Девушка в тумане - Донато Карризи

– Здесь есть что-то скверное, злое…

И Флорес содрогнулся, когда он посмотрел ему в глаза.

– В ваши жизни просочилось нечто пагубное, – продолжал полицейский. – И Анна Лу стала дверью, впустившей это зло. Чистая, наивная девочка: идеальная жертва на заклание… Но то, что кроется за ее исчезновением, гораздо страшнее и отвратительнее.

Фогель покачал головой:

– Спасаться слишком поздно. Это нечто уже поселилось здесь и уходить не собирается.

В этот миг внезапный сильный удар заставил их разом обернуться к окну. Обоих ужаснуло то, что за окном вообще ничего не было видно. Словно их слова разбудили призрак, обитавший в тумане, и он, разгневавшись, ринулся на них, чтобы заставить замолчать.

Флорес встал с кресла, подошел к окну и распахнул обе створки, чтобы посмотреть, в чем дело. Ничего не понимая, он огляделся вокруг, и ледяной туман коснулся его лица. Потом возле водосточного желоба он увидел какое-то темное пятно.

Это был ворон.

Он, видно, проснулся посреди ночи и, приняв свет в окне за дневной, устремился в полет. А потом потерял ориентир и разбился об оконное стекло.

Вороны обычно становились первыми жертвами ночных туманов, их десятками находили в полях и на дорогах.

Флорес видел, что птица еще шевелится, клюв ее слабо дрожал. Она словно пыталась что-то сказать, но вскоре затихла навсегда.

Психиатр закрыл окно и снова уселся напротив Фогеля. В течение нескольких секунд оба не произнесли ни слова.

– Как я уже вам сказал, после всего, что произошло, я полагал, что мы вас больше здесь не увидим, – сказал Флорес.

– Я тоже так думал.

– Следствие обернулось бедой, верно?

– Верно, – согласился Фогель. – Но так случается.

Если Флорес хотел знать, зачем полицейский поехал в Авешот в этот холодный туманный вечер, ему надо было вынудить его посмотреть в глаза собственным призракам.

– Вы полагаете, что вашей вины в этом нет?

– Я всего лишь выполнил свою работу.

– И что это была за работа?

– Простая и ясная: доставить удовольствие публике, – с деланой улыбкой произнес спецагент Фогель. – И прибавил уже серьезно: – Доктор, нам всем нужно чудовище, монстр. Нам всем необходимо почувствовать, что мы лучше других. – Он вспомнил человека в белом внедорожнике. – Я всего лишь дал им то, чего они хотели.

– Первое правило любого великого романиста – копировать. Не все это признают, но все вдохновляются либо своими предыдущими произведениями, либо текстами другого автора.

Лорис Мартини внимательно оглядел класс, пытаясь понять, обращают ли на него внимание если не все ученики, то хотя бы большинство. Кто болтал, кто смеялся, и стоило ему отвернуться, как мальчишки начинали кидаться бумажными шариками, думая, что он ничего не замечает. Учитель во время урока предпочитал не садиться, а расхаживать между партами. По его мнению, это активизировало внимание учеников.

Настроение в это утро было тоскливое. Как всегда в последний день перед рождественскими каникулами. Школьные двери вот-вот закроются на пару недель, и ученики уже чувствовали себя на воле. Надо было что-нибудь придумать, чтобы они встряхнулись и начали слушать.

– И еще одно, – сказал он тогда. – Успех произведения определяют вовсе не герои. Забудьте на минуту о литературе и вспомните ваши компьютерные игры… Что вам особенно нравится делать, когда вы играете?

Вопрос явно пробудил интерес. Первым высказался как раз тот, что кидался бумажными шариками.

– Крушить все подряд! – с энтузиазмом заявил он.

По классу прокатился хохот.

– Хорошо, – подбодрил его Мартини. – А еще?

– Еще убивать, – включился еще один из мальчишек.

– Отличный ответ. А почему тебе нравится убивать в виртуальном пространстве?

Тут подняла руку Присцилла, самая хорошенькая из девочек. Мартини указал на нее, приглашая высказаться.

– Потому что в реальности убивать запрещено.

– Молодец, Присцилла! – похвалил ее учитель.

Она потупилась и улыбнулась, словно ей сделали бог весть какой комплимент. Один из мальчишек тотчас же передразнил ее слащавую ужимку, а она в ответ показала ему средний палец.

Мартини мог считать себя удовлетворенным: ему удалось их расшевелить.

– Видите ли, зло является настоящим двигателем любого повествования. Ни фильм, ни роман, ни игра, где все благополучно, не будут интересными. Запомните: историю творят отрицательные герои.

– Хорошие и правильные никому не нравятся, – вмешался Лукас.

В школе он славился плохими оценками, особенно по поведению, и татуировкой в виде черепа за ухом. Может, он почувствовал себя вроде как вызванным в суд, а поскольку хорошие мальчики никому не нравились, то он получил наконец возможность отыграться.

Всякий раз, когда учитель добивался пусть минимального результата в классе, его охватывало странное чувство. Он был доволен. Трудно объяснить, что означало прийти к такому результату для человека, который всегда казался скромником. Но для учителя, для Лориса Мартини, это было нетрудно. В этот момент он был уверен, что заронил в их головы определенную идею. И она уже никуда не денется. Знания – да, знания могут забыться, но развитие мысли, которая спонтанно возникла в мозгу, движется иными путями. Она пребудет с ними на всю оставшуюся жизнь, даже загнанная в дальний уголок мозга, а потом вдруг всплывет, когда в ней возникнет надобность.

Историю делают отрицательные герои.

И это не только литература. Это жизнь.

Когда его коллеги говорили о классе, они часто пользовались выражениями типа «человеческий материал», имея в виду учеников. Они были склонны жаловаться на ребят или требовать железной дисциплины, нарушить которую всегда было легче легкого. В его первый школьный день многие из них предупреждали его, что бесполезно ожидать каких-то достижений, ибо средний уровень учащихся резко упал. Мартини был вынужден признать, что в начале учебного года не питал особых надежд на какую-то «отдачу» от своего «человеческого материала». Но шли недели, и он нашел способ пробить брешь в их недоверии. А потом постепенно они начали ему доверять.

В Авешоте существовали два типа ценностей. Вера и деньги. Несмотря на то что многие семьи принадлежали к религиозному братству, дети поднимали на смех первую ценность и весьма чтили вторую.

В любых спорах деньги были для них весомым аргументом. Взрослые, разбогатевшие благодаря горнодобывающей компании, хвастались своим благополучием, разъезжая в мощных автомобилях и покупая дорогие часы. Молодежь ими восхищалась и уважала их, но сочувствовала и той части населения, которая не могла себе позволить такую роскошь, ведь к этой категории часто принадлежали их родители.