Ореховый посох - Джей Гордон

— Значит, он на кого-то собрался идти войной? Хочет завоевать еще одну страну? — Версен подергал себя за ус. — Иначе зачем вообще нужна такая огромная армия? Только если собрался защищаться от врага или, наоборот, на кого-то напасть. Так, по-моему. Ведь содержать такую прорву солдат и кормить их страшно дорого, да и бездействующая армия — вещь ужасная.

— Я не знаю, зачем ему такое войско, — честно призналась Брексан, — но солдат там было целое море; они расположились и в долине, и на склонах холмов вдоль дороги, ведущей во дворец.

Бредя босиком среди колючих горных кедров, весь провоняв рыбой, не имея ни пищи, ни оружия, Версен сейчас не испытывал ни малейшего желания вторгаться в Малакасию и штурмом брать дворец Велстар.

— Наверное, ты права, — вздохнул он. — Это безнадежно. Нам понадобится целая жизнь — да что там, десять жизней! — чтобы подготовиться к сражению с такой армией. — Он вдруг почувствовал себя страшно усталым и снова вздохнул: — У меня теперь даже и башмаков-то нет.

На лице Брексан вдруг сверкнула белозубая соблазнительная улыбка, и она потащила его к залитой солнцем полоске песка чуть в стороне от тропы, приговаривая со смехом:

— Тем легче мне будет тебя раздевать!

— Ах ты, неисправимая потаскушка! — с притворным осуждением воскликнул Версен.

— Пытаешься меня завести, бычок?

И Версен, поколебавшись, спросил:

— А как же О'Рейли?

— От него, по-моему, весь день ни слуху ни духу. А ты его слышишь? — Она все продолжала тянуть Версена к понравившемуся ей местечку. — А если он все же тут, то пусть смотрит! В конце концов, сам-то он давным-давно умер, уж девятьсот двоелуний с тех пор минуло!

Версен сдался и, забыв о благоразумии, крепко обнял Брексан за талию и увлек ее на землю. Он с наслаждением целовал ее сочный рот, и она страстно отвечала на его поцелуи, сопровождая это тихим, но якобы грозным рычанием. Когда они, забыв обо всем, сплели руки и ноги, издавая сладострастные вздохи и стоны, на тропе чуть поодаль возникла призрачная фигура: Габриель О'Рейли, как всегда, был на страже.

Если бы кто-то сумел разглядеть этого полупрозрачного, но вполне бодрого часового, то сразу понял бы, что все внимание духа сосредоточено на небольшом бугорке по ту сторону луга, расстилавшегося за опушкой кедровой рощи. Это был алмор. Он ждал, и О'Рейли чувствовал его омерзительный запах, способный перекрыть даже дивные осенние ароматы леса: от алмора прямо-таки несло смертью, разлагающейся плотью и болезнями.

А еще там был по крайней мере один серон; он тоже ждал вместе с алмором, но его присутствие О'Рейли не особенно тревожило. Серона этим любовникам придется взять на себя, — ему хватит возни и с демоном. Терпеливо ожидая, пока солнце поднимется повыше, О'Рейли вспоминал свою прошлую жизнь — вернее, то немногое, что еще мог из нее припомнить. Когда он умер, многое сразу покрылось туманом забвения, но кое-какие ощущения он по-прежнему помнил вполне отчетливо — куда более отчетливо, чем события или людей.

Он хорошо помнил, например, как жарко и влажно было на Уоррентон-Парквей во время сражения при Булл-Ран, помнил боль от угодившей ему в ногу пули и тревогу по поводу того, что ногу, наверное, придется ампутировать. Помнил свое радостное возбуждение, когда снова начал нормальную жизнь в Колорадо. И сейчас, стоя на выбранном им самим посту, О'Рейли наслаждался этими воспоминаниями. Он вспомнил даже, что значит быть любимым, и воспоминаниям об этом ему больше всего хотелось предаться, прежде чем придет час неизбежной битвы с этим проклятым демоном. Сейчас О'Рейли не мог вспомнить никаких особых указаний из Евангелия, зато помнил, как свято когда-то верил, что Иисус Христос непременно позаботится о том, чтобы его, О'Рейли, душа попала в рай. Однако Он об этом все же не позаботился.

Сразу после восхода солнца ему удалось засечь алмора — тот начинал потихоньку подбираться все ближе к тому месту, где спали утомленные любовью Брексан и Версен.

«Немедленно просыпайтесь!» — потребовал призрак.

Версен шевельнулся и открыл глаза.

— Что? В чем дело? — Он сел и натянул помятую рубаху. «Там серон, — услышал он голос О'Рейли. — Будьте готовы».

— Ох, черт возьми! — Версен сплюнул, сразу стряхнув с себя сон, и сильно тряхнул Брексан за плечо. — Вставай. И поскорей! — приказал он, внимательно оглядывая рощу и пытаясь отыскать хоть какое-то оружие. У Брексан, правда, был нож, который она умудрилась срезать у Карна, прежде чем прыгнуть в океан. — У меня ведь даже оружия нет! У меня нет даже сапог! Просто поверить невозможно, что у меня нет даже пары сапог! — бормотал себе под нос Версен, поднимая с земли короткую, но довольно увесистую кедровую дубинку.

Когда он снова повернулся к Брексан, та, будучи настоящим солдатом, уже стояла, совершенно готовая к бою, возле их песчаного ложа. Рубаха на ней была аккуратно расправлена и подпоясана, зачесанные назад волосы она стянула кожаной тесемкой, и нож свой она уже держала наготове.

— Похоже, дело-то обстоит гораздо хуже, — сказала она.

— Что может быть хуже встречи с серонами?

— Там еще и алмор.

Версен охнул.

— А О'Рейли не может...

— Он сказал, что попробует.

— Ладно. — Чувствуя, как у него от волнения пересохло в горле, Версен сглотнул, крепко обнял Брексан и кивнул в сторону опушки. — Пошли?

Они ничуть не удивились, увидев, что преследующий их серон — это Хаден.

— Я так и знал, что этот ублюдок ни за что нас в покое не оставит, — пробормотал Версен.

Серон в полном одиночестве стоял посреди луга и даже не пошевелился, когда они вышли из рощи и направились прямо к нему. Изуродованное шрамами лицо Хадена было мрачным и исполненным решимости; наверное, его застывшая поза свидетельствовала о том, что он готовится к схватке.

— Вот уж невезение! Опять этот отвратительный тип! — простонала Брексан. — Лучше бы уж Карн или Рала. Как ты думаешь, где нас этот алмор поджидает?

— Знаешь, нам и с сероном забот хватит; давай оставим алмора О'Рейли и будем надеяться, что ему с помощью всех богов Северных лесов хватит сил, чтобы помешать проклятому демону напасть на нас.

— Похоже, этот Хаден совершенно безоружен, — заметила Брексан, когда они уже шли по лугу.

Высокая, по колено, трава была вся в росе, и ноги у нее мгновенно промокли и замерзли.

— Гилмор говорил, что сероны даже предпочитают порой действовать исключительно с помощью собственных рук, ног и зубов. Кстати, у тех, что напали на нас в предгорьях, тоже никакого оружия не было.

— Значит, в этом отношении у тебя есть кое-какое преимущество? — с надеждой спросила Брексан.

— Не то чтобы... Тогда нам с Саллаксом действительно удалось убить по одному серону, но Саллакс был вооружен рапирой, а я — топором. С остальными имел дело Стивен Тэйлор. А еще один наш друг погиб; они его до смерти забили, прежде чем Стивен успел вмешаться.