Руками не трогать! - Екатерина Ткаченко

—А сколько требуется внести?

—Всю сумму.

—У вас случайно рассрочки нет?

—К сожалению, нет, только полная оплата.

—Да, я найду деньги, записывайте нас.

Я продиктовала все необходимые данные и положила трубку. И что теперь делать? Где мне брать деньги? Даже если сложить все мои копеечки — тысяч восемнадцать наберется, но ведь этого мало! Я перебирала в голове людей, к которым могу обратиться. Первым делом позвонила Рите, хотела занять у ее мужа-бизнесмена денег. Но оказалось, что он как раз вложился в какое-то предприятие, и свободных денег у него нет.

Вика тоже сделала большой закуп одежды, и теперь в ближайшие дни денег не ожидается. Почему все так сложно?! Кредитная карта почти пуста, снять с нее нечего. Я решила обзвонить банки, но все что они могли мне предложить в такой короткий срок без сбора справок — это кредитная карта на пятьдесят тысяч рублей, да и то без снятия наличных. Обзванивать девочек-танцовщиц я не решилась, мы с ними не так близки. Может, позвонить Насте? Хотя Настя мне тоже не подруга. Будь что будет!

—Настя, привет!

—Агата, рада тебя слышать! Ты возвращаешься на работу?

—Не знаю, что делать. Мне нужны деньги на операцию для папы, но негде их взять,— так неудобно просить помощь.— Ты сможешь дать мне взаймы?

—Что случилось?— В голосе девушки проскользнуло беспокойство.

—Папе требуется замена сустава. Операцию могут сделать на следующей неделе, но деньги нужны в течении двух-трех дней.

—Какая сумма?

—Сто пятьдесят тысяч рублей.

—Нет, такой суммы у меня нет. Но могу предложить один вариант.

—Какой?— Я была готова выслушать любые предложения.

—Мне как-то нужны были деньги, и я тогда занимала у Армана Тиграновича. Вернее, он потом просто вычитал из моей зарплаты долг, причем без процентов.

—Нет, спасибо!— Слышать о своем бывшем начальнике у меня нет никого желания.

—Подумай! Для Армана Тиграновича эта сумма ничего не значит. А если ты снова выйдешь на работу, то чаевыми быстрее погасишь долг.

—Хорошо, я подумаю.

Если трезво посмотреть на эту ситуацию, отбросив эмоции и презрение, то Настя права. Но это означало, что надо идти, унижаться и подпитывать раздутое эго Армана Тиграновича!

Весь вечер я была как на иголках, кусок не лез в рот. Но что бы я ни думала, самый доступный вариант — это занять денег у бывшего начальника. Ладно, пусть это будет казаться унижением, зато я помогу папе! Думаю, месяца за три я отдам долг, буду очень стараться погасить быстрее.

Я несколько раз размышляла о своем решении, но ничего более подходящего так и не придумала. Действительно, для этого человека такая сумма — капля в море, и очень надеюсь, что он мне поможет. Настя подсказала, в котором часу директор приходит на работу. Я оставила Алису с Ритой и поехала выпрашивать деньги, как бы унизительно это ни звучало.

—Арман Тигранович, можно?— Я заглянула в кабинет директора, где он сидел за столом.

—Агата? Удивлен.— Глаза его заблестели.— Зачем пришла?

—Я хотела вас кое о чем попросить…

Арман наблюдал за Агатой. Теперь в девушке не чувствовалось той прыти, как в прошлый раз. Негромкий молящий голосок, неуверенная поза. Чего она хочет?

—Говори.— Арман, чувствуя себя королем положения, навалился локтями на стол.

—Вы не могли бы…— Проглотила я сухой ком, застрявший в горле, и приготовилась произнести самые унизительные для меня слова.— Одолжить мне денег?

—Одолжить? Денег?— Арман удивленно приподнял брови, не веря своим ушам.

Он видел, как тяжело далась эта просьба милой куколке.

«Хм… Сама зашла в клетку с тигром!— Все внутри Армана ликовало. Если он свяжет ее денежными обязательствами, она точно никуда от него не денется.— Не знаешь ты, что тебя ждет, девочка…».

—Да.

Только одно мне помогало пережить этот покровительственный взгляд — желание помочь папе.

—Какая сумма тебе нужна?

—Сто пятьдесят тысяч рублей.

«Какая-то детская сумма. Сиськи что ли собралась делать?— Усмехнулся мужчина своим мыслям.— Пофиг на что, мне главное — капкан захлопнуть!».

—Как будешь отдавать?

—Я буду работать у вас.

—Ты же не хочешь работать у «напыщенного индюка»!— Он смаковал каждую минуту своей пока маленькой победы.

—Извините за мои слова…— Ему нравится меня задевать. Все равно как был, так и останется напыщенным индюком или козлом! За индюка извинилась, значит остается козел!

—Я дам тебе денег, но работать ты будешь на других условиях! Согласна?

—На каких других?— с дрожью в голосе переспросила я.

—Ты будешь танцевать, но только для меня и на моей территории.

—На моей территории — это дома?

—Ты быстро все схватываешь…— Арман ждал полного согласия с его условиями.

—Но…— Пыталась я возразить, хотя теперь уже ничего не решала. Либо соглашаюсь, либо нет.

—Хочешь, заключим договор? Руками не трогаю, но ты танцуешь, в чем я скажу.

—Я не танцую стриптиз!

—Я помню, помню.— И такая наглая и хитрая улыбка расползлась по лицу Армана, что мне стало не по себе.— Ну что? Деньги могу хоть сейчас тебе дать.

Я стояла и переваривала его слова. Деньги будут прямо сегодня, если я соглашусь на выдвинутые условия…

—И проституцией я не занимаюсь…— тихо произнесла я себе под нос, понимая, что выбора у меня немного, вернее, его вообще нет.

Переступить через себя и стать игрушкой в руках властного и опасного человека?

—Я не трону тебя, пока ты сама об этом не попросишь.— Арман величаво расправил плечи и облокотился на спинку стула.

Попрошу?! Он слишком высокого о себе мнения! Небольшой опыт работы в его клубе не дает усомниться в том, что Арман действительно держит слово: я не танцевала стриптиз, выступала в своих костюмах. Правда, одному психу удалось меня тронуть, но охрана среагировала быстро.

—Сколько я должна так проработать?

—Ну допустим, я буду платить тебе пять тысяч за каждый танец. Считай. Тридцать танцев — король положения вот так легко диктовал условия сделки.— Это я еще сегодня щедрый, без процентов.

Почему деньги дают такую власть? Это же долбаные бумажки, просто бумажки, а сколько судеб они могут либо излечить, либо искалечить. Ненавижу эту несправедливость, ненавижу себя за вынужденный выбор, ненавижу его!

—Хорошо, только оформим все документально!— Сердце мое разрывалось в груди то ли от злости, то ли от страха перед предстоящей работой.