Запретный атрибут - Денис Петриков

Сохраняя завидное спокойствие, краснополосые уверенно направились к спорящим. Если брать людей с оружием, то выходит двое против пятерых и это не считая прочих, безоружных людей.

Присутствующие, однако, хвататься за мечи не спешили. Да и как оказалось, надобности в таком хватании не было.

* * *

— Так это были дезертиры? — поинтересовался я у Грина.

— Это были идиоты… — обсосав ложку, тихо ответил мне старик.

Стоило нам остаться наедине, как мой собеседник стал значительно разговорчивее. Впрочем, «наедине», это за одним из столиков в углу таверны.

Минут десять назад пара наших «попутчиков» сменилась, уступив место троице из тех, что всю дорогу ехали верхом и что ели сейчас за отдельным столом. Командир отряда отсутствовал.

Труп убрали, лужу крови засыпали сухим песком, после чего дополнительно прикрыли соломой. Видать, будут убирать позже. Далее, несмотря на поздний час, откуда-то «материализовались» весьма разношёрстные посетители.

Хотя, откуда появилась парочка прилично одетых мужчин делового вида я помню. Педанты спустились по ведущей наверх лестнице и я отчего-то сразу решил, что они торговцы. А вот откуда появилась компания грязноватых работяг, я, признаться, проворонил по причине крайне тесного общения с миской густого наваристого супа.

Работяги лакали пиво из больших деревянных кружек, в рамках разумного шумели и с плохо скрываемой ненавистью поглядывали на краснополосых. А может и не с ненавистью, может с завистью. Но не с любовью точно.

Внезапно входная дверь отворилась и в таверну вошли двое предельно подозрительных людей. Появившиеся с улицы типы носили чёрные мантии и имели настолько противные худые лица, что я сходу записал их в местных супостатов. А если учесть полное отсутствие какой-либо растительности на головах, то они не понравились мне вдвойне. Однако, несмотря на подозрительный вид, присутствующие среагировали на «солитёров» предельно спокойно. Пораскинув содержимым черепной коробки, я предположил, что они адепты какого-то местного религиозного культа.

Закончив с едой, Грин смачно и с чувством рыгнул, после чего соизволил прояснить заданный мной ранее вопрос:

— Лень мне вдаваться в местную географию, но сейчас мы движемся аккурат вдоль линии фронта. При этом попасть нам надо в Эридос. Это довольно большой портовый город.

— И кто с кем воюет? — навострил я уши.

— Да как обычно, одни идиоты с другими идиотами, — вздохнул Грин, я же понял, что подробностей не услышу, отчего поспешил сменить тему.

— Тело, в которое я попал. Мне показалось что прежний его владелец долгое время болел или пребывал без сознания?

— Хороший вопрос, — с видом счастливого от сытости человека кивнул старик. — На самом деле я хотел раскрыть его по собственной инициативе, но уж больно интересно было слушать ваши рассказы про земные технологии и быт, — произнёс Грин. — Да и я, как вы надеюсь заметили, предпочитаю академическую манеру подачи информации, отчего стараюсь давать не только голую суть, но и общий фон. В русском языке есть хорошее слово. Вот, вспомнил, контекст. Вот и сейчас лучше начать с лёгкого экскурса в теоретическую и практическую магию.

— Вы помните пентаграмму энергий? — продолжил Грин, который, когда дело касалось магии или науки как-то резко прокачивался интеллектуально. — Так вот, в центре этой пентаграммы находится символ, имеющий сразу несколько значений, а именно «Слово», «Воля» и «Намерение». Выражение «Вначале было слово и слово было богом» носит в вашем мире религиозный оттенок, в этом же, оно имеет оттенок вполне практический.

Сделав паузу, старик посмотрел на лицо человека, который хочет, но не может. Точнее может, но не хочет. Увы, но вся моя свободная энергия предательски отхлынула от мозга к желудку. Но надо, значит надо.

Оценив моё сосредоточенное лицо, Грин грустно ухмыльнулся.

— Ладно, попробую попроще. Но опять придётся зайти издалека. Что вы знаете о заклинаниях? Не надо отвечать, это риторический вопрос. Так вот, маги ими действительно пользуются. Но, конечно же, не орут их во всю глотку, как и не нужны им посохи или волшебные палочки. Впрочем, концентрирующие жезлы крайне полезны. Заклинание — это комплекс рун, подкреплённый словесной формулой. Руны маг представляет, формулу произносит про себя или вслух. И то и другое он делает одновременно. Само собой, если что-то подобное сделаете вы, ничего не произойдёт, так как требуется синхронизация процесса с аурой и мана-каналами. Например, заклинание позволяющее выпустить самую настоящую молнию, состоит из двадцати четырёх рун, которые необходимо чётко и последовательно представить, подкрепив всё это дело словесной формулой. Вы произвели на меня впечатление сообразительного человека. Так может быть догадаетесь в чём здесь проблема? Сделаю подсказку, за исключением рун словесная формула заклинания «разряд молнии» состоит из двенадцати слов.

— Как-то сложновато выходит, особенно когда этой молнией требуется кого-то убить, — не особо пытаясь сгенерировать верный ответ, задумчиво пробормотал я.

— В точку! — словно ребёнок обрадовался Грин. — При боевом применении подобных заклинаний рунную и словесную формулу либо ощутимо сокращают, либо убирают вообще. Если точнее, из триединого базиса «Слово, Воля, Намерение» убирают «Слово». Маги от Первого круга и выше могут творить магию без заклинания, при помощи одной лишь воли. Это, однако, вызывает перенапряжение мана-каналов в теле мага и, как следствие, относительно быстрое уставание, — с довольным видом закончил объяснение старик.

Любопытная информация. Не особо полезная, но любопытная. Вот только не очень-то она вяжется с заданным мной вопросом.

— И как всё это связано с появлением таких как я?

— Ну понятно же как, — возмутился Грин. — При подобном, обрезанном варианте использования магии, происходит общее загрязнение и искажение магического фона. Из-за этого «загрязнения» у молодых людей со слабым магическим потенциалом может случится серьёзный сбой в ментальном теле, из-за которого происходит отторжение души. Этакая «недосмерть», в результате которой получается «овощ», способный при должном уходе протянуть несколько лет. И такие — пустые тела, работают как ловушки для путешествующих во сне душ.

— А почему подобный вариант магии не запрещён? — возмутился я.

— Ну, оно, скажем так, считается неэтичным, — пожал плечами Грин. — Да и в мирное время особой надобности в сокращении заклинаний не возникает. Всё меняется, когда начинается война. У нас даже есть похожая на вашу поговорка: «Пошли как иномирцы после кровавого дождя».

— Ну хорошо. А сильные мира сего? Они не боятся, что их дети рискуют стать овощами? — поинтересовался я.

— Знать старается с детства развивать магический потенциал своих детей. На худой конец при первых признаках нарушения мана-потока, можно принять препарат из крови иномирца, — сболтнул старик лишнего и тут же осёкся.

— Понятно, понятно, — помогая собеседнику выйти из положения, сделал я вид, что пропустил последнюю фразу мимо ушей.