Входя в дом, оглянись - Виктор Мережко

Возле магазина Нинки Антонина притормозила, коротко посигналила. Ждать не стала, прыгнула на асфальт, быстро направилась к входу.

На ступеньках чуть не налетела на саму Нинку, та придержала ее, отвела в сторонку:

— Ну, чего?

— Все в порядке. Скажи менту, чтоб ждал.

— А где деньги?

— В сумке.

— Давай сюда, — потребовала Нинка.

— Так это ж капитану! — удивилась Антонина.

— А ты хочешь ему прямо в ментуре всучить? Совсем больная? Неси, сама передам.

Антонина замялась:

— А точно… передашь?

— Нет, заныкаю! Чтоб Павел Антонович мне потом бошку оторвал.

— Позвони ему.

Нинка вздохнула, мотнула головой, набрала номер.

— Паш… Павел Антонович, привет. Ну, все в порядке. Сейчас Антонина прикатит, ты с ней все порешай. Хорошо, передам. Передам, говорю! — отключила связь. — Ну, что за народ? Как только мент, так черепок! — объяснила Нинка Антонине. — По дороге набери капитана, он скажет, где подберешь своего родственничка. В ментуру только не суйся, делать тебе там нечего.

Антонина открыла сумку, достала пакет с деньгами. Нинка пересчитывать не стала, по привычке погрозила:

— Гляди, Тонька, с тебя еще и магарыч!

Антонина придержала ее:

— А могу я сейчас переговорить с Артуром? Пару слов. Попроси, пусть соединит.

— Ага, по громкой связи! — засмеялась Нинка. — Будешь орать отсюда, он оттуда. Вот и побеседуете. — И уже направляясь в магазин, посоветовала: — Мобильник у капитана не забудь забрать. Чтоб у Михаила не было вопросов.

Антонина постояла в раздумье, набрала номер Артура. Механический голос ответил, Антонина ничего не сказала соседке и покинула магазин.

Нинка быстренько содрала с себя фартук и рабочее платье, в подсобке переоделась, в окно увидела спешно идущую к трассе Антонину, выбежала во двор и села в свою машину.

Антонина покинула салон машины. Направилась к небольшому фонтану, стала осматриваться. На всякий случай включила мобильник, обнаружила на экране несколько звонков от мужа, тут же выключила его.

Заметила вдруг, как поодаль остановился милицейский «козел», из него выбрались вначале два сотрудника, потом на асфальт спрыгнул Артур. Менты что-то сказали парню, он благодарно пожал им руки, не по уставу козырнул вслед.

Антонина, отяжелевшая и погрузневшая от напряженного ожидания, направилась в его сторону.

Гордеев лениво оглядывался, не видя ее.

Антонина отошла от фонтана, пару раз махнула рукой, потом позвала:

— Артур!

Он вздрогнул, повернулся сначала не в ту сторону, но потом заметил Антонину, зашагал к ней неторопливо, подчеркнуто спокойно.

Она стояла неподвижно, смотрела на Артура тяжелым взглядом, с непонятной злостью.

Артур остановился, с кривоватой усмешкой произнес:

— Ну привет.

— Привет, — ответила Антонина вдруг севшим голосом.

— И чего дальше?

— Предлагай.

— А чего я? Ты вызвала, вот сама и предлагай.

Антонина подошла почти вплотную, поднесла руку к его лицу, неожиданно сжала его подбородок с силой и злостью:

— Гаденыш.

— Ты чего? — отбросил ее ладонь Артур. — Совсем с кренделей? Может, мне того… уйти?

— Никуда не денешься. Пошли, есть о чем поговорить.

— Не, ну а в морду чего вцепилась?

— Объясню. Пошли. — Антонина неожиданно улыбнулась. — Голодный, небось? Есть хочешь?

— А то. Больше суток на баланде. Хуже, чем в любом таджмахале.

— Найдем какую-нибудь забегаловку, наешься. — Она взяла его под руку, почти силком повела за собой.

— Не, Тось, погоди, — все еще пытался выяснить отношения Гордеев. — Чего ты в момент озверела?

— Потом объясню, — ответила Антонина.

Нинка успела к скверу в самый раз. Резко тормознула, схватила с сиденья мобильник, опустила стекло, принялась торопливо фотографировать парочку.

Кафе находилось недалеко от сквера — небольшое, уютное, зеленое. Нашли столик подальше от публики, которой, в общем-то, было мало, стали ждать официанта. Антонина смотрела на Артура внимательно, как бы изучала.

— Что? — спросил он.

— Зачем деньги у Нинки спер?

— Спер, потому что дура. Стала перед мордой моей махать, демонстрировать, какая крутая. Вот я и не выдержал.

— Больше так не делай.

— По-твоему, я больной? Мне еще жить охота. А как получилось, что меня выпустили?

— Договорились.

— С ментом?

— С Нинкой.

— Редкая макака. На лету все хватает. А Михаил… ну, муж твой… чего-нибудь знает?

— Ничего не знает и не должен знать.

— И никто ничего не брякнул? Нинка не трепанула?

— Обо всем договорилась.

— Не верю этой стерве. В любой момент заложит. А неужели Михаил ничем не интересовался?

— Интересовался. Сказала ему, что ты уехал.

— Куда?

— Во Владимир, на родину.

Подошел наконец официант, плотный, упитанный, розовощекий. Артур взглянул на него, хмыкнул:

— Чего такой?

— Какой? — не понял официант.

— Наетый. Питаешься хорошо, что ли?

— Нормально, — несколько смутился официант.

Артур меню брать не стал, с ходу назвал то, чего больше всего хотелось.

— Давай так, брат. Два салата… Разных!.. Борща тарелку, кусок мяса, запить чем-то сладким. Ну и хлебушка. Побольше. Давай, барин, шуруй! — подтолкнул его, бросил вслед: — Раскормили халдея. Ворует, видать. Из ушей жратва лезет. — Он взглянул на Антонину. — Деньги-то есть? Хватит заплатить?

— Хватит, — улыбнулась она. — Захочешь, еще закажешь.

— Не-е! Этого хватит под завязку. — Артур дотянулся до ее руки, искренне пожал. — Молодец, что вытащила. А так мог бы загреметь годика на три-четыре.

— Нужно решать, что дальше, — сказала Антонина.

— А что дальше? Домой поеду. В поселок. Охранником там устроюсь или грузчиком. Найду халтуру.

— Я не отпущу тебя, — тихо и всерьез произнесла Антонина.

— Это как? — искренне удивился Гордеев.

— Не хочу, чтоб уезжал.

— Ну и чего? Опять караоке строить? На твоего Михаила глазеть?

— Не глазей. Глазей на кого-нибудь другого.