Энда. Земля легенд - Тоти Мартинес

– Сеньор!

Оргот окликнул его с обратной стороны двери, отделявшей спальню от остальной части дома.

– Входи, – отозвался он.

Оргот вошел и остановился в растерянности, увидев их в постели, укрытых теплым одеялом. Преодолев оцепенение, длившееся всего мгновение, он устремил взгляд в окошко, через которое в комнату проникали слабые лучи солнца и свежий воздух, и заговорил:

– Прибыл гонец от Унмарилуна Эланоа.

Баладасте быстрым движением откинул одеяло и вскочил с кровати.

– Помоги мне одеться! – скомандовал он.

Оргот помог ему надеть штаны и сорочку, тунику и кольчугу, шерстяные чулки и кожаные ботинки. Затем накинул ему на плечи толстый плащ из медвежьей шкуры, застегнув его у горла брошью размером с ладонь, изготовленной из золота и драгоценных камней. Баладасте был высоким и крупным мужчиной. Одетый с ног до головы во все черное, не считая белых прядей в меховой накидке и блеска броши, он, несомненно, являл собой зрелище внушительное и даже пугающее. Прежде чем выйти вслед за своим хозяином, Оргот не удержался и бросил взгляд на постель, на которой продолжала лежать Тала. Встретившись с ней взглядом, он содрогнулся всем телом. На краткое мгновение воин представил себе, что это он, а не дож, пользуется благосклонностью этой красивой женщины, даже не попытавшейся прикрыть свою наготу после того, как любовник сбросил с нее покрывало.

Посланец Унмарилуна Эланоа склонился перед дожем, отдавая почести человеку, чья воинская доблесть порождала в его душе в равной степени страх и восхищение.

– Мой господин просит тебя встретиться с ним в Башне Айры, – произнес он, не осмеливаясь взглянуть ему в лицо.

– Могу я узнать, почему он не пожелал утруждать себя и вместо того, чтобы присылать тебя, не прибыл сюда лично?

Едва заметная дрожь охватила тело посланца, услышавшего гнев в голосе могущественного собеседника.

– Его мучает боль в ноге.

На следующее утро дож отправился в путешествие в Айру в сопровождении Оргота и еще полудюжины самых отважных воинов. Он выбрал дорогу вдоль линии оборонительных сооружений фрей, возведением которых руководил лично. Тала тоже ехала с ним, хотя он долго колебался, не решаясь взять ее с собой. В местности, населенной атур, в окружении своих людей, она могла изыскать способ бежать. Но он не знал, сколько времени займет поездка, и слишком привык к тому, что она всегда находится под рукой. Он уже и представить себе не мог, что может быть иначе. Он не сообщил ей, куда они едут, а она не стала спрашивать. С виду ее больше заботили бегущие рядом овчарки. Тем не менее он знал, что цель путешествия Тале известна. Об этом говорил блеск ее глаз, который разгорался все ярче по мере того, как они приближались к территориям племени атур.

С вершины холма неприступная Башня Айры походила на гигантскую палицу, которую вонзила в землю рука великана. Узкая и высокая, лишенная каких-либо отверстий в стенах, она расширялась в своей самой высокой части, из бойниц которой ее защитники могли отразить любую атаку без малейшего для себя урона. Вместо снега, затруднявшего продвижение всего несколькими милями ранее, здесь шел дождь, а мгла, казалось, поднимающаяся из вод реки, окутывала башню плотной пеленой, придавая ей вид угрюмый и зловещий.

В каких-то ста футах от башни отряд внезапно оказался в окружении черных, неизвестно откуда возникших всадников.

– Дорогу дожу Баладасте, генералу короля Гонтрана! – рявкнул Оргот.

Всадники растворились в тумане так же быстро, как и появились. Спустя несколько минут дож и Тала вошли в зал, освещенный закрепленными на стенах факелами. Тут они увидели Унмарилуна Эланоа, восседающего в резном кресле, достойном повелителя города, а не простого вождя небольшого клана. Определить возраст хозяина башни было сложно, но тарбело вспомнил, что он уже славился своей отвагой, а также жестокостью, когда сам Баладасте был всего лишь юным учеником Коллегиума в Элузе. Своей длинной белой бородой, в которой виднелись серые пряди и которая, возможно, была призвана компенсировать плешивость ее хозяина, крючковатым носом и бегающим взглядом он напоминал коршуна, готовящегося камнем упасть на жертву, что и снискало ему его прозвище Эланоа. Его босая левая нога покоилась на подушке, в свою очередь лежащей на скамеечке. Зрелище было несколько комичным – с учетом того, что речь шла о человеке, наводящем такой ужас на окружающих, что собственное племя, барето, изгнало его за жестокость. Однако жесткие черты и взгляд хищника у кого угодно отбили бы охоту насмехаться над его положением.

– Тебе придется извинить меня за то, что не могу встать навстречу, чтобы оказать достойный тебя прием, – вместо приветствия произнес он.

В его голосе не слышалось ни следа покорности. Скорее можно было предположить, что он принимает человека рангом значительно ниже себя. Баладасте не ответил, а один из слуг поспешил поставить для него стул перед троном своего господина.

– Сожалею о твоей болезни, – произнес генерал, расположившись на стуле.

– Я тоже. Время от времени со мной это случается, и, смею тебя заверить, я тебе такого не пожелаю. Боль временами просто невыносима, как будто меня режут изнутри острым ножом.

– Я привез с собой кое-кого, кто, возможно, сможет тебе помочь.

Дож, не оборачиваясь, сделал жест рукой, и Тала приблизилась к ним. Хищные глаза Унмарилуна вспыхнули удивленно и вопросительно, когда она появилась из мрака подобно призраку из потустороннего мира. Укутанная в меховую накидку, с распущенными волосами, на лбу перехваченными лентой, с горделивой осанкой и раскрасневшимися от холода щеками, она показалась барето самой красивой и желанной из когда-либо виденных им женщин.

– Великолепный подарок! Хотя этой кобылке придется обождать, прежде чем я смогу ее объездить! – не стесняясь в выражениях, воскликнул он.

– Она моя, – холодно ответил тарбело.

Свирепый вождь мгновенно понял свою нелепую ошибку. Однако ни единый мускул не дрогнул на его лице, и, сделав знак, чтобы им подали горячего вина, он поднял кубок.

– Ты счастливый человек. Выпьем за твое здоровье. И как же сможет помочь мне твоя госпожа? – продолжил он, отпив немного.

– Она разбирается в целебных зельях.

– А она случайно не колдунья?

– А тебе не все равно, если она сможет облегчить твои страдания?

– Не доверяю я ведьмам. Они с одинаковым успехом могут вылечить или убить…

– Отлично, продолжай мучиться дальше.

С этими словами Баладасте пнул его в большой палец больной ноги. Унмарилун взвыл и разразился проклятиями, мечтая приказать убить дожа на месте, чего он, разумеется, не сделал. Проклятый тарбело обезглавил бы его прежде, чем кто-то из его людей успел сделать хоть один шаг. С одной стороны, он признавал его превосходство, а с другой – Гонтран лично приказал бы казнить его и всех его людей, прослышав, что они убили его самого ценного генерала. Кроме всего прочего, он заслужил подобное обращение, оскорбив его женщину.