Вместе с русской армией. Дневник военного атташе. 1914–1917 - Альфред Нокс

С началом сражения, которое немцы называют битвой при Танненбурге, немецкое Верховное командование предложило усилить армию тремя корпусами, перебросив их с Западного фронта. Подкрепления и в самом деле были отправлены – XI армейский корпус, гвардейский резервный корпус и 8-я кавалерийская дивизия были сняты с правого крыла немецких войск на Западном театре. Они прибыли слишком поздно, чтобы принять участие в битве, но только благодаря рейду русских войск они не участвовали и в сражении на Марне.

Немцы законно гордятся своим успехом в этой кампании. Гинденбург и Людендорф сумели полностью использовать преимущество, которое им давало полное отсутствие взаимодействия между двумя армиями. Они отвели практически все свои войска с фронта перед русской 1-й армией, и начиная с 27 августа девяти полнокровным пехотным и пяти кавалерийским дивизиям противостояли лишь две кавалерийские бригады. Они заставили отступить русский I армейский корпус на левом фланге 2-й армии, вынудив его уйти в пассивную оборону, в то время как немецкие войска окружили и разгромили большую часть войск, которые входили в состав еще трех с половиной русских корпусов.

Примерно за три недели территория Восточной Пруссии была полностью очищена от противника. Имея армию численностью примерно 150 тыс. человек, немцы нанесли тяжелое поражение противостоящим русским армиям общей численностью до четверти миллиона солдат и офицеров. Немцы сумели существенно поколебать моральный дух русских войск, лишить их огромного количества очень нужной техники и другого имущества.

Конечно, они очень сильно рисковали, так как не имели права рассчитывать на пассивность и отсутствие инициативы Ренненкампфа с его многочисленной кавалерией. Однако они хорошо знали своих солдат и сумели правильно оценить противника. Они сознавали, что могут рассчитывать, с одной стороны, на отличное взаимодействие между собой своих собственных корпусов и на грамотность командиров, прошедших одну и ту же школу в рамках единой военной доктрины, а с другой – на тщательно взлелеянный патриотизм солдат, которые защищали собственные дома.

Возможно, что войска, которые немецкое Верховное командование было вынуждено снять с Западного фронта из-за русского наступления, стали причиной спасения армий союзников, что в конечном счете определило весь ход войны. Невозможно забыть о той цене, которую пришлось заплатить за помощь западным союзникам, гораздо выше той, что в данном случае была бы необходима, – уничтожение целой армии. И за эту катастрофу в дальнейшем не могли не ответить ни сами союзники, ни в первую очередь Россия.

Генерал Постовский сохранил свой пост начальника штаба и при принявшем командование 2-й армией генерале Шейдемане, занимавшем этот пост вплоть до сражения за Лодзь. После этого он командовал дивизией на Юго-Западном фронте. В конце концов, страдающий нервным расстройством Постовский вернулся в Петроград, где получил назначение в Генеральный штаб. В последний раз я видел его в злосчастные декабрьские дни 1917 г., когда большевики уже совершили свое предательство. Тогда я сказал: «Все шло к этому печальному концу». Он ничего не смог сказать в ответ, просто пожал мне руку и пошел дальше.

Генерал Филимонов какое-то время был начальником штаба в крепости в Брест-Литовске. После этого он командовал дивизией. Больше мне не пришлось с ним встретиться, хотя я и находился очень близко во время наступления на озере Нарочь в марте 1916 г.

Генерала Жилинского на посту командующего Северо-Западным фронтом сменил генерал Рузский, прежде командовавший 3-й армией. В конце 1915 г. он получил назначение на пост представителя России при французской армии. А до этого я видел его неторопливо гуляющим в Летнем саду в Петрограде. Начальник штаба Северо-Западного фронта генерал Орановский сохранил за собой этот пост в течение еще двух месяцев, после чего принял командование I кавалерийским корпусом. На его должность был назначен генерал Гулевич. Орановский был предательски убит мятежными солдатами в Выборге в сентябре 1917 г.

Три командира корпусов – командир VI армейского корпуса генерал Благовещенский, XIII – генерал Кондратович и I – генерал Артамонов – лишились своих должностей. В ходе последовавшего за этим следствием Артамонов, а также начальник 3-й гвардейской пехотной дивизии Сирелиус были оправданы. Генералы Благовещенский и Кондратович, а также командир 4-й пехотной дивизии генерал Комаров были отправлены в отставку. В дальнейшем Артамонов занимал различные должности, но ему никогда не доверяли командование войсками на поле боя. Карьера генерала Сирелиуса продолжалась с переменным успехом, но в дальнейшем его еще как минимум дважды отстраняли от командования. Репутация генерала Клюева из XIII корпуса, который, не оказав сопротивления, сдался противнику, пострадала еще больше.

Сразу же были предприняты меры по воссозданию XV армейского корпуса. В марте 1915 г. он вновь появился в составе 10-й армии в районе Гродно. Командиром был назначен генерал Торклюс, который прежде был начальником 6-й дивизии. Мне пришлось провести с этим человеком один день осенью 1916 г., когда его корпус входил в состав 1-й армии и дислоцировался южнее Двинска. С удивлением я тогда узнал, что примерно 4 тыс. солдатам корпуса в 1914 г. удалось избежать разгрома. Генерал рассказал мне, как 26 августа, на следующий день после того, как я побывал на его позициях, 6-я дивизия начала наступать на Мюлен и вплоть до 23.00 28 августа, когда поступил приказ отступать, вела бои с превосходящими силами противника. Он обвинил Самсонова в том, что тот не отдал этот приказ раньше. В последний раз я встречался с генералом Торклюсом в 1917 г., когда он приезжал в британское посольство в Петрограде, чтобы попытаться устроить перевод своего сына в британскую армию.

Считалось, что XIII армейский корпус проявил себя в боях не так хорошо, как XV. Наверное, поэтому его долго не пытались сформировать заново, вплоть до того времени, когда его бывший командир генерал Алексеев в 1915 г. не возглавил императорский штаб. Я побывал во вновь сформированном корпусе в 1916 г., когда он стоял на Двине западнее Якобштадта.

В начале сентября на Юго-Западном фронте русские армии вырвали инициативу у австро-венгерских войск.

С началом войны австрийцы имели здесь примерно 36 пехотных дивизий при поддержке 17 немецких дивизий, которые имели задачу сдерживать Россию до того, пока не разрешится обстановка на Западном фронте. Было принято решение нанести удар в северном направлении на позиции русских 4-й (генерал Эверт, сменивший Зальца) и 5-й армий (генерал Плеве), развернутых между Бугом и Вислой. С этой целью была создана Северная группа в составе (справа налево) 4-й армии (Ауффенберг) и 1-й армии (Данкль), а на левом берегу Вислы был сосредоточен ряд формирований немецкого ландвера под командованием генерала Войриша. В составе наступательной группировки насчитывалось около 350 батальонов, 150 эскадронов кавалерии и 150 артиллерийских батарей. Для прикрытия правого фланга на случай удара русских 8-й (Брусилов) и 3-й армий (Рузский) через Восточную Галицию была сформирована правофланговая оборонительная группировка – всего примерно 200 батальонов пехоты, 170 кавалерийских эскадронов и 130 артиллерийских батарей. Войска этой группировки входили в состав двух армий: 2-я, развернутая между Станиславом и Струем, под командованием генерала Кевеса и 3-я под командованием генерала фон Брудермана, задачей которой являлось прикрытие подступов к Лембергу (Львову) с востока.