот только самого главного не учли. У нас командиры – плоть от плоти народа, а у них офицерье сплошь белая кость. Даже зная, что на них идет постоянная охота, нацисты не снимают форму офицеров и ордена. А наши все давно уже, как в двадцать первом веке, воюют в камуфляже. Конечно, не в таком, как в будущем, но и не в однотонной форме. Определить по полевой форме, кто перед тобой, задача нелегкая, все одинаковые. Выделяются только те командиры, кто возрастом старше. Ну, кто в передовые войска возьмет стрелком мужика под пятьдесят? Сразу видно, кто-то из командиров, поэтому по комсоставу приказ однозначный – зря под пули не лезть.

В воздухе почти мирной жизни Ленинграда явно витал запах войны. Я делал вид, что все нормально, но Светланка тоже что-то почуяла.

– Когда на фронт? – как-то вечером начался очередной разговор.

– Честно? Понятия не имею. Но думаю – скоро. Войска к Берлину подходят. Помнишь, рассказывал, как в Варшаве было? Здесь будет все гораздо серьезнее.

– Обещай быть очень осторожным, прошу тебя. Мы все просим, ты нам очень нужен. – Из глаз любимой женщины покатились слезы.

– Ну что ты, родная, будет тебе. Ведь меня никуда и не вызывают.

– Да, я знаю. Но ты же на службе, и не какой-нибудь простой инструктор. Алена Истомина говорила, а ей Александр Петрович рассказывал, что ты лучший специалист в своем деле. Это я дословно.

– Опять Истомин языком болтает. И это генерал НКВД!

– Да ладно, просто у них в семье нет секретов.