Одна невеста на двоих - Ирина Горячева

— По-моему, я немного объелась, — демонстративно хлопаю себя по животу, изображая обжору.

— Если хочешь, можем прогуляться, — предлагает мне жених. — Этажом выше есть Зелёная площадка — зона отдыха.

Смотрю на него, прищурившись, и не удерживаюсь от комментария.

— Надеюсь, там нет ящериц?

— Нет, обещаю. Никаких ящериц не будет. Только искусственно созданный парк. Тебе понравится.

— Ладно, идём, посмотрим на ваш парк, — даю я жениху второй шанс. — А в качестве моральной компенсации расскажешь мне о себе.

Жених расплачивается по счёту, даже не глядя в него. Просто оставляет энное количество галаксов и протягивает мне руку, помогая выбраться из-за стола.

Мы возвращаемся к лифту, поднимаемся на этаж выше и, как только двери открываются, выходим.

Отвлекаюсь, с удовольствием разглядывая парк, и на время забываю о женихе. Понимаю, отчего это место называют Зелёной площадкой.

Сначала мне кажется, что мы оказываемся на улице. Яркий солнечный цвет режет глаза. Повсюду пестрит зелень.

Даже воздух ощущается как-то иначе. Свежее. И дышится легче и свободнее.

— Здесь красиво, — не то чтобы обращаюсь к идущему рядом мужчине, скорее просто излагаю очевидный факт. — Мне нравится.

— Мне тоже нравится. Здесь есть одно место, куда я прихожу, если хочется побыть одному в тишине, — как бы между прочим говорит жених. — Ты тоже можешь приходить, когда захочешь.

— Покажешь мне это место? — Догадываюсь, что неспроста эта откровенность, и всё равно тотчас хватаюсь за брошенный крючок.

— Мы туда и идём. — Жених улыбается, выпускает мою руку и приобнимает за плечи.

Чувствую себя неловко, но не возражаю.

Первое восхищение парком постепенно проходит. По мере того, как мы идём дальше, он всё больше становится похожим на аллею для прогулок.

Вдоль всего этажа тянутся ряды невысоких деревьев. Между ними скамейки и кое-где, как кукольные домики, стоят разноцветные квадратные будочки.

Жених подводит меня к одной из них, достаёт из кармана купюру и просовывает в узкую щель под электронным табло.

— Что ты делаешь? — интересуюсь, заглядывая ему через плечо.

— Это пока секрет. Скоро узнаешь.

Будка-автомат затягивает в своё нутро деньги, и на табло появляется какой-то список. Но прочитать я ничего не успеваю.

Жених оттесняет меня назад и быстро щёлкает пальцами по экрану. Затем вновь берёт за руку и уводит, так и не удовлетворив моё любопытство.

Вскоре мы поворачиваем и попадаем вовсе в безлюдную часть этажа.

— Это и есть твоё любимое место для уединения? — Честно говоря, мне не слишком нравится здесь, но я решаю пока не признаваться.

— Почти. — Жених удерживает меня за руку и тихо просит: — Закрой глаза.

Просьба настораживает, и я замираю в нерешительности. Задумываюсь на миг, и меня осеняет догадка. Наверное, он хочет либо поцеловать меня, либо снова накормить какой-то местно диковинкой.

Закрываю глаза и чувствую, как на талию ложатся ладони. Жених прижимает меня спиной к своей груди и шепчет:

— Не подглядывай. Я скажу, когда будет можно.

Он легонько подталкивает меня своим телом и куда-то ведёт.

Молча подчиняюсь, а сама сгораю от любопытства. Из последних сил сдерживаюсь, чтобы не открыть глаза. И в какой-то момент любопытство и желание подсмотреть побеждают. Я уже почти приоткрываю один глаз, когда слышу голос жениха:

— Сейчас можно. — Он убирает руки с моей талии и отпускает.

Открываю глаза, и едва не вскрикиваю. Шарахаюсь назад, но упираюсь в мужскую спину.

Мы стоим на вершине небоскрёба. На краю пропасти, от которого нас отделяет лишь прозрачная преграда стекла. А вокруг под нашими ногами ковром лежит город.

Руки жениха моментально вновь обнимают меня за талию и осторожно смыкаются в замок на моём животе.

— Не бойся, девочка моя. Я не дам тебе упасть.

Невольно прижимаюсь плотнее к нему. И в то же мгновение откуда-то из невидимых динамиков звучит музыка. Совсем как тогда в лифте.

— Что это? — Хочу повернуться, но мужские руки держат слишком крепко.

— Я заказал для тебя музыку. — Жених начинает медленно двигать бёдрами, вовлекая в незамысловатый танец и меня. — Ты хотела, чтобы я рассказал о себе. Всё ещё хочешь?

Он неожиданно меняет тему разговора. И я теряюсь. Разрываюсь между желанием освободиться из плена его рук и желанием узнать, кто он такой. Почему, несмотря на всё, что он сделал со мной, я забываю о ненависти каждый раз, когда он обнимает?

— Хочу, — киваю уверенно. — Расскажи.

Он наклоняется к моему уху и, касаясь его губами, шепчет:

— Спрашивай.

По этажу разносится медленная мелодия. Приятный мужской голос что-то поёт о любви, о поцелуях и жарких ночах.

Мой живот ласково поглаживают пальцы жениха. Его губы скользят по краю уха.

Сосредоточиться на вопросе получается не сразу.

— Где ты работаешь? — спрашиваю первое, что приходит на ум.

— Здесь, — усмехается жених. Я не могу видеть его улыбку, но чувствую её. — Примерно половину этажей этого здания занимает наша корпорация. Компания основана ещё отцом и названа «Видара Григгс» в честь матери.

Припоминаю, что там Майс говорил о том, на кого работает.

— Ваша корпорация, правда, занимается вопросами репродукции?

— Скорее её проблемами. Проще говоря, мы исследуем причины бесплодия и излечиваем, в особо сложных случаях исправляя нарушения на генном уровне.

Мне кажется, он без особого желания рассказывает о работе. Хотя, на мой взгляд, ему стоило бы гордиться.

— Ну, это благородное дело, — пытаюсь я похвалить деятельность жениха. — А почему ты решил заняться именно этим?

— Я не решал, — признаётся жених. — Это наследство досталось мне от отца. У них с матерью долго не получалось зачать, что бы они не пробовали. Тогда отец в нарушение всех правил взял у своего помощника биоматериал и ввёл матери. Так я и появился. — Он делает паузу, переводя дыхание. Тяжело вздыхает и продолжает: — Это выяснилось случайно, когда родителей уже не было в живых. А я стал взрослым мужчиной.

Жених перестаёт двигаться в танце и чуть ослабляет объятия.

— И как ты это выяснил? — Мне, наконец, удаётся развернуться к нему лицом.

Заглядываю в глаза и понимаю, что совсем не знаю своего почти мужа. А тот портрет, который я нарисовала в своей голове по одному лишь поступку, возможно, просто заблуждение.

— Очень просто. — Он подносит руку к моему лицу и проводит кончиками пальцев по губам. — Однажды во мне проснулись чувства и желания, которых не должно быть у мужчин нашей расы. Я изменился и стал тем, кем не должен был стать.