Жили-были двое - Пола Льюис

— Как только детям удается так быстро просыпаться? — спросил он. — Для подобного энтузиазма мне нужно не меньше двух чашек кофе.

Крис выбрался из спального мешка и, прежде чем взрослые успели остановить его, расстегнул полог. Дождь хлынул в палатку. Фло вскрикнула, а Дуглас вскочил на колени и быстро застегнул молнию. Показалось, что сейчас он рассердится, во всяком случае, проворчит что-нибудь, но он рассмеялся.

— Разве не здорово? Давайте-ка завтракать.

— Ты сошел с ума? — Флоренс тоже засмеялась.

— Нет, просто проголодался. Что у нас есть съедобного?

— Бананы.

— Слышишь, Крис: бананы! — В этот момент капля упала на его небритую щеку. Все посмотрели наверх и увидели мокрое пятно, расползавшееся на глазах. Кап! Следующая капля попала в глаз. Вдали сердито заворчал гром.

И вдруг Флоренс разобрал смех. Зачем они сидят в грозу в маленькой протекающей палатке всего в миле от коттеджа. Нет, ведь правда, смешно!

Дуглас, стараясь не обращать внимания на капли, уже вовсю падавшие на голову, спросил с величественным спокойствием:

— Позвольте узнать, мадам, над чем вы смеетесь?

Флоренс, покатываясь от смеха, показала на него пальцем.

— Надо мной?! — Он сделал вид, что пришел в ярость. Незаметно опустив руку в корзинку с провизией, извлек огромный банан и стукнул им по плечу Флоренс.

— Прекрати! — закричала Флоренс и, схватив попавший под руку рюкзак, запустила его в Дугласа.

Крис, глядя, как дурачатся взрослые, вскочил на ноги, подыскивая себе подходящее оружие.

— Осторожно, Крис!.. — воскликнула Флоренс, но поздно — крыша маленькой палатки рухнула.

— И когда ты научишься делать хоть что-нибудь как следует, Флоренс? — вскричал Дуглас, барахтаясь в мокром брезенте.

Наконец они добрались до коттеджа: мокрые, замерзшие, все в песке, но очень веселые, словно после захватывающего приключения. Их хорошее настроение стало еще лучше после горячего душа и завтрака. В сухой одежде с чашкой густого горячего какао они устроились в гостиной. Флоренс на софе, а Дуглас и Крис у камина, подбрасывая в него поленья.

— Сейчас будет тепло. — Дуглас смотрел на разгорающееся пламя.

— Ма, можно я посмотрю телевизор?

— Конечно. Сейчас как раз начинается интересный сериал.

Дуглас стряхнул золу с руки.

— Знаешь, а я не смотрел ни одной серии, хотя много слышал об этом сериале. Надо посмотреть.

Флоренс взглянула так, как смотрела на Криса, когда тот пытался от чего-то увильнуть.

— Тебе нечего делать?

Дуглас сунул руки в карманы и надулся как мальчишка. Потом тяжело вздохнул.

— Все. Иду, иду.

Как хорошо и спокойно было им сейчас. Это, несомненно, лучше, чем ссориться, но Фло не могла не думать о том, что это зыбкое спокойствие в любой момент может рухнуть. В тот вечер они выплеснули большую часть своего гнева и теперь словно плыли по тихому озеру, не задумываясь, что на самом деле здесь глубоко и опасно.

На следующее утро позвонил Питер. По пути на работу он заехал к сестре, которая напомнила ему, что несколько дней назад они заказали билеты на концерт…

— …На эту субботу. Хочешь сходить?

Фло задумалась. В понедельник вечером вместе пообедали, во вторник — катались на катере. Сегодня четверг, и он снова приглашает куда-то. Неужели Дуглас прав, и Питер к ней неравнодушен? Да нет, просто Дуглас искал повод поссориться.

— Можно я отвечу завтра? — Он молчал, очевидно, ожидая объяснений. Фло стало неловко, но в голову ничего не приходило.

Наконец послышался его голос:

— Да, конечно. Я перезвоню тебе завтра. Да, сестра хочет что-то тебе сказать.

Он передал трубку, и Кэт спросила, какие у нее планы на сегодня.

— Мне хотелось бы выбраться в Бар-Харбор, погулять, походить по магазинам…

— Здорово! Может, завезешь Криса ко мне? Они с Полом так подружились, что Пол теперь скучает.

Флоренс обдумала предложение. Кэт очень деликатна и хочет в тактичной форме оказать ей услугу.

— Хорошо. Но с условием. Твой сын нанесет нам ответный визит.

Было солнечно и свежо после вчерашней грозы, и Флоренс прекрасно провела время, бродя по улочкам старого города. То и дело останавливаясь, восхищаясь затейливыми веерообразными окошками, резными дверями, витыми чугунными оградами и розовыми кустами за ними, и даже отсняла две фотопленки.

Однако ближе к полудню она решила вернуться. Правда, Кэт обещала накормить Криса ланчем, но почему-то не хотелось злоупотреблять ее гостеприимством.

— Кэт! — позвала она подругу через открытое окно кухни. — Скажи Крису, что я приехала.

— Его нет, Фло. — Кэт оторвалась от мытья посуды. — Заходи.

— Как нет? А где же он?

— Ушел с Дугласом.

— С Дугласом?

— Да, с тем парнем, у которого мужественный вид и красивый голос и который живет в твоем коттедже, — рассмеялась она. — Он забрал Криса с полчаса назад и говорил что-то о рыбалке.

Флоренс смущенно потупила взгляд.

— А куда они пошли?

— Я думаю, на пруд.

— Спасибо.

— Подожди. Не хочешь выпить чая?

Но Флоренс уже была в машине.

Она увидела их недалеко от коттеджа. Оба сидели на краю старого причала, свесив ноги в воду, в одинаковых голубых матросских шапочках: отца и Патриции.

Флоренс выпрыгнула из машины и побежала к ним, вся во власти страха, злости и возмущения. Что, в конце концов, этот Дуглас позволяет себе? Да, они помирились, и теперь он ведет себя по-человечески. Но разве его просили о чем-нибудь еще? Казалось, нужно спасать Криса, хотя непонятно, от чего именно. Вдруг что-то остановило ее. Смех! Смех Криса, Флоренс снова посмотрела на них.

Они словно сошли с фотографии — мужчина и мальчик на краю старого причала. Силуэты отражались в синей глади воды. С них можно было писать картину под названием «Летняя идиллия».

Вдруг она заметила нечто, особенно удивительное из-за разницы в возрасте. У них были совершенно одинаковые фигуры: плечи, спина. У Криса не только такие же каштановые волосы и голубые глаза, но, когда он вырастет, у него будет такое же телосложение.

В этот момент Дуглас наклонился, и снова послышался смех Криса. Неожиданно на глаза навернулись слезы, «летняя идиллия» затуманилась и потеряла очертания. Понадобилось добрых пять минут, чтобы успокоиться.

— О господи! — Она вытерла щеки тыльной стороной ладони и ступила на деревянный настил. На лице не осталось и следа сентиментальности.