Судьба «румынского золота» в России 1916–2020. Очерки истории - Татьяна Покивайлова

Общая сумма, по Ионеску, равнялась, таким образом, 7 632 154 984 золотым леям.

О том, насколько тщательно проводилась работа по выявлению и обработке документов, относящихся к определению задолженности Румынии России, свидетельствует докладная записка, поступившая в НКИД 19 сентября 1921 г. из Главного управления Наркомата путей сообщения (НКПС). В ней говорилось: «В настоящее время закончено определение стоимости сооружений по путям сообщения, сделанных в Румынии и Бессарабии средствами русского правительства за время войны 1914–1918 годов, на основании тех документов, которые до сего времени имелись в распоряжении НКПС. Определение этой стоимости было произведено на основании архивных дел, присланных Управлением юго-западных ж. д.; дел бывшего Полевого управления путей сообщения при бывшей Ставке, хранящихся в военно-учётном архиве, документов, полученных [от] Наркомвнешторга по Спотэкзаку, а также материалов, имеющихся в Цупвосо[191]. Стоимость, сделанных нами сооружений по железнодорожным и водным путям, а также переданного Румынии железнодорожного имущества и топлива определяется суммой 476 052 626 рублей 40 копеек…».

Из документа следует, что российские эксперты подробно изучили данные о транспортной сети – железнодорожных, водных и автомобильных путях сообщения, строительство которых находилось в ведении Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ). Стоимость таких объектов составляла 7 592 713 руб. 49 коп. Обслуживание железнодорожных и шоссейных дорог обошлось в 151 881 340 руб. 95 коп., а их ремонт, а также ремонт мостов, переправ и дамб – еще в 143 785 357 руб. 90 коп. «Таким образом, – подчеркивалось в записке, – начальная сумма, от которой могут начаться переговоры по данной категории объектов, определяется суммой 547 645 339 руб. 89 коп. в бумажной и золотой валюте по курсу до 1918 года». Из этой суммы, подчеркивали авторы, «исключена стоимость работ, пригодность которых для мирной жизни Румынии нам невозможно было [бы] отстоять вследствие их временного характера или чисто военного значения, но полностью занесены работы, сколько-нибудь подходящие под понятие мирного строительства». Общая стоимость необоронительных сооружений, расположенных в пределах Бессарабии, выражалась в сумме 994 156 650 руб.[192].

Более того, в сумму долга не был включен удерживавшийся румынским правительством принадлежавший русской армии вклад в Национальном банке в Яссах в размере 23 млн руб. Кроме того, не учитывались содержание румынских солдат в русских госпиталях, обошедшееся российской казне в 16 млн руб., а также отпущенное румынам военно-санитарное довольствие на сумму 635 681 руб. 27 коп. и оставленное таковое на территории Румынии на сумму 5 581 349 руб. 51 коп. Итоговая сумма по произведенным расчётам российских претензий указывалась в письме Чичерину 29 марта 1921 г.: «Россия может предъявить Румынии счёт (почти исключительно военного характера) на сумму 2 700 000 000 руб. (золотом)»[193]. Авторы письма определили также денежный эквивалент возможных встречных претензий румынской стороны:

«1. Золотой фонд – 292 500 000 лей (по документам румынского Национального банка – 314 580 456 золотых лей, а по вышеприведенным данным Т. Ионеску – 315 154 984 лей золотом. – Т.П.).

2. Ценности румынского двора – 1 000 000 000 лей (без указания того, о каких ценностях шла речь. Поэтому непонятно, были ли включены в эту сумму драгоценности королевы Марии, оценивавшиеся румынами в 7 млн золотых лей. – Т.П.).

3. Ценности правительства – 6 500 000 000 [золотых] лей.

4. Снабжение продовольствием русской армии на Румфронте (сумма неизвестна).

5. Транзит, шедший из-за границы, и другие грузы, принадлежащие румынскому правительству и захваченные нами (сумма неизвестна)».

В письме отмечалось, что приведенные цифры неточные, и с румынской стороны завышены. Особое сомнение вызывала сумма в 6,5 млрд золотых лей (по паритету это составляло 2 млрд 405 млн золотых рублей), указанная в пункте «ценности правительства», поскольку она включала оценку стоимости их «бумажной» части, – главным образом, документов и архивов Национального банка, а также архива румынского правительства и др.

В короткой записке Хр. Раковского В.Г. Чичерину от 25 марта 1921 г. отмечалось, что в телеграмме из Бухареста, опубликованной 6 марта с. г. во французской газете «Тан» («Le Temps») со ссылкой на «официозный» (т. е. официальный. – Т.П.) источник, требования Румынии к России возрастали до 15 млрд лей. Румыния признавала и свой долг России, который оценивала в 873 млн [золотых] лей[194]. Показательно, что румынские исследователи и сегодня не видят оснований для пересмотра суммы румынского долга: в одной из последних публикаций, приуроченной к 10-летию Центра румыно-российских/советских исследований имени акад. Флорина Константиниу Национального института по изучению тоталитаризма Румынской академии[195], историк Виталие Вэратик утверждает, что Румыния должна России 873 083 164 золотых франков (напомним, что 1 золотой франк приравнивался к 1 золотому лею[196]). Одновременно румынский коллега публикует «уточненные» данные о российском долге Румынии. Привлекая сведения экономиста Г.М. Добровича из его книги по экономическому и финансовому развитию Румынии в 1823–1933 гг.[197]и официальные данные из газеты румынских промышленников «Argus» («Аргус») от 3 марта 1924 г., Вэратик доводит российский долг до 16 408 731 216,57 золотых франков, что по современному курсу составляет астрономическую сумму в 100 млрд лей[198], или около 1 триллиона 878 миллиардов рублей.