Энда. Земля легенд - Тоти Мартинес

Перед ними находилась огромная дверь более десяти футов в высоту, почерневшая, как будто во время пожара, и такая тяжелая, что ветер не мог ее даже пошевелить, несмотря на то что она была приотворена. Проникнуть в эту щель шириной в пол-ладони они все равно не смогли бы, но, заглянув в нее одним глазом, Ихабар ощутил поток теплого воздуха, манящий его войти. Одновременно он обратил внимание на то, что стук прекратился. Ему пришлось упереться спиной в выступ стены и изо всех сил толкнуть дверь, чтобы приотворить ее чуть сильнее. Сжимая в руке меч, он шагнул в башню, и Кокска последовал за ним. Они оказались в зале, подобного которому юноша еще не видел. Стены его были выкрашены в цвет индиго, а сводчатый потолок оканчивался круглым отверстием, в которое уходила огромная винтовая лестница. Купол представлял собой оправу для бесчисленного количества голубых камней самых разных размеров, по-видимому, представляющих собой летнее звездное небо. В очаге, перед которым стоял огромный деревянный резной стул, пылала, потрескивая, гора поленьев, отбрасывающая причудливые тени на стены зала. Кокска тревожно заржал, и Ихабар был вынужден признать, что, хотя здесь было тепло и уютно, идея исследовать эту башню, скорее всего, была неудачной. Кто-то развел этот огонь, и юноша не был уверен, что, кем бы он ни был, ему хочется с ним познакомиться.

– Успокойся, мы уже уходим…

Он погладил животное по шее, пытаясь его успокоить, сжал в руке повод и собрался уходить. В это мгновение что-то зашевелилось в тени у самой двери, которая захлопнулась с таким грохотом, что оба в ужасе попятились. У них даже дыхание перехватило при виде возникшего из темноты великана. Он смотрел на них с высоты своего роста, как на двух насекомых, которых мог раздавить одним щелчком.

– Лошадь! – воскликнул колосс. – Как давно я не ел лошадей!

Как будто поняв, что речь идет о нем, Кокска попятился, пытаясь спрятаться за спину хозяина, который вскинул меч, готовясь его защищать.

– Не смеши меня, карлик! – расхохотался гигант.

– Нам не нужны проблемы. Позволь нам уйти, и мы больше не будем тебя беспокоить, – взмолился юноша.

Он понимал, что будет очень трудно, если не невозможно, победить это существо. Великан в два раза превосходил его в росте, и на поясе у него висел кузнечный молот. По его лицу было видно, что он уже немолод, хотя и до старости ему еще далеко.

– Я Осен, хозяин Хентилхара. Ты и твои соплеменники без спроса заняли мой дом, ничего не предложив взамен, и ты еще просишь отпустить тебя с миром?! – взревел гигант.

Он знает, подумал Ихибар, о том, что здесь находится наш народ.

– Сеньор, мы думали, что здесь никого нет. Мы не хотели никого беспокоить, а всего лишь искали убежище, – начал оправдываться юноша. – Люди с севера угрожали нашему селению.

– И чем ты можешь заплатить мне за приют?

– Я сделаю все, о чем ты меня попросишь.

– Отлично. Я хочу эту лошадь, а также чтобы ты и твои люди на рассвете убрались с моей территории.

Животное заволновалось. Кокска был упрямой лошадью, но Ихабар не мог позволить этому чудовищу его съесть. С другой стороны, в его клане было много стариков и больных, которые умерли бы, если бы им пришлось отправиться в путь посреди зимы. Он снова поднял меч, с содроганием наблюдая за великаном, потрясающим молотом со странными символами, вырезанными на рукояти. Юноша понимал, что одного удара этого молота хватило бы, чтобы проломить ему череп, но, хотя ему было очень страшно, сдаваться без борьбы он не собирался. Решив застать противника врасплох, он первым бросился на эту гору мяса и костей. Глыба остановила его натиск с совершенно неожиданным для такого огромного существа проворством. Великан одним ударом обезоружил его, а второй рукой схватил за горло. Ихабар распахнул глаза, которые инстинктивно закрыл в ожидании смертельного удара, и увидел, что соперник пристально смотрит куда-то вглубь зала. Там, застряв между камней, издавая тонкий протяжный звон, покачивался его меч.

– Что делает гарта в руках такого таракана, как ты? – спросил великан, глядя на меч расширенными от удивления зрачками.

Юноша тщетно пытался высвободиться из огромной лапы, как клещами сжимающей его горло с такой силой, что он едва дышал.

– Вот этот меч… У кого ты его украл? – проревел гигант, продолжая стискивать ему горло.

– Он принадлежал отцу моего отца… Ансо, сыну Айтуна, вождю племени бигорра из Турбы, – только и успел прошептать Ихабар, прежде чем потерять сознание.

Осен размышлял, глядя на юношу, которого уложил на постель, с легкостью вместившей бы еще с десяток таких, как он. Миновало почти сто зим с тех пор, как он в последний раз видел людей. Они спускались вниз по склону горы, оставив позади башни Хентилхара, и махали ему руками на прощание. Ему тогда было не больше двенадцати лет, но он до сих пор помнил день, когда люди попросили убежища у горенов Хентилхара. Если у них возникли проблемы с другими людьми, убеждал он родственников, они должны решать их самостоятельно.

– Мы, великаны, не вмешиваемся в дела людей, так гласят наши законы. Но в них также говорится о том, что мы должны предоставить убежище тем, кто попросит о нем с миром, будь то человеческое существо или великан. Именно поэтому Богиня назначила нас хранителями неба Энды, – попыталась утихомирить его мать, подавая полную до краев миску жаркого.

– Хранители неба! Что за вздор! Мы что, умеем летать, что ли? – снова запротестовал Осен. – Кроме того, какое это имеет отношение к каким-то жалким бродягам?

– Довольно! – прогремел на весь зал голос отца, и он съежился, не сводя глаз со своей миски.

Все трое некоторое время молчали.

– Нравится это тебе или нет, но они здесь. И останутся здесь, по крайней мере, на зиму, – добавил Эскай, лучший кузнец народа горен.

На зиму… Зима в Хентилхаре была бесконечной.

Прошло какое-то время, и, несмотря на присутствие чужаков, жизнь на вершине великой горы вернулась в привычное русло. Оба народа почти не общались, хотя великаны, располагавшие запасом зерна, которого хватило бы на всех на тысячу лун, делились с людьми едой и дровами. Весной великаны засевали две трети юго-восточного склона и делали запасы корма для животных. В конце лета они собирали урожай с полей и запасались каштанами и орехами, пока не ложился снег, уже не позволяя спускаться по склонам. В кузне работали исключительно во время холодов. Семеро кузнецов в унисон колотили по наковальням, изготавливая железные инструменты и оружие, в то время как ученики внимательно наблюдали за их работой, запоминая пояснения и советы. Они ремонтировали лопаты и косы, делали вилы, плотницкие инструменты, кубки и кухонные ножи, а время от времени – мечи или палицы.

Эскай-сухарь, прозванный так за молчаливость, перенял это ремесло от своего отца и, в свою очередь, обучал ему единственного сына Осена.

– Главное – это ритм и температура пламени, – наставлял отец, одновременно прося сына подбросить еще дров в горн, где в ожидании момента, когда им начнут придавать нужную форму, сверкали два раскаленных добела бруса из уникального в своем роде железа горен.