Двор льда и пепла - Л. Дж. Эндрюс

Стиг сморщил нос, но спорить не стал.

– Значит, та женщина, за которую ты прыгнул под стрелу, освободила тебя? – спросила Джуни после долгого молчания.

– Да. Наши пути разошлись. Я буду мстить, и ей не стоит в это ввязываться.

– Это понятно, но сейчас-то что случилось? Она всем пожертвовала, чтобы тебя спасти, а сейчас решила заманить в ловушку?

– В ловушку?

– Сильно же болит твоя рана, если ты до сих пор не почувствовал, – сказал Халвар. Он закатал рукава. Его запястья обхватывали серебряные браслеты. Тор показал свои. И Стиг. И Каспер.

Джуни с усмешкой подняла руки.

– Я несколько раз пыталась объяснить, что против месмера они бессильны. Ну ладно, они вроде симпатичные. Оставлю себе.

Мой взгляд упал на собственные запястья. Путы.

Кровь во всем теле потяжелела от пульсировавшей магии, которая сдерживала мой хаос. Халвар был прав – я не почувствовал. Жар был настолько силен, что я и не понял, какую боль вызвала рана, а какую – оковы.

Я пошатнулся. Сердце бешено заколотилось. Воспоминания о беспомощности и жестокости в Вороновом Пике и в каменоломнях скрутили желудок, и меня вывернуло в чашу из-под воды.

Воздуха не хватало. Разум сжался до крохотной точки. Тело бил гнев. Все мое существо сосредоточилось на одном – выжить.

Ловушка.

В голове стучала кровь. Я склонился над столиком возле кровати, пытаясь восстановить дыхание. Легкие горели.

– Они не смогут надолго нас удержать, – тронул меня за плечо Тор. – Клянусь.

Я презирал самого себя за свою слабость.

– Тор… Я не могу…

– Тебя больше никто никуда не запрет. Никогда. – Тор наклонился ближе ко мне. – Но я прошу об одном, если они… доберутся до меня, пожалуйста, убей меня, Вален. Не дай им шанса сделать это самим.

От этой ужасной просьбы желудок снова болезненно скрутило, но я кивнул.

– Пообещай мне то же самое. Я хочу умереть с честью, а не в клетке.

– Ладно, хватит, – вмешался Халвар. – Погодите договариваться, кто кого убьет, давайте возьмем себя в руки. Я разговаривал с Элизой, и она тоже недовольна. Непохоже, что путы – ее идея.

– И все же мы пленники. Хотя она как никто другой понимает, что это значит для нас, – почти прорычал я. Позабыв, что весь зарос в грязи и выше пояса на мне одна повязка, я резким уверенным шагом пересек комнату и распахнул дверь. Снаружи кипел жизнью городок.

Она помогала мне снять жар и держала в заложниках.

Я ненавидел ее.

Я ненавидел ее так, что силы этих чувств хватило бы полюбить ее. И за это ненавидел еще сильнее.

– Вален, – поспешно вскочил Халвар. – Куда ты? Мы не знаем, кто нас встретит.

– К нашему тюремщику. – Я сузил глаза. – Элиза Лисандер очень скоро поймет, какую ошибку она совершила.

Глава 13. Сбежавшая принцесса

Зал был заполнен людьми под завязку. Эттанцы и фейри. Мужчины и женщины. Одни танцевали под музыку лир и барабанов. Другие смеялись, ели и пили за длинным столом в центре дома Ари. С карнизов свисали блестящие ленты и знамена с вышитым вороном – символом Старой Этты.

Аппетита не было. Покусав ноготь большого пальца, я подошла к месту Ари, вокруг которого собралась небольшая толпа. Маттис и Фрей смеялись вместе с самопровозглашенным королем Ночного народа. Все эти дни подпольщики праздновали успешный набег на тюрьму.

Тем временем под этой оболочкой счастливой беспечности плелись интриги, и я не могла ни на чем сосредоточиться.

Вален выздоравливал, но целители продолжали поить его ночником – травяным отваром, навевавшим глубокий сон.

Мне нужно было поговорить с ним, предупредить, что здесь он был не совсем свободен.

Когда Ари велел надеть путы на всех, включая освобожденных пленников каменоломен, последовавших за Кровавым Рэйфом, Тор и Халвар смотрели на меня так, будто я воткнула им нож в спину. Трусливым ударом сзади.

– Полагаю, теперь мы квиты, дорогая Квинна, – сказал тогда Халвар. На губах у него плясала неизменная улыбка, но в голосе звенела сталь. – Однажды ты тоже не захотела пойти с нами, но мы тебя не послушали.

Тор молчал и оттого казался еще опаснее. Я не сомневалась, что свою угрозу он выполнит – только появись повод.

Вся гильдия Теней была настроена враждебно, а уж когда Вален поймет…

Я прикрыла глаза и обхватила себя руками, обдумывая, как бы снова поговорить с Ари.

– Они взяли еду, – сказала Сив из-за моего плеча. Она привела себя в порядок и надела платье – сейчас никто бы не поверил, что всего пару дней назад она по-разбойничьи проникла в каменоломни. Для меня платье тоже нашлось, но с кинжалом на поясе я расставаться не спешила.

– Хоть что-то, – ответила я. В основном члены гильдии Теней от всего отказывались, иногда даже дверь нам не открывали. – Они тебе угрожали?

– Нет, – Сив усмехнулась. – Это был кто-то из новеньких. Поблагодарил меня, сообщил, что вынужден вернуться к обсуждению, какие мы все ужасные, и закрыл дверь.

– Что-то слышно про… Легиона? – Когда вокруг было так много людей, его настоящее имя даже в мыслях формировалось с трудом. Хаос стойко хранил тайну своего хозяина.

– Я ничего не видела и не слышала. Но, раз они взяли еду, наверное, он проснулся.

Сердце забилось быстрее.

– Тогда мне нужно поговорить с Ари.

Мы с Сив протиснулись в плотный кружок, где Фрей вдохновенно рассказывал какую-то историю. Он был гладко выбрит, а карие глаза искрились смехом. От сурового и вспыльчивого человека не осталось и следа. Как и во многих жителях Раскига, его настоящий характер начал проглядываться только со временем, когда доверие возросло, а защитные стены истончились.

Маттис посмотрел на Сив. Наконец-то не как на грязь со дна речки. Он скучал по ней. Если бы он переступил через свое упрямство, этого напряжения и тоски давно бы уже не было.

– Ари, – позвала я.

Его величество не услышал – он смеялся над рассказом Фрея, который тот как раз закончил.

– Ари. – Я похлопала его по руке.

– А, Элиза. Прекрасно выглядишь. Что скажешь о нашем пиршественном зале? Не такой большой, как ты привыкла, но, я думаю, мы на пути к большому чертогу Воронова Пика. Там-то у нас получится и поесть, и потанцевать с размахом.

– Звучит очаровательно. Но мне не особо интересно, какого размера зал ты хочешь. Нам нужно обсудить лечение Кровавого Рэйфа.

– Целители говорят, он идет на поправку. Слава богам. Мы потеряли слишком много крови, чтобы его