Хаски и его учитель белый кот. Том 1 - Жоубао Бучи Жоу

В ладони Чу Ваньнина появилось золотое сечение, которое постепенно стало приобретать форму, увеличиваясь в длину, пока золотая плеть не коснулась пола. Когда свечение стало менее интенсивным, все смогли рассмотреть ивовую лозу с тонкими узкими листьями.

Чу Ваньнин же демонстрировал толпе лишь ледяное спокойствие,

ведь он уже понял, что события в городе Цайде, так же как и случившееся в озере Цзиньчен и Персиковом Источнике, были делом рук одного и того же человека.

Поэтому он спокойно обратился к заклинателям:

— Господин Ли, внутри шкатулки именно это оружие, верно?

— Да, именно так, — Ли Усинь потерял дар красноречия.

Драгоценная шкатулка открылась, и внутри оказался обрывок такой

же лозы.

Чу Ваньнин прищурился.

Еще когда Святая Правительница юйминь была убита в Персиковом

Источнике, он заподозрил, что вину пытались возложить на него,

используя для этого Мо Жаня. Теперь его подозрения подтвердились.

— Глава Ли, можно мне взглянуть на эту ивовую лозу?

Ли Усинь немного подумал и решил, что сегодня вое складывается

против него, и не стоит оскорблять Чу Ваньнина еще больше, поэтому

протянул ему шкатулку со словами:

— Старейшина Чу слишком вежлив. На самом деле, я сам хотел

просить вас взглянуть. Все мы хотим как можно скорее докопаться до

истины, Если вы готовы помочь нам в этом деле, этот старик будет

счастлив поспособствовать.

Услышав это, господин Чан разозлился. Он не пожалел денег, чтобы

упросить орден Усадьбы Битань поддержать его и отомстить за

нанесенную ему обиду. С чего все повернулось так, что теперь этот старый хрыч переметнулся в стан врага?

Сначала он просто бросал на Ли Усиня многозначительные взгляды, теперь же просто злобно уставился на него. Однако Ли Усинь, забыв о былых обещаниях, просто игнорировал его, зато Мо Жань, стоявший в стороне, прекрасно все видел и не мог не вставить шпильку:

— Господин Чан, у вас болят глаза? Почему вы так щуритесь?

Тем временем Чу Баньнин достал из шкатулки ивовую лозу и

внимательно осмотрел ее. Конечно, ивовая лоза была похожа на Тяньвэнь и Цзяньгуй, но в ней практически ничего не осталось от божественной силы, вложенной когда-то мастером. Совершенно очевидно, что эта вещь была мертва.

— Чжайсинь Лю...

Навостривший уши Сюэ Мэн, услышав эти слова, в шоке переспросил:

— Что?

— Эта ивовая ветвь, и та, что убила юйминь в Персиковом Источникс,

когда-то были частью Чжайсинь Лю, — пояснил Чу Ваньнин.

Ах? — удивление выдохнул Ши Мэй. - Как так вышло?

— Когда мы были на озере Цзиньчэн, перед смертью старый дракон

сказал, что для поддержания своей магии фальшивый Гоучень

использовал древесную элементаль Духа Ивы. Скорее всего, он сохранил несколько ветвей Чжайсинь Лю до того, как озеро было уничтожено. Хотя духовная энергия, заложенная в них, ослабла после гибели Древа, какое-то время эти ветви все еще несли в себе изначальную божественную магию.

Длинные тонкие пальцы Чу Ваньнина нежно коснулись золотых листьев.

— Наш враг не потратил впустую ни капли этой угасающей духовной энергии. Хотя он не может сам создать что-то подобное, но в полной мере воспользовался тем, что у него было, чтобы создать ловушки для нас, используя для этого сохраненную лозу и своих марионеток, — с последним словом в его руке вспыхнул огонь. Сгорающая поддельная лоза на несколько мгновений стала практически неотличима от Тяньвэнь.

Пожравшее ее пламя отразилось в наполненных смятением и страхом глазах собравшихся в Зале людей.

— Это не мое оружие, - Чу Баньнин погасил огонь и отбросил в

сторону то, что осталось от лозы. — Тяньвэнь полна духовной энергии.

Даже истинный огонь самадхи* не сможет уничтожить ее, что уж говорить о простом огненном заклинанни.

- понятие перекочевало из индуистского буддизма, но претерпело изменение в духе китайской философии и даосизма; в нашем случае неугасимый духовный огонь (культивировавшийся

одним из героев "Путешествия на Запад” на Огненной горе 500 лет}. который может сжигать демонов и призраков].

Ли Усинь несколько раз открыл и закрыл рот, прежде чем смог

выдавить:

— Я слышал кое-что о происшествии в Персиковом Источнике.

Говорят, молодой господин Мо с Пика Сышэн по ошибке убил бессмертную повелительницу юйминь.

— Эй, я не убивал се! — Мо Жань замахал руками.

Сюэ Чжеэнъюн недовольно нахмурился, слова же его звучали еще более безапелляционно:

— Я уже объяснился по этому вопросу со всеми Главами Великих орденов. В случившемся нет вины моего племянника. Глава Ли, если вы снова упомянете что-то в подобном ключе, не вините меня за грубость.

Увидев его таким, Мо Жань не знал, что и думать. Вдруг он ощутил себя так, словно что-то теплое прикоснулось к его сердцу. На этот раз за дежурной обаятельной улыбкой в его глазах вдруг промелькнуло что-то глубоко скрытое внутри и, казалось бы, давно забытое.

— Дядя, — пробормотал он.

В этот момент Чу Ваньнин сказал:

— Случившееся в Персиковом Источнике не простое недоразумение, а направленный против нас коварный замысел. Но в тех обстоятельствах я не мог раскрыть истину и оправдать своего ученика. Однако сегодня вы очень вовремя пришли сюда в поисках ответов. Я хотел бы рассказать Главе и ученикам уважаемого ордена Битань всю историю от начала до конца.

Чу Ваньнин вкратце пересказал собравшимся, что случилось с ними в озере Цзиньчэн и Персиковом Источнике. Когда он замолчал, ученики

Усадьбы Битань изумленно застыли. Ли Усинь весь покрылся холодным потом и, спотыкаясь на каждом слове, с трудом выговорил:

— Старейшина Чу, вы имеете в виду, что в этом мире есть человек, который почти освоил одну из трех запрещенных техник и может использовать Вэйци Чжэньлун?

— Именно.

— Как это возможно!? Это же запретное искусство! Кроме того, даже лидер величайшего ордена в мире, глава Жуфэн, так и не смог найти свиток с описанием этой запрещённой техники.

— Я не буду говорить того, в чем не уверен, — ответил Чу Ваньнин. — Но только вам решать, верить мне или нет.

— Невозможно! — Ли Усинь побледнел, его губы дрожали, словно он пытался убедить самого себя в том, что все услышанное — просто дурная шутка. — Если кто-то на самом деле овладел этой чудовищной техникой, наш мир утонет в крови и хаосе. Все, что мы знаем, в любой момент может быть переписано!

Как переродившийся бессмертный