Петр Великий. Деяния самодержца - Роберт К. Масси

Балтийское море – северное море. В лучах солнца оно ярко-синее, в дождь и туман – мрачно-серое, а на закате отливает золотом – и тогда все вокруг окрашивается в янтарные тона, под цвет окаменевшей смолы, которую можно найти только на этих берегах. Северная Балтика – это сосновые леса, фьорды красного гранита, галечные пляжи и множество крохотных островков. Южный берег имеет более мягкие очертания: полоса зелени отделена от воды песчаными пляжами, дюнами, болотами и невысокими глинистыми утесами. Протяженные ровные участки, как правило, заканчиваются отмелями и косами, окаймляющими мелководные лагуны – каждая шириной миль в десять и длиной в пятьдесят. По этой болотистой низменности протекают четыре знаменитые в истории реки: Нева, Двина, Висла и Одер – все они несут в море пресные воды, поэтому превалирующее течение направлено из Балтики в океан. Соленой воде трудно проникнуть в Балтийское море, и оттого ни в устье Невы, ни в Рижской бухте, ни у Стокгольма не бывает приливов[1].

Недостаток соли ведет к избытку льда. Зима приходит на Балтику в конце октября вместе с ночными заморозками и снегопадами. К октябрю иностранные корабли с железом и медью в трюмах и строевым лесом на палубах уходили из Балтики. Местные, балтийские капитаны заводили свои суда в порты, снимали оснастку, а корпуса оставались вмерзшими в лед до весны. К ноябрю небольшие бухты и заливы уже покрывались тонким слоем льда. В конце ноября замерзало море у Кронштадта и Петербурга, а в начале декабря – у Таллина и Стокгольма. Открытое море не замерзало, но дрейфующий лед и частые шторма затрудняли навигацию. Узкий пролив между Швецией и Данией часто забивался плавучими льдами, а в иную зиму покрывался сплошным ледяным панцирем. Воспользовавшись этим, в 1658 году шведская армия прошла по льду и неожиданно атаковала неприятеля – датчан. Северная половина Ботнического залива намертво замерзает с ноября до начала мая.

Весной Балтика понемногу вновь оживала. В Петров день, в конце июня, начинали прибывать караваны купеческих судов из Амстердама и Лондона. Они плыли по проливу шириной в три мили, оставляя по правому борту невысокие отвесные скалы и знаменитый гамлетовский Эльсинор, а по левому – холмистое шведское побережье. В июне Балтика уже была полна парусов: здесь и голландские купеческие суда с характерными округлыми носами, разрезающими темно-синие воды, с огромными гротами, наполненными ветром; и прочные дубовые английские корабли, плывущие за сосновыми мачтами и рангоутным деревом, дегтем и скипидаром, смолой и льняным полотном для парусов – всем тем, без чего не мог бы существовать Королевский флот. На протяжении короткого северного лета, под прозрачными голубыми небесами, суда бороздили море в разных направлениях, бросали якорь и пришвартовывались в балтийских гаванях. Капитаны сходили на берег, обедали с купцами, матросы пили в кабаках и выбирали себе подружку на ночь.

Большие и малые портовые города Балтики, с их мощеными улицами и средневековыми каменными зданиями с островерхими крышами, фронтонами, башенками и зубчатыми парапетами, по облику были и по сегодняшний день остаются немецкими. Старинный город Ревель (ныне Таллин) – столица Эстонии – вырос вокруг средневековой цитадели, воздвигнутой на крутом могучем утесе. Вокруг высоких круглых башен вьются быстрые ласточки, а внизу, в парке, раскинувшемся под массивными стенами крепости, под цветущими каштанами и сиренью, играют светловолосые эстонские детишки. Рига – столица Латвии – крупнее и современнее, но исторический «старый город» на берегу Двины также являет собой мир мощеных улочек и немецких пивных, над которыми высятся шпили выстроенных в стиле барокко церквей Святого Петра и Святого Иакова и величественный Домский собор. За городом, вдоль Рижского взморья, на многие мили протянулся широкий белый песчаный пляж, окаймленный дюнами и соснами.

Во времена Петра архитектура, язык, религия и весь культурный облик маленьких прибалтийских государств и их соседа, российского колосса, были чужды друг другу. Находившиеся вначале под властью тевтонских рыцарей, а впоследствии немецкой аристократии, эти ревностные приверженцы Ганзейского союза и лютеранской церкви сумели сохранить свою культурную и религиозную самостоятельность даже после того, как армия Петра, промаршировав от Полтавы, захватила Ригу, и все эти территории на двести лет оказались в составе Российской империи.

* * *

К северу, среди лесов и озер, лежит Швеция – государство, которое в петровские времена достигло вершин своего могущества. Швеция простирается на тысячу миль – от побережья Балтики на юге до заполярных областей на севере. Это земля хвойных лесов и березняка, земля 96 000 озер, земля снега и льда. Как и в северной части России, лето здесь короткое и прохладное. Лед образуется в ноябре и ломается в апреле, и только пять месяцев в году температура не опускается ниже нуля по Цельсию. Эта холодная, суровая, прекрасная земля взрастила племя людей упорных и выносливых.

В XVII столетии обширное пространство Швеции населяло всего каких-то полтора миллиона человек. В основном это были фермерские семейства, обитавшие в простых деревянных домах, пахавшие сохой и носившие домотканую одежду, как повелось испокон веков. Путь от одной фермы до другой, от городка до деревни был долгим и небезопасным. Дороги оставляли желать лучшего, и путешествовать здесь, как и в России, было легче зимой, в санях, когда можно ехать прямо по льду замерзших озер. Спасаясь от ледяных ветров, шведские крестьяне коротали бесконечные зимние дни возле горячих печей или шли париться в общественную баню – самое верное средство, когда продрог до костей.

Вначале Швеция вывозила богатства своих недр: серебро, медь и железо. Железо, без которого ни война, ни мир обойтись не могут, имело самое большое значение и обеспечивало половину шведского экспорта. Бо́льшая часть торговли велась через столицу – Стокгольм, где в 1697 году насчитывалось около 60 000 жителей. Город стоял на восточном побережье Швеции, окаймленном поясом островков, защищавших береговую линию от открытого моря. Наиболее густо острова расположены в том месте, где Ботнический залив соединяется с Балтийским морем. Чтобы попасть в Стокгольм с моря, нужно преодолеть сорок пять миль по основному фарватеру Сальтшён, минуя бесчисленные острова. Здесь, в месте слияния рек, озер и Сальтшён, был выстроен средневековый Стокгольм – обычный небольшой город за крепостной стеной, с узкими извилистыми улочками, островерхими крышами и тонкими церковными шпилями, похожий на любой город Северной Германии и Прибалтики.

В XVII веке Стокгольм стал важным торговым портом. Голландские и английские купеческие суда заполняли гавань и швартовались у широкого причала, чтобы загрузиться шведским железом и медью. По мере того как множилось число доков, верфей, рынков и банковских учреждений, город разрастался, занимая соседние острова. С ростом богатства церковные шпили и крыши общественных зданий покрывались медью, отсвечивавшей золотым багрянцем в лучах заходящего солнца. Во дворцы и особняки знати проникал изысканный вкус Версаля. Суда, отплывавшие с грузом шведского железа, возвращались назад, из Амстердама и Лондона, с английской ореховой мебелью, французскими позолоченными стульями, голландским дельфтским фарфором, итальянской и немецкой стеклянной посудой, обоями с золотым тиснением, коврами, тончайшим полотном и столовым серебром изящной работы.