Конфеты. 3 том - Грильяж

— В Бресте есть небольшая часовня. Подобные есть во множестве городов, они заложены ещё при Сказе. Из них можно переместиться в этот храм. Но есть два нюанса: нужен Ключ и Кровь.

— То есть та нежить каким-то образом должна была стать «ключом»? С кровью-то понятно, что это о полуэльфе.

— Да, Бельский сам и был ключом. Без него артефакт не сработает, так как его создавали на самом деле всего для одной вылазки, когда отбивали первый раз город у орденов. Кровь Сказовых так же служила кодом для активации, это логично. Тогда предателей династии не бы… — начал омолодившийся старик, затем осёкся и поправил себя. — Было мало, да и те действовали в интересах своих рас. Отсюда и правило о запрете на наследие полукровками трона.

— Понятно, но как-то не до конца, — проворчал я, — то есть это просто «секретный ход» в этот храм? И что здесь такого важного?

— Кхм, ты вообще про свою страну ни черта не знаешь? — проворчал ребёнок скрытый в броне.

— Как-то было не до этого, — усмехнулся я.

— Храм Прародителей позволяет Императору связать свою жизнь со всей Родной Землёй. Разные правители выбирают разный текст клятвы. Они сами присягают стране, праотцам (тут подразумевается Треугольник), народу вне зависимости от расы и общим идеалам. Не смотри скептически, Евгений укладывался в слова собственной клятвы. Присяга же много лет формируется в сторону верности Сказовым, а не лично Императору, потому она становится более размыта и менее конкретна. Это позволяет её обходить особенно членам династии, поэтому потомки Сказа присягают дополнительно Императору.

— Бесполезная хрень, — проворчал я.

— Ну, для твоей силы — да. Император же получает от этого связь с артефактами Сказа, его сила растёт. Хотя против тебя не сработала большая часть древнего волшебства, в тебе не виделось угрозы стране. Так что как-то так. Считай, за тебя сыграли предки, — усмехнулся Феофан.

— Предупрежу сразу, если ничего не произойдёт сегодня, я пойду сам искать дракона, чтобы ему накостылять. Хотя нет, сначала водопад и гидра, — начал я строить планы.

— Чё? Причём здесь водопад и тем более гидра? — не понял мой собеседник, но быстро смирился с моим бурчанием.

Снежинка же смотрела на живопись, где были изображены Прародители на момент изгнания из рая.

Если Костаэль и Ева выглядели достаточно взрослыми, то Лилит изображалась здесь максимум подростком, но с несколько хищным или даже шкодным выражением на лице. Ну да, она успела умыкнуть фруктов и семян из райского сада.

Хм… секунду. Я сначала не обратил внимания, но затем понял. А ведь рельеф на этой картине не просто так, здесь изображена аура!

Ева была высшим человеком.

Адам магом природы.

Костаэль не отличалась от Таниэль, то есть высшего эльфа, но её стихия была порядком.

Лилит же обладала стихией пространства.

Я оглянулся на Снежинку и спросил Феофана:

— А кто нарисовал эти картины? Что означает рельеф?

— Это не «Картины», это кшаль — реплика воспоминаний Прародителей, рассказанная и показанная потомкам. А что за рельеф? Чёрточки какие-то… ох, да это же аура! Но она же не цветная, как ты понял? — обомлел Непреклонный.

— А бывают орчихи, повторяющие развитие Лилит? Как они называются? — спросил я, проигнорировав восторг бывшего хранителя страны.

— А? Да, бывают. Их называют «детьми древа познания», но они просто орки-шаманы, не более, — произнёс Феофан, затем посмотрел на меня, на Снежинку, на изображение Лилит. Несколько раз перевёл взгляд туда-сюда и заключил. — Аура схожа, фух, на лицо совсем иная, а то я испугался. Но ветки развития у неё будут ровно те же, что у орков-шаманов.

— Понятно, то есть не императорский орк?

— Да, — уверенно кивнула броня.

*Бах!*

Свод храма сотрясся, а с потолка полетела пыль и целые куски штукатурки.

— Похоже, Брест был не единственным путём, — пробормотал Феофан, а в следующий миг стена рухнула и сюда заглянула жар-птица, несколько уступающая в размерах Петхусу из Кубанского Края. — Жареный ёж, да что ж творится-то! Прорыв с Северо-Уральского Края? Призыв? Как же тяжко без волшебства, блин.

Я не слушал его причитания, а уже взлетал ввысь.

Без сомнений это нападение — отвлечение внимания от какой-то интриги. Но…

— Тьфу ты, всего шесть птиц и всё⁈ — возмутился я, вылетев из возникшей трещины.

В следующий миг я ощутил порыв воздуха и только в последний миг успел увернуться от атаки.

На меня смотрел холодным взглядом летающий человек с рогами. От него разило серой, аура же была полна хаоса и стихии воздуха.

— Ха, монстр схож со мной? — успел произнести я, а в следующий миг в меня устремилось три воронки смерчей.

Да, это не жар-курочка.

Будет весело.

Но от чего же меня отвлекают? Надо справиться как можно скорее, надо отнять веселье у Снежинки, то есть защитить свою жену! Да-да, именно защитить свою орчиху! Ну, ещё Феофана и Леонида Леонидовича.

Ох ты ж, противник ещё и видит мои ленты!

За что мне такой подарок? Я сделал что-то хорошее? А когда?

Глава 10

Сразиться с превосходящим противником куда радостнее, чем убить тысячу слабаков. Хотя сил и средств может быть потрачено намного меньше, но проку на самом деле будет больше.

Конечно, если победить.

Победа над слабаками, к которым я сейчас отношу большинство магов в том числе четвёртого ранга, помогает получать веселье только при самоограничениях. Если я буду выкладываться на полную, всё станет просто забоем противника, который не будет практически отличаться от тренировки с деревьями или камнями.

Да, мой навык будет расти, какие-то идеи придут в голову, но куда эффективнее бой с существом, заставляющим выкладываться на полную, изобретать и подстраиваться.

Жар-птицы не видели воздушных лент, а их аура не успевала разрушить эту магию до момента смерти монстра. Хотя по мне они сумели нанести немного атак, но сути это не меняло. Не такая уж большая разница с вывернами.

А вот демон ветра объективно казался проблемой.

Поначалу мне казалось, что он точно вырвался из Края, следом маны призыва я не замечал. Однако они были, если приглядеться.

Рогатый человек совмещал хаос и воздух так, что порождались воронки смерча. Этот навык он активировал жестом, напоминающим «ножницы», когда двигал средним и указательным пальцами.

Рядом с воронками ленты мгновенно деградировали, магия полёта требовала в