Письма Звёздному императору - Лариса Валентиновна Кириллина

год набирают не больше двенадцати новых учеников. Желательно, чтобы примерно две трети из них были мальчиками. Семь и пять — хорошо. Шесть и шесть — терпимо. Но преобладание девочек не приветствуется. Почему? В младших классах девочки часто кажутся более одаренными и успешнее осваивают все предметы. Потом, когда начинается созревание, мальчики вырываются вперед, а девочки резко сбавляют темпы развития. Ничего не поделаешь, так устроена их психика, управляемая гормонами. Инстинкт размножения подавляет умственную активность. Лишь редкие, искючительно одаренные ученицы, способны противопоставить свою личную волю стихийным силам, пробуждающимся в молодом организме.

К окончанию школы некоторые барышни перестают заниматься учебой и думают только о женихах. Исключать их в старших классах неловко — родители большинства учениц занимают весомое место в обществе. Девушки получают условно хорошие аттестаты и вскоре выходят замуж. Учиться в университете — значит, напрасно потратить еще несколько лет, когда красота и юность требует счастья любви и радостей материнства. Совсем без девочек класс набирать не положено, ведь по законам Межгалактического альянса должно быть гендерное равноправие. Или хотя бы видимость такового. В обычную муниципальную школу принимают всех без разбору. А школа при Императорском университете нацелена на воспитание будущих специалистов — ученых, изобретателей, преподавателей. Женщины среди них — исключение. Талантливые и упорные непременно пробьются, а прочих лучше сразу отсечь. В конце концов, в Уллинофароа есть и частные школы для самых богатых. Без стандартных знаний никто не останется.

Но если перед комиссией встанет дилемма: взять ли в класс девочку из знатной семьи или внучку смотрителя маяка, то, скорее всего, выбор будет не в пользу Ласси.

Во дворце

Они шли через парк к Императорскому дворцу.

Ласси с восторгом разглядывала огромные величественные деревья с широкими пышными кронами, под которыми легко было спрятаться от дождя. На полуострове Морну таких не увидишь — из-за сильных ветров и каменистого грунта там растут в основном кустарники или перекрученные деревца, фассинии, чьи цепкие корни торчат между скал. А цветы! По весне все склоны мыса пестреют цветущими купами суккулентов, лишайников и мелких пахучих майси, но таких высоких и пышных красавцев — ростом с Ласси — там нет.

«Папа, а это как называется?» — «Ты же сама умеешь читать? Посмотри, под цветком табличка».

Присмотревшись, она разглядела надпись: «Файолла».

«Это имя цветка?» — «Всех цветов такого же вида». — «А другое слово, пониже — фамилия?» — «Нет, обозначение на другом языке, космолингве». — «Зачем?» — «У ученых так принято. Чтобы не путаться между разными названиями одного и того же». — «Понятно».

Потом ее внимание приковал фигурный фонтан в виде каменной арки, украшенной раковинами, из которых били семь струек. Она ничего подобного раньше не видела.

«Здесь можно плавать?» — «Нельзя, дорогая». — «Зачем же столько воды?» — «Для свежести и красоты. Если все начнут купаться в фонтане, вода станет грязной и мутной. И рыбки не смогут тут жить». — «Тут рыбки?!»…

Ласси сперва не заметила их. Перегнувшись через каменный бортик, она разглядела лиловых, пурпурных и радужных сельми.

«Их никто не ловит?» — «Конечно же, нет». — «А, ведь парк — Императорский заповедник».

Дальше на их пути оказался лужок, по которому плавно разгуливали необычайно изящные птицы — длинноногие, белые, с черными головками и золотистыми хохолками.

«Айлиссы!» — воскликнула девочка.

Раньше она видела их лишь на изображениях.

Одна из айлисс, испуганная стремительным порывом Ласси, расправила крылья и попыталась вспорхнуть, но ей это не удалось, и она, сделав несколько грациозных прыжков, переместилась на безопасное расстояние. Другие птицы тоже зашагали по травке подальше от девочки.

— Папа, а почему они не летают? — удивилась Ласси.

— У них подрезаны крылья.

— Как это? Крыло ведь целое?

— Внутри крыла есть связки между костями. Сухожилия. Их подрезают, чтобы птицы, содержащиеся не в вольерах, не могли улететь из парка.

— Им больно?

— Не думаю, доченька. Это делается ради их безопасности. За пределами парка — город, сплошные дома, дороги, транспорт, им негде там жить и нечего есть, их могут поймать, обидеть, похитить.

— Как меня, — тотчас вспомнила Ласси утренние отеческие наставления. — Неужели в городе все очень злые?

— Не все, дорогая. Но жителей здесь во много раз больше, чем в Меннаваре. Там тоже есть и хорошие, и не очень хорошие. Если умножить количество тех и других, то получится, что в Уллинофароа пропорции сохранятся.

— Про…порции?

— Соотношение добрых и злых. Оно будет примерно таким же. Только количество обязательно возрастет. В обе стороны. Поняла?

— Не совсем.

Лаон взялся объяснять ей пропорции на примере разноцветных камешков гравия с парковой дорожки. Это Ласси мгновенно усвоила.

— Ну, теперь во дворец? — предложил он.

— Папа, я…

— Устала?

— Нет. Захотела пипи. Можно в кустик?

— Нельзя. Это же Императорский парк. Пойдем, как раз за теми кустами — кафе, там можно и перекусить, и сделать, что тебе надо.

С ребенком такое будет случаться постоянно, — подумал Лаон. Перед выходом из квартиры он посоветовал ей еще раз посетить колло, а она отказалась. Теперь задачу нужно решить поскорее, иначе вдруг не дотерпит.

Кафе преднамеренно строили так, чтобы оно не выделялось среди пышной растительности и декоративных скал возле круглого прудика с очередным фонтаном.

Они заняли столик у самой воды, и Ласси зачарованно наблюдала за медлительными движениями разноцветных сельми. Угощение в кафе предлагалось самое легкое. Ягодное желе, мороженое, печенье, крендельцы — и сладкие, и соленые, фруктовые и овощные соки, вода.

— Что ты хочешь, Ласси?

— А «мо-ро-же-но-е» — это как?

— Очень вкусное сладкое лакомство.

— Да! И еще кренделец! И сок из гайяса! Ой, только если не дорого.

Лаон заверил ее, что такую роскошь они себе могут позволить. Подкрепиться стоило, ведь дворец огромен. Хватит ли у маленькой девочки сил осмотреть весь музей? Она уже и так переполнена впечатлениями.

— Может быть, на сегодня достаточно? — спросил он.

— А как же дворец Императора? Папа, ты обещал!

— Хорошо, пойдем, дорогая.

К счастью, очередь на получение бесплатных жетонов оказалась недлинной. Экскурсанты обычно посещают дворец с утра, а потом отдыхают в парке. Редко кто делает наоборот.

Размеры Императорского дворца привели малышку в полнейшее изумление. Архитектура — тем более. В Меннаваре и Меннао тоже имелись здания, построенные по исконно уйлоанским канонам, согласно которым надлежало избегать откровенно кубических форм, вуалируя плоскости изящными искривлениями или прихотливым декором. Но Ласси ничего такого не видела: в Меннаваре она не была дальше набережной, а в Меннао — лишь проездом к вокзалу. Домик на маяке был обычным, простым, без изысков.

От услуг дежурного экскурсовода