Выше звезд и другие истории - Урсула К. Ле Гуин

И увидела дочерна загорелую женщину, стоявшую на коленях у костра и сыпавшую что-то в конический котелок. Услышала, как булькает кипящая вода в котелке, хотя он стоял не на огне, а на камнях. Волосы женщины, желтые с сединой, на затылке были стянуты шнурком. Босые подошвы – грязные и твердые, как подметки, но подъем ноги высокий, а пальцы лежат ровным полукружьем. На женщине были джинсы и старенькая белая рубаха. Обернувшись к девочке, она крикнула:

– Иди есть!

Девочка медленно подошла к огню, присела на корточки. Она уже не падала, но чувствовала себя пустой и невесомой, язык ворочался во рту, как деревяшка.

Теперь Койотиха дула в котелок – или горшок, или корзинку. Залезла туда двумя пальцами и быстро отдернула руку, тряся пальцами и приговаривая:

– А, черт! Почему у меня никогда нет ложки? – Сорвала засохший побег полыни, сунула в горшок, облизнула. И сказала протяжно: – О-о-о! Ешь!

Девочка придвинулась ближе, оторвала ветку полыни, обмакнула в содержимое горшка. Розовая комковатая кашица прилипла к ветке. Девочка лизнула. Кашица была сочная и вкусная.

Она много раз совала ветку в горшок и облизывала. Наконец спросила:

– Что это?

– Еда. Пюре из сушеной лососины, – ответила Койотиха. – Ешь, остынет. – Снова погрузила два пальца в кашицу, на этот раз вытащила изрядную порцию и принялась аккуратно есть.

Девочка последовала ее примеру, но вымазала весь подбородок. Это как палочки для еды, нужна тренировка. Они по очереди черпали из котелка, пока не съели все, только на дне осталось три камня. Они облизали и камни. Койотиха вылизала горшок-корзинку, сполоснула в ручье и водрузила себе на голову. Получилась отличная конусообразная шляпа. Койотиха стянула с себя джинсы.

– Писай в костер! – крикнула она и, широко расставив ноги, сама принялась за дело. – Ага, пар идет по ногам!

Девочка в смущении подумала, что и ей полагается поступить так же, но не захотела и осталась на месте. Полуголая Койотиха принялась танцевать вокруг почти залитого костра, высоко вскидывая длинные худые ноги и припевая:

Бизоны-малышки, идите гулять,

Гулять вечерком, гулять вечерком.

Бизоны-малышки, идите гулять,

Плясать при луне, плясать при луне!

Натянула джинсы. Девочка старательно засыпала тлеющий костер песком. Койотиха наблюдала за ней.

– Это про тебя? – спросила она. – Ты Бизоненок? А что случилось со всем остальным?

– С остальным – у меня? – Девочка тревожно осмотрела свои руки и ноги.

– С твоей родней.

– А-а. Мама уехала с Бобби, моим младшим братом, и дядей Нормом. Он еще не настоящий дядя. И когда мистер Майклс полетел сюда, то взял меня с собой, к моему отцу, в Каньонвилл. А Линда – это моя мачеха – сказала, что пусть я побуду у них летом, а там посмотрим. Но самолет…

Девочка замолчала, лицо ее сначала налилось краской, затем сделалось пепельно-бледным. Койотиха с интересом смотрела на нее.

– Ой, – прошептала девочка, – ой… мистер Майклс… он, должно быть…

– Пошли, – сказала Койотиха и пустилась в путь.

– Мне нужно вернуться… – со слезами в голосе сказала девочка.

– Чего ради? – Койотиха было остановилась, но тут же прибавила шагу. – Пойдем, Малышок! – Она произнесла это как имя; возможно, так произносят койоты ее имя – Майра.

Девочка совсем смутилась и в отчаянии попыталась возразить, но двинулась следом.

– Куда мы идем? И вообще, где мы? Где?

– Это мой край, – с достоинством ответила Койотиха, медленно, широким движением руки обводя горизонт. – Я создала его. Каждый чертов куст полыни.

Они пошли дальше. Тени скал и кустарников снова начали вытягиваться. Походка у Койотихи была легкая, но шагала она широко; девочка изо всех сил старалась не отставать. Они оставили русло ручья и двинулись вверх по пологому неровному склону; вдалеке, на фоне неба, склон переходил в скальную гряду. Тут и там стояли темные деревья, это был лес, который люди называют можжевеловым. Поросль между стволами была куда гуще древесного леса. Кусты можжевельника, которые они миновали, пахли резко – кошачьей мочой, как говорили ребята в школе, – но девочке нравился их запах. Этот запах помогал проснуться. Она сорвала с куста ягоду и положила в рот, но вскоре выплюнула. Боль снова начала подступать – темными волнами; девочка спотыкалась. Вдруг поняла, что сидит на земле. Попробовала встать, но почувствовала, что ноги дрожат и не слушаются. В страхе и смущении она заплакала.

– Мы пришли домой! – крикнула с вершины холма Койотиха.

Девочка посмотрела на нее одним заплаканным глазом и увидела полынь, можжевельник, бурьян, скальную гряду. Издалека, сквозь сумерки, доносился лай койотов. Под скальной грядой был виден городок – некрашеные дощатые дома и лачуги. Было слышно, как Койотиха снова зовет ее:

– Давай, малыш! Давай, мы уже пришли.

Она так и не смогла встать на ноги и попыталась идти на четвереньках, поползла по склону к домикам под скальной грядой. Много не проползла – ее вышли встречать. Пришли одни дети; по крайней мере, так показалось в первый момент. Потом она поняла, что большинство из них были взрослыми, только маленького роста; крепкого сложения, толстые, но с изящными, тонкими ручками и ножками. Глаза у них были блестящие. Несколько женщин помогли девочке подняться на ноги и повели, приговаривая: «Это недалеко, сейчас дойдем». В домах горел свет, видны были яркие прямоугольники дверных проемов, свет пробивался и из широких щелей между досками. В теплом воздухе сладко пахло дымом. Коротышки все время тихонько переговаривались и смеялись.

– Куда бы ее поместить?

– Наверное, к Зарянке, там уже все спят!

– Она может остаться у нас.

Девочка спросила хрипло:

– А где Койотиха?

– Пошла охотиться, – отвечали коротышки.

Тут послышался низкий голос:

– Что, в городе появился новичок?

– Да, – ответил один из коротышек.

Обладатель баса был намного выше остальных: высокий и крепкий, с мощными руками, большой головой и короткой шеей. Перед ним почтительно расступились. Он двигался очень неторопливо, тоже выказывая почтение к коротышкам. Удивленно рассмотрел девочку, на секунду прикрыл глаза – словно кто-то рукой заслонил пламя свечи. Пробасил:

– Это всего-навсего совенок. Что это случилось с твоим глазом, новенькая?

– Я была… мы летели…

– Ты слишком мала для полетов, – произнес высокий человек глубоким, мягким голосом. – Кто тебя привел сюда?

– Койотиха.

И один из коротышек подтвердил:

– Она пришла сюда вместе с Койотихой, Молодой Филин.

– Тогда, может быть, ей лучше остаться на ночь в доме Койотихи?

– Там одни кости, унылое жилье, – сказала маленькая толстощекая женщина, одетая в полосатую кофту. – Она может пойти с нами.

Ее слова решили дело. Толстощекая