Письма Звёздному императору - Лариса Валентиновна Кириллина

Они начали разговор на обычные темы. Господин Варданассир спросил, над чем сейчас Лаон работает. Тот признался, что хотел бы исследовать истоки веры в Звездного императора и проследить развитие этого культа в разных стратах лиеннского общества. Виссеванец немедленно поддержал его:

— Уважаемый магистр, это крайне нужная и интересная тема! И кому, как не вам, знать предмет изнутри? Ведь меня не допустят к архивным источникам.

— А вы пробовали, господин Варданассир?

— Напрямую — нет, но мне дали понять, что в силу моего особого статуса и происхождения я смогу заниматься лишь открытыми данными. К тому же об истории Виссеваны я могу писать любые работы и высказывать сколь угодно смелые взгляды, однако всякая вольность по отношению к Лиеннской империи может вызвать трения или даже конфликт на межгалактическом уровне.

— Полагаете, господин Варданассир, я намного свободнее вас?

— Вам понятнее, уважаемый коллега, какой ракурс и какой тон в данном случае будет уместен.

— Я даже не начал еще изучать материал.

— Напишите хотя бы статью для «Виссеванского исторического вестника».

— На космолингве?

— Конечно. Вы теперь превосходно владеете языком. Если встретятся шероховатости, наши редакторы их поправят. Гонорар — как обычно.

— Книгами?

— Если вы предпочитаете деньги, скажите. Я проведу конвертацию по своим каналам.

— Давайте, господин Варданассир, вернемся к вопросу о гонораре, когда будет готова статья.

— Вы ведь больше уже не обязаны получать разрешение на публикацию от факультета?

— Не уверен. Не знаю. Я должен спросить.

— Мне кажется, вам не следует сомневаться, господин магистр Саонс. В свободное от занятий время вы вправе писать, что угодно. И публиковаться там, где сочтете уместным. Если бы вы захотели сочинить, допустим, поэму и послать ее в «Альманах межзвездной словесности», факультет ведь не стал бы препятствовать?

Лаон предпочел согласиться. Скорее всего, он прав.

Виссеванец откланялся и ушел.

Через пару часов в квартире навели относительную чистоту (раздражали лишь запахи дешевых химических средств), заменили негодную лампу, а к вечеру прибыли и покупки. Лаон распаковал лишь один комплект постельных принадлежностей, чтобы спать не на жестких деревянных рейках. Матрас оказался упругим и ровным, белье простым, но приятным для кожи. Остальное он спрятал в сундуки и в шкафы.

Теперь можно было возвращаться на маяк, провести там остаток каникул и вернуться сюда вместе с Ласси накануне вступительного испытания.

Прощание с четой Вайнир вышло скомканным. Очевидно, никто не желал расстраивать остальных и поэтому все вели себя сдержанно. Ласси мысленно была уже в школе, о которой нафантазировала себе такого, в чем Лаон не отважился ее сразу разубедить. Кайс почти безотлучно дежурил на маяке — дни стояли дождливые и туманные, требовался постоянный контроль за сигналами и сообщениями. Катером правила Файя, дочь рыбака, лихо домчавшая их до пристани Меннавара. Там Лаон нанял байсун до Меннао, а оттуда они поехали поездом. Сам бы он взял билет в третий класс, но с девочкой сел во второй, купив места у окна. Впрочем, Ласси почти ничего не успела увидеть. Косые струи дождя хлестали в стекло, внутри было душновато, ее разморило, и она уснула, прижавшись к отцу. Бабушкины пирожки, испеченные на дорогу, остались нетронутыми. Промаявшись пару часов, задремал и Лаон. От Ласси по-прежнему пахло морем, счастьем и птицами, и ему приснилось, будто они плывут куда-то на лодке, но не по морским волнам, а по небу, и вокруг — колыхание звезд…

В Уллинофароа поезд прибыл к утру. Лаон растормошил сонную дочку, надел на нее непромокаемый плащ, собрал их пожитки и удачно поймал свободный байсун. Не мучить же маленького ребенка в общественном транспорте, на всегда заполненной до отказа раллине, а потом тащиться с вещами пешком от остановки на площади. Байсун подвез их прямо к дверям.

Кое-как устроились. Ласси, хотя устала с дороги и ошалела от изобилия впечатлений, старательно помогала отцу распаковывать сумки и раскладывать всё по кучкам. Он тем временем застелил обе постели, повесил на окна тёмно-красные плотные занавески, ополоснул посуду, поставил кипятиться воду для травяного чая и погрел вчерашние пирожки. Другой еды в доме не было. Ласси без особого аппетита сжевала один пирожок, послушно отправилась ополоснуться в колло — и тотчас выскочила с удивленным возгласом: «Папа! А где что включать?»… Лаон показал ей, как управлять режимами душа. Обещал, что вечером они наполнят ванну, и она там немного поплавает: «Это, конечно, совсем не море, но тоже приятно».

Искупавшись, она заявила, что уже достаточно отдохнула. Дождь закончился, можно гулять, не сидеть же в этой каморке? Ей всё интересно, и скорей бы увидеть Императорский дворец — он ведь там, за парком, да?.. А здешние бабушка с дедушкой — к ним нужно зайти поздороваться? И тетя Саинна звала их в гости — пойдём?..

Ласси умела быть сдержанной и терпеливой, но сейчас не могла совладать с возбуждением. Ей хотелось всего и сразу. Лаон мягко внушил малышке, что сам он еще не помылся и не позавтракал. «Хорошо, милый папа, я подожду. Можно выйти во двор?» — «Без меня нельзя, моя радость». — «Почему?» — «Потому что тут не маяк. Вокруг ходит много чужих. Тебя могут обидеть. Или наоборот, подумают, ты потерялась, и отведут в приют для детей, оставленных без присмотра. Я буду тревожиться, если ты исчезнешь из виду». — «Ладно. Жаль. А в окно посмотреть?» — «На здоровье. Только не открывай, а то вдруг упадешь».

На маяке управляться с ней было проще. В городе за ребенком нужно следить неотрывно. Сумеет ли Лаон исполнить отцовский долг, избежав наказаний и окриков?.. И как быть, если Ласси не примут в школу? Отвезти назад, к Вайнирам и вновь попытать удачу на следующий год? Или оставить в Уллинофароа? Но кто о ней будет заботиться, когда Лаон начнет преподавать и сидеть в архивах? Брать с собою повсюду нельзя. Приходящая няня? Где такую взять, чтобы оказалась порядочной, доброй и стоила бы недорого?..

Приведя себя в порядок и наспех перекусив пирожками, Лаон велел Ласси одеться, как барышне. Это значило, нарядиться в новое чистое платье, обуться (да! обязательно! по городу никто не гуляет босым!) и сверху накинуть плащ: дождь может снова пойти — небо хмурое, да и ветер прохладный.

Собеседование перед школьной комиссией — завтра. Лишь бы Ласси не заболела. Он ей ничего не говорил про экзамен, чтобы поменьше нервничала. Сказал, они просто зайдут познакомиться с учителями. Тем ведь тоже интересно узнать, какие дети окажутся в классе.

На самом деле шансы на поступление выглядели сомнительными. В школу при Императорском университете каждый