Раскрой мне объятия - Дженис Спрингер

– Чтоб мне лопнуть! – воскликнула Нэнси, пораженная тем, что попала на урок.

– И вот этого тоже не надо, – тут же включилась в игру Раймона. – Никаких «чтоб мне лопнуть». Ты же приличная женщина. Ну что за выражения!

– Ой, простите, – сказала Нэнси и смиренно вздохнула.

– Итак, начнем с приветствия, – произнесла Раймона. – Ты уже поняла, что говорить всем чао – неприлично. Тем более когда человек старше тебя. Вполне подойдут приветствия вроде доброе утро, вечер, день и тому подобное. Или же ограничься банальным: привет. Это слово стало настолько универсальным, что нет ничего плохого, если ты с кем-нибудь будешь здороваться подобным образом.

– Ариэль при встрече целуется в щеку, – сказала Нэнси. – Меня попробовала облобызать одна кумушка, но я не далась.

Раймона захихикала.

– Есть такие. Светские поцелуи тоже не в моем вкусе, но приходится с ними мириться. Кстати, для них тоже существуют правила. Обмениваясь поцелуями, нужно подставить правую щеку навстречу правой щеке того, кто тебя приветствует. После этого нужно слегка отстраниться и подставить левую щеку, чтобы не столкнуться лбами. А то иной раз искры из глаз сыплются, – закончила Раймона под звонкий смех Нэнси.

– А если большинство людей мне не знакомы?

– Не пытайся вспомнить, как кого зовут. Пока не перезнакомишься со всеми, это бесполезно. Вот станешь такой же старой, как я, будешь знать членов каждой семьи этого города вплоть до шестого колена.

– С этим я как-нибудь разберусь, – сказала Нэнси. – Я уже поняла, что для того, чтобы не показаться невежей, нужно всего лишь глупо улыбаться.

– Совершенно верно, – подтвердила Раймона. – За идиотскую сладкую улыбку эти люди обычно прощают любые твои погрешности. Однако не перестают за глаза говорить о тебе гадости.

– Не очень обнадеживает.

– А что поделать? Такова жизнь в мире и в обществе. На этой планете все живут по выдуманным правилам. И эти законы касаются всего: поведения, работы, распорядка дня, даже чувств. Ты когда-нибудь пробовала любить по правилам?

– Разве в любви есть правила? – удивилась Нэнси.

– Спроси у этих людей, они тебе скажут, что правила существуют для всего.

– Можно просто любить.

– А как же знаменитое: «что скажут люди»? Разве может Ариэль влюбиться в человека без гроша за душой? Без образования? Без связей? Нет, ее любовь подчиняется только определенным критериям. По всем параметрам ей подходит Брайан. Это как компьютерная программа. В мозгу Ариэль прорабатывались варианты: счет в банке, положение в обществе, перспективы. Исходя из этого наверняка выделились несколько кандидатов в ее мужья. Далее отбор продолжался уже среди них. Лучше всех подошел Брайан. Теперь они поженятся. Не удивлюсь, если Брайан тоже проработал парочку возможных вариантов, прежде чем остановить свой выбор на Ариэль. Это выгодная партия. И так живет большинство.

– То, что вы говорите, просто страшно. Мы же не роботы, мы люди!

– Кто сказал?

– Я так не хочу!

– Кто тебя спрашивает?

– Я буду жить так, как хочется мне.

– Кто тебе позволит?

– А кто мне запретит?

– Молодец. – Раймона взглянула на нее с уважением. – Если ты понимаешь это, значит, я в тебе не ошиблась.

Нэнси подумала о Фреде. Раймона не знает о нем. Но ведь она, Нэнси, сомневается в своих чувствах к нему, значит, она тоже робот. Тоже подчиняется правилам.

Нет! Я так не буду жить!

– Поговорим о других правилах этикета, – вывела ее из задумчивости Раймона.

Впоследствии Нэнси поняла, что Раймона всегда чередует в разговоре с интересующими ее людьми банальные темы с серьезными. Возможно, мисс Феербанкс считала, что контраст помогает отделить зерна от плевел. И Нэнси признавала, что Раймона не ошибалась.

– Ладно, – сказала Нэнси. – Расскажите мне про столовые приборы.

– У тебя с ними проблемы?

У Нэнси, обладающей живым чувством юмора, в глазах загорелись озорные искорки. Она наклонилась к Раймоне и почти прошептала ей на ухо:

– Я вынуждена открыть вам страшную тайну, мисс Феербанкс.

– Говори! – потребовала Раймона, заинтригованная загадочным тоном Нэнси.

– Раймона, вы не поверите, но я голодаю.

Раймона вновь захихикала. Да, она действительно не ошиблась в этой полуженщине-полуребенке. Раймона давно не получала такого удовольствия от общения. Она словно возрождалась к жизни. Несмотря на свой возраст, а скорее всего, благодаря ему, Раймона страстно любила жизнь. Она не боялась смерти, но чувствовала, что отпущенный человеку срок слишком мал для нее. Раймона всегда насаждалась своим существованием на этом свете. И хотела задержаться здесь как можно дольше.

– Неужели вы завтракаете, обедаете и ужинаете исключительно в ресторанах при большом скоплении людей? – спросила Раймона.

– Исключительно дома. Однако меня не оставляет ощущение, что мы все-таки в ресторане и все-таки вокруг нас толпа народу. И все на меня смотрят.

– Дело в Ариэль?

– Именно. В этом имени для меня заключается источник моих бед.

– Расскажи-ка поподробнее.

Нэнси вздохнула, изображая притворную грусть. Ей тоже нравилась эта игра.

– Завтрак, – начала она. – Я беру булочку. Ариэль смотрит на меня и презрительно фыркает, как только я принимаюсь за еду. Оказывается, я слишком помногу откусываю. Я перестала есть булочки. Теперь пью только кофе.

– Обед?

– Это вообще непередаваемо. – Нэнси махнула рукой. – Ложкой стучу слишком громко, чавкаю, как свинья, беру не ту вилку. Теперь я выбираю только одно блюдо, за которое я спокойна, что не нарушу приличий.

– Ужин?

– Проходит еще хуже, чем завтрак. Я вообще стараюсь не ужинать. Все это не могло не отразиться благотворно на моей фигуре, но, боюсь, я скоро начну падать в голодные обмороки.

Раймона спрятала лицо в ладонях и затряслась от смеха. В эту минуту в гостиную вошел Джекоб и с таким ужасом уставился на мисс Феербанкс, что Нэнси испугалась за него. Раймона перестала смеяться и увидела наконец Джекоба.

– Ну что такое? – спросила она, в одно мгновение снова превратившись в чопорную леди.

– Решил узнать, не нужен ли вам кипяток, – сказал Джекоб, все еще с подозрением поглядывая на Раймону.

– Да, принеси, пожалуйста. А еще принеси те замечательные пирожные, которые приготовила наша кухарка. Ну иди же.

Джекоб еще раз оглядел мисс Феербанкс с головы до ног, словно желая удостовериться, что ее не подменили и это действительно его хозяйка, потом покосился на Нэнси и вышел.

– За вами тут следят не меньше, чем за мной в доме папочки, – заметила Нэнси.