Частичка тебя. Мое счастье - Джина Шэй

На самом деле охранник мне не особо и нужен. Разве что… Постоять на стреме.

Я точно знаю, что Юля все еще обедает с Ариной, и хотел бы зайти в медпункт, пока её там нет. Конфликт вроде как сглажен, но натянутость никуда не делать. Да и безмерно бесит меня сама необходимость оправдываться за то, что я обеспокоился состоянием беременной невесты.

Да и не до оправданий сейчас.

Я не понимаю.

Отключение было именно ночным.

Не утренним!

И вообще, строго говоря, оно было аж вчерашним.

Вчера ночью Александра отключила в медпункте сигнализацию, провела там ночь, а утром решила воспользоваться украдкой разведанным кодом от сейфа с вожделенной дозой?

С одной стороны – версия вроде как складная.

Но зачем было ждать до утра?

Две короткие фразы от реаниматолога, приехавшего в скорой, говорили о том, что Шуре чудовищно повезло. Если бы Юля опоздала с помощью хоть на десять минут – скорая, вероятнее всего, повезла бы юную наркоманку прямо в морг. Морфий был вколот именно ранним утром. Но по логам – Шура всю ночь провела в медпункте.

Версия охранников правдива?

Что я слышал об Александре вчера от Юлы?

Завалила сессию? Мать этому не обрадовалась?

Могла ли Шура сбежать из дома и по примеру чертова Ильгиза решить перебиться в медпункте? И не далеко ли ей ехать? Ильгиз хотя бы живет в поселке, в десяти километрах от клуба. Он за час, даже пьяный, своими ногами дойдет.

Ночевала в медпункте без задней мысли, а утром – сломалась?

– Стой тут, – коротко приказываю Василию, останавливая его на нижней ступеньке медпункта, – если хоть кто-то придет. Кто угодно. Даже если Юлия – дашь мне знать. Ясно?

– А как? – охранник сразу нацепляет на физиономию заговорщицкое выражение. – Каким-нибудь особым стуком?

– Просто войдешь и скажешь, что идут.

– А вы будете обыск делать, Николай Андреевич? – таинственность с лица Василия не желает уходить.

– Я буду смотреть. Обыск сделает полиция.

Нет, определенно от потери этих двоих идиотов клубу только лучше будет. И да, зря мы решили сэкономить на охране. Надо было брать главой службы безопасности того бывшего спецназовца, знакомого Лекса. Его бы и Энджи наверняка одобрила. Другое дело, что Артему не очень понравилась та зарплата, которую запросил Васильцев. Но может быть, удастся смотивировать Тимирязева на эту трату сейчас?

Ощущаю себя смертельно усталым. А ведь все самые смачные трудности еще впереди.

Дверь медпункта открываю взятым заранее запасным ключом. Код от сигнализации у меня тоже есть, универсальный. Есть все-таки бонусы у положения директора этого клуба, окромя выданной мне лопаты для раскидывания огромной кучи дерьма.

Захожу. Оглядываюсь. Нахожу взглядом камеру которая стоит всего в полуметре от входа. Дешевая, не панорамная, без датчиков движения. Увы!

Занятно.

Мой взгляд цепляется за черное круглое пятно. Слишком черное и заметное даже на черном корпусе камеры. Чтобы рассмотреть поближе – встаю на первый попавшийся стул. Стоящий у двери. Обычно на нем паркуются, чтобы надеть бахилы.

И да, мне не показалось.

След – проплавленная чем-то дырка у основания камеры. Близкая к проводам, отвечающим за её работу. Сами провода – торчат из этой дырки обугленными черными хвостами.

Итак, камера отключилась не сама. Её тупо вывели из строя.

И вот это рушит и без того хлипкую картинку, которую я для себя набросал.

Время отключения камеры – лишь на две минуты разнится со временем отключения сигнализации.

Если ты просто пришла переночевать на работу, без какого-то злого умысла, только в последний момент сломавшись под давлением зависимости – зачем тебе выводить из строя камеру вот так сразу? Зачем тебе вообще выводить её из строя?

Нет. Умысел определенно был. Но в таком случае непонятно, какого черта Шура торчала в медпункте до утра. Ведь могла вычистить весь сейф с морфием, а там было ампул десять – и сбежать. Вот это было бы понятно.

Несостыковки, несостыковки, несостыковки. Моя паранойя – наследство с предыдущего места работы. Сколько проверенных временем, испытанных сотрудников, давних напарников тогда пошло на увольнение, просто потому, что… люди очень любят деньги.

А ведь какой сплоченный был коллектив. Каждый на своем месте. Сначала. Потом начались утечки, руководство туже начало затягивать гайки, полным ходом развернулись рабочие репрессии.

В конце концов, к новым сотрудникам старался даже не привязываться. Любой из них мог оказаться новым предателем.

И каким образом Эду тогда удалось убедить меня вернуться после увольнения?

Впрочем, это вопрос риторический.

Козырь всегда отличался особым талантом к убалтыванию. Даже лично выписав мне приказ на увольнение, он позже пришел и позвал меня обратно.

И я ведь вернулся. Хоть и не хотелось. Чем же именно он меня мотивировал под тот коньяк? Сейчас уже и не вспомнишь. Да и не до этого. Мой осмотр продолжается.

На глаза мне попадается разноцветный Шурин рюкзак. Бесячий, фиолетово-розовый, с кислотными разводами, от расцветки которого у эпилептика может случиться припадок. Он висит в углу. На обычном своем месте. Между стеной и шкафом. На специально присобаченном для этой цели крючке.

Как можно прийти с совершенно четким намереньем вывести из строя видеокамеру, взять из сейфа дозу морфина и уйти, но при этом рюкзак положить туда же, куда обычно.

Или цель была просто уколоться по быстрому – а там будь что будет?

Это понятно для наркомана на ломке, но когда ты долго в завязке, твои планы должны быть более далеко идущими. Ты должна понимать последствия, так ведь? А Шура работает у нас месяца четыре.

Или я просто слишком многого хочу?

Трогать рюкзак по идее нельзя. Еще не хватало, чтобы потом ко мне у наркоконтроля были вопросы. Но… В принципе… Из бокового незастегнутого кармана торчит рабочей стороной вверх электрошокер. Дешевый, но вполне узнаваемый.

По всей видимости, это им Шура жгла камеру?

Нет, ну как так?

Как можно так детально продумать план кражи ампулы, запастись оружием для уничтожения свидетельств своего присутствия – и не подумать, что если ты останешься в медпункте на всю ночь – к этому будут вопросы.

Могла и не жечь камеру.

Просто поспать на койке, тайком набить ампулами рюкзак, дождаться конца рабочего дня и унестись в страну пьяных единорогов так, чтоб никто не помешал. Ну не было же у неё планах передоза. Такое не запланируешь!

В кармане звонит телефон.