Игры двойников - Михаил Тропин

– Здравствуйте, Нина! Можно я вам помогу? – проговорил я, подбегая к ней. Огромный полиморф поднялся между нами, и я едва не упал с его гладкой спины в скопище мелких мозговиков.

– Что ты смотришь? – крикнула она, прыгая на горб полиморфа. – Здесь хиляки! Бей их!

Нина поскользнулась на покатом горбу и съехала с него, как с горки, размахивая лучевиком и давя мозговиков в красную кашу. Почему она впала в такое неистовство? Откуда у нее взялась лютая ненависть к каутильцам, да еще оружие? Она никогда не проявляла ни малейшей неприязни ни к людям с физическими отличиями, ни к инопланетным жителям, хотя долонаны часто бывали по делам у нас в отделе. Она всегда была спокойна, приветлива и доброжелательна. Что с ней случилось? Нина вскочила, взмахнув лучевиком, и бросилась на бойцов Радхавана.

– Проклятые!

Славка прыгнула наперерез, Нина резко повернула и помчалась вдоль зарослей перьев, делая дугу вокруг каутильского отряда. Как она вообще бежала по узловатым лианам на разбитых в кровь босых ногах? Скорее остановить! Я кинулся следом, но на пути вздулись сразу два огромных высоких полиморфа. Я никогда не умел быстро бегать, а по скользким горбатым их спинам – тем более. Лианы вздрогнули, стволы перьев зашевелились, и на поляну выползли, тесно прижимаясь друг к другу боками, будто в строю, несколько крупных гладенцов с разинутыми пастями-присосками. На открытом месте они подняли головы и рванулись вперед, не ломая строя, как старинные солдаты. Казалось, на меня мчится крепко увязанный плот из толстых коричневых бревен. Я отскочил с пути, а Гонта прыгнул прямо на спины гладенцов и помчался по ним наперерез Нине. Я перелез через полиморфы и побежал следом, пытаясь заговорить с Ниной на бегу.

– Нина, постойте! – закричал я ей в спину. – Я – Антон Хальс, вы помните меня? Я у вас в «Энергосекторе» делал расчет для …

– Заткнись, идиот! – бросила она через плечо и помчалась дальше. Что с ней, почему? Раньше, в отделе, Нина выслушивала всех, никого не осаживая и не оскорбляя. Даже если надо было разгромить неудачную идею, она говорила деликатно, а меня всегда подбадривала, даже когда у меня ничего не выходило.

– Подождите! – едва переводя дыхание, попытался я еще раз. До первых перьев леса оставалось несколько метров. Где Гонта и Славка? Нина остановилась, потирая одну ногу о другую, и над ее головой мне снова померещилось нежное сияние. Я тоже остановился.

– Что тебе надо? Говори и не отвлекай от дела! – проговорила она, почесывая то руку, то ногу. Почему она чешется все быстрее и чаще? Ей что-то мешает или это какая-то болезнь? Как бы ее успокоить… может, Подгорецкий сможет, где он? Я был согласен даже на то, чтобы внушали спокойствие мне самому, только бы удалось узнать от Нины, что случилось с платформой и с ней самой. Гонта появился около самого леса. Где он был все это время? Может быть, он поможет хотя бы поймать Нину, если мне не удастся с ней поговорить? Но ему бежать очень далеко…

– Я привел на Виту энергостанцию, но при посадке…– продолжал я. Лицо Нины мгновенно изменилось, глаза сверкнули, и она навела на меня лучевик.

– Нет! Нельзя!

Чего нельзя, что я сделал или делаю не так? Я оцепенел под наведенным дулом, но Нина вдруг развернулась и помчалась вперед, туда, где лежало тело профессора Чандры под охраной Радхавана и двух его бойцов.

Еще один строй гладенцов промчался мимо нас, полиморфы заплясали под ногами, фламбойяны метались над колодцем и платформой, окулумы грозно растопыривали щупальца. Нина чесалась на бегу, не переставая, до каутильцев оставалось метров пятьдесят.

– Не трогайте ее, она больна! – закричал я каутильцам. Услышали они или не поняли ничего? А что им понимать, когда Нина бежит с оружием в руке прямо на них? Они убьют ее сейчас и не посмотрят, что лучевик здесь работать не может! Я начал догонять Нину. Сейчас я догоню ее и все объясню Радхавану! Сейчас, еще немного… Хоть бы кто-то ее остановил! Подгорецкий вынырнул из-за двухметрового полиморфа, будто услышав мои мысли. А может, и вправду услышал – биоволнового шлема на нем не было.

– Успокойтесь, не сердитесь, милостивая государыня, кавалерственная дама. Я не желаю вам зла, мы с вами только поговорим, – зачастил он, бросаясь наперерез Нине. Я почувствовал отзвук его внушения – добродушное желание понять всех на свете.

– Отстань! – крикнула Нина, нажимая кнопку пистолета. Ловкий биополевик едва успел увернуться от широкого белого луча и прыгнуть за вставшего горбом полиморфа. Я бросился в ложбину с мозговиками и, пригнувшись, побежал к ним. Хоть бы она не обернулась! Но почему у нее сработал лучевик? Он не должен работать около колодца в переменном электромагнитном поле огромной силы!

– Тихо, тихо, зачем в меня стрелять? Я космобиолог, человек мирный, – продолжал Подгорецкий, высунувшись из своего укрытия. Внушение сработало, Нина остановилась, я распрямился и побежал к ней, но огромный полиморф зашевелился и вздулся горбом под нами, тряхнув мембрану на несколько метров вокруг себя. Подгорецкий покатился по его спине, я снова полетел на раздавленных мозговиков, а Нина помчалась к каутильцам. Раскрытый мешок с телом профессора по-прежнему лежал на земле открытый. Лучевик Нины снова сработал, и все бросились на землю. Она подлетела к лежащему на земле расстегнутому черному мешку с телом.

– Что смотришь? Видеть не могу глаза твои черные! Сдох, а все равно смотрит, проклятый! – бессвязно выкрикивала она.

Звезды великие! Это она на мертвого профессора так кричит? У него и глаз-то всего один остался! Каутильцы подняли оружие – большие огнестрельные пистолеты, похожие на «Амфибии», но пока не стреляли.

Мы с Подгорецким подбежали к Нине и подхватили под локти, а Радхаван вывернул из ее руки лучевик. Нина закинула голову и забилась в наших руках, испуская в небо отчаянный бессловесный вой.

– Вы что делаете? Это же больной человек! – подбегая, закричала Славка. Нина замолчала, продолжая рваться, почесывая одну ногу о другую, но теперь уже не к каутильцам, и не к мертвому телу. Не сводя остановившегося взгляда с берега, она рвалась к воде, как будто там скрывалось что-то тайное и невероятно важное для нее. Конечно, она была больна! Это была болезнь, влияющая не только на кожу, но и на разум! Но может быть, если разобраться, Нину можно будет успокоить и даже расспросить о новых чертежах?

Что-то, распространяющее противный сладкий запах, толкнуло меня в бок. Повернув голову, я увидел здоровенного, разинувшего пасть, гладенца. Откуда он взялся и как его теперь отогнать?

– Пошел отсюда! – Славка пнула зверя, но он только хлестнул хвостом. Я бросился на чудовище с ножом, но не успел ударить. Новая лавина коричневых тяжелых тел вылетела из леса и помчалась на нас, неудержимо стремясь к берегу. Сладкий запах заполнил все вокруг. Гладенцы с размаху тяжело плюхались в колодец, полиморфы вставали на берегу горной грядой и плавно сползали в воду. Фламбойяны стремительно бросались в колодец, поднимая тучи кислотных брызг, окулумы падали у берега и ползли в воду, помогая себе щупальцами. Казалось, все живые существа Виты решили утопиться в нашем колодце.