Петр Великий. Деяния самодержца - Роберт К. Масси

Петр старался поскорее закрепить свои завоевания. Он мечтал построить город у моря – порт, из которого русские корабли и русские купцы поплыли бы в дальние моря. Поэтому, едва только он вышел к Балтике, он тут же велел закладывать новый город. Кое-кому это казалось неразумной и несвоевременной тратой сил: Петр имел здесь лишь точку опоры, и то не слишком надежную. Пока Карл был далеко, но еще никому не удавалось разбить его в бою. Когда-нибудь он непременно явится, чтобы вернуть то, что Петр захватил у него за спиной. И тогда с таким трудом воздвигнутый город станет всего-навсего одним из многих шведских владений на Балтике.

Но прав оказался Петр. Шведы действительно возвращались, но всякий раз получали отпор. Минули столетия, но ни один из завоевателей, вторгавшихся в Россию – Карл XII, Наполеон, Гитлер, – так и не смог захватить балтийский порт Петра, хотя во время Второй мировой войны нацистская армия и осаждала его 900 дней. С того времени, когда Петр впервые ступил на берег Невской губы, эта земля и город, выросший на ней, навсегда остался за Россией.

Возможно, все решил случай. Первоначально Петр вовсе не думал о строительстве города на берегах Невы, а уж тем более – новой столицы. Просто сначала ему нужна была крепость в Невской губе, а затем понадобился порт, который позволил бы вести морскую торговлю, минуя далекий Архангельск. Может быть, если бы Петр раньше захватил Ригу, Санкт-Петербург так и не был бы построен: Рига – процветающий порт – являлась крупным центром русской торговли, и ее гавань была свободна ото льда на шесть недель дольше, чем Невская губа, но Рига оказалась в руках Петра лишь в 1710 году. Петербург был основан на том месте, где Петр впервые ступил на балтийскую землю. Он не знал, что сулит грядущее, и ждать не стал. Как всегда, торопясь воспользоваться благоприятным моментом, Петр приступил к строительству.

Петербург уникален во многих отношениях. Случалось, что в пылу юности или в горячке преобразований другие нации тоже основывали новые столицы на дотоле пустовавшем месте. Примеры тому – Анкара, Вашингтон и Бразилия. Но никто и никогда не основывал столицу во время войны на территории, которая по-прежнему юридически принадлежала могущественному и непобежденному тогда противнику. Более того, в 1703 году такой большой город был заложен в последний раз в истории Европы. К тому времени крупные города возникли даже в американских колониях европейских стран: Нью-Йорку было уже почти семьдесят семь лет, Бостону – семьдесят три, Филадельфии – шестьдесят. И наконец, Петербург, на протяжении двухсот лет бывший столицей Российской империи, а затем вторым по величине городом России, является самым северным мегаполисом в мире. Если мысленно перенести Петербург на Американский континент так, чтобы он находился на той же широте, то придется представить себе город с населением почти в пять миллионов человек на северном побережье Гудзонова залива.

Спустившись сквозь лесистую пойму к устью Невы, Петр оказался на пустынной, дикой, болотистой равнине. В нижнем течении полноводная Нева делает петлю к северу, а затем течет на запад к морю. На последних пяти милях она разбивается на четыре рукава, которые, пересекаясь множеством текущих по болотистому краю протоков, образуют многочисленные острова, поросшие кустарником и низкорослым лесом. В 1703 году вся эта местность представляла собой топкое болото. Весной, когда таял снег и лед, над ней повисал густой туман. Порой с Финского залива дули сильные ветры, река обращалась вспять, и многие островки попросту исчезали под водой. Здесь не селились даже купцы, для которых Нева веками служила путем в глубь России. Слишком уж тут было дико, сыро и неприютно – казалось, что в таких местах люди по своей воле жить не будут. По-фински Нева означает «болото».

На расстоянии пяти миль от моря вверх по течению Невы стояла крепость Ниеншанц. Ближе к морю, на левом берегу, находился небольшой финский хутор. На Заячьем острове, посреди реки, были мазанки, в которые летом наведывались финские рыбаки; когда вода поднималась, рыбаки уходили оттуда и перебирались на более высокое место. Но в глазах Петра эта быстрая, полноводная река – более широкая, чем Темза в районе Лондона, – была прекрасна. Именно здесь он решил заложить новую мощную крепость для того, чтобы защищать отвоеванное устье реки. Земляные работы начались 16 мая 1703 года – эта дата и считается днем основания Санкт-Петербурга[26].

Крепость, названная в честь святых Петра и Павла, должна была, по замыслу, занимать весь остров, чтобы Нева с протоками защищала ее со всех сторон. Быстрые воды реки омывали остров с юга, а с севера, востока и запада лежало пересеченное речушками болото. Поскольку сам остров был низок, болотист и порой затапливался, требовалось прежде всего доставить туда грунт и поднять остров выше уровня воды. У русских работников не было других инструментов, кроме лопат и мотыг: не было даже тачек, и землю к месту строящихся укреплений приходилось таскать, насыпав в рубахи или мешки.

Вопреки всем трудностям, уже через пять месяцев стали вырисовываться очертания крепости. Она строилась в форме вытянутого шестиугольника с шестью мощными бастионами, каждый из которых возводился под личным надзором одного из ближайших сподвижников Петра и был назван по его имени: Меншиков, Головкин, Зотов, Трубецкой и Нарышкин. Строительством шестого бастиона руководил сам Петр, и он назван в его честь. Первоначально укрепления строились из земли и дерева, затем Петр приказал возвести вместо земляных валов высокие и толстые каменные стены. Сурово и грозно поднялись они над Невой на тридцать футов, ощетинившись рядами орудий. Незадолго до конца царствования Петра ганноверский посланник Христиан Фридрих Вебер отметил: «На одном из бастионов они, по примеру датчан, каждый день поднимают крепостной штандарт на высокой мачте… По праздникам же они поднимают другой, большой желтый флаг с двуглавым орлом, держащим в когтях четыре моря, омывающих границы России – Белое, Черное, Каспийское и Балтийское».

Неподалеку от крепости находился маленький, пятьдесят пять футов в длину и двадцать футов в ширину, одноэтажный бревенчатый домик, в котором царь останавливался, пока велись работы. Он был выстроен солдатами 24–26 мая 1703 года. В доме три комнаты – спальня, столовая и кабинет. Нет ни печей, ни дымоходов, поскольку царь жил там только летом. Примечательно, какую изобретательность проявил Петр, чтобы бревенчатая хижина походила на европейский домик. Слюдяные окна были большие, с переплетами на голландский манер, кровельный гонт на островерхой крыше уложен и покрашен так, что создавал видимость черепицы, а обтесанные бревенчатые стены раскрашены под кирпичную кладку. (Домик – старейшее строение в городе – был для сохранности заключен в кирпичный футляр и уцелел до наших дней.)