Незаконный наследник. Стать прочнее - Лёха

— Чудеса случаются, — криво улыбнулся Егор.

— Я уже в них не верю, поэтому хочу поинтересоваться, что здесь забыл глава всесильного клана, да ещё и без сопровождения сотни бойцов, готовых ради него на всё? — Рогов явно недолюбливал кланы первой тридцатки, и, что мне в нём в общем-то нравилось, не скрывал своей неприязни.

— Я слышал, у тебя новые машины появились. — Егор криво улыбнулся. — Решил посмотреть, вдруг что понравится, тогда и прикупить можно будет, немного гаражи обновить. А тут как раз время позволило.

— Так, может быть, пройдем в салон, здесь вы точно ничего интересного не увидите. — И Рогов весьма демонстративно посмотрел на часы.

Время приближалось к полудню, но пока было тихо. Бандитов видно не было, так же, как и Рыжова. Будет очень смешно, если в итоге окажется, что они в одном и том же месте задержались.

Мы с Ушаковым переглянулись. С одной стороны, заходить в зал не хотелось, таким образом мы подвергали опасности новые машины, которые лично мне было бы жалко разбить, да ещё и просто так, без какой-либо отдачи. С другой стороны, а вдруг бандиты попадутся нерешительные, и не будут пытаться на нас нападать на улице. Вдруг нам не повезёт, и мы на умных бандитов нарвемся? Это, конечно, маловероятно, но, чем черт не шутит?

И тут из-за поворота выехала дребезжащая машина и лихо остановилась неподалёку от нас, решив таким образом, нашу проблему. Из машины вылезли четверо отморозков. У двоих в руках были биты, больше похожие на дубины. Двое других вертели в пальцах выкидные ножи, а у одного из них вдобавок ко всему, на руку был надет кастет. Серьезно ребята подготовились, сразу видно, не разговоры разговаривать приехали. Наверное, они всё же думали, что просто так им никто кровные заработанные деньги не отдаст, вот и решили говорить с позиции силы. Ну-ну, они даже на догадывались, что их ждёт большой сюрприз.

— А вот и гости пожаловали, — проговорил Егор, даже не взглянув в ту сторону, откуда шли бандиты.

— Ты глянь, Кабан, это мы удачно зашли, — глумливо проговорил один из дегенератов, приближаясь к нам. — У хозяина, похоже, богатенькие клиенты.

— Это точно, — ответил ещё довольно молодой парень, и правда, чем-то на кабана похожий. — Ну не охрана же.

— Ну ты скажешь тоже, Кабан. Какая же охрана в фирме будет ходить? Где у нас столько охранники получают, чтобы кожанки такие носить? Поди без денег за новой тачкой не пришли. — Снова подал голос первый заговоривший. — А будут под ногами мешаться, да серьёзным разговорам мешать, так и поделятся с ближними. Куртка вон того, мне как раз подойдёт. — Говорили громко, специально, чтобы мы слышали и в ужасе сбежали, не мешая пресовать Рогова.

Я же демонстративно повернулся к своему вассалу, который смотрел на приближающуюся четвёрку с какой-то смесью жалости и брезгливости.

— Я правильно понимаю, вот это угрожало твоим людям и моим машинам, которые для съемок приготовлены? Рогов, ты надо мной издеваешься? Сам не мог справиться? Обязательно меня в известность надо было поставить? — какими бы дегенератами они не были, но остановились, не дойдя нескольких шагов до цели, и болтать прекратили, прислушиваясь к нашему разговору.

Ушаков так вообще молчал, видимо, соображал, доставать пистолет или пока не надо. Или вообще не надо, и он ножом справится. А то и просто голыми руками. У Егора было полно метательных ножей. Он прямо сейчас мог всех четверых просто и без затей приземлить. Но хотелось не так быстро, и теперь он мучился проблемой выбора. Не легко ему, бедняге, только что пожалеть остаётся.

— Я уже говорил, что мог, но мне трудно не убить, — Рогов даже возмутился от такого несправедливого обвинения. — А вдруг им ещё можно шанс дать? Вдруг они не так плохи, как кажутся и ещё могут пользу обществу принести?

— Вы о чём там таком говорите? — Кабан сделал шаг вперед. — Пасть заткнули быстро! А ещё лучше, свалили отсюда, вы нам не интересны, нам с хозяином побазарить надо. А то мы и пальчики вам можем покалечить, маникюр испортить.

— А почему их всего четверо? — внезапно подал голос Ушаков. — Ваня, тебя, похоже, не уважают. И нас с Костей тоже, раз считают, что всего вчетвером могут нам угрожать.

Когда он закончил говорить, Кабан изменил направление и шагнул в его сторону. Я не знаю, почему он решил, что из нас троих самый безобидный — это Егор. А может наоборот принял его за наиболее опасного, которого надо вырубать первым. Я не понимаю, почему они вообще решили, что нас можно быстренько отодвинуть, и взяться за Рогова уже серьезно. Наверное, я просто не понимаю логику бандитов. Надо бы у Рыжова поинтересоваться, если он соизволит явиться.

Всё это пронеслось в голове в какие-то доли секунды.

— Скройся, — бросил я Рогову и перехватил руку с битой, выворачивает её в болевом приёме.

Через секунду бита была уже у меня в руках, и я ударил ею под челюсть согнувшегося дебила, который, похоже, уже давно не получал отпор. Даже не гася создавшуюся инерцию, я встретил второго, бросившегося на помощь, ударом по туловищу. И тут же развернувшись, добавил по руке, в которой была зажата бита. И, завершающим ударом, опять-таки под челюсть, уложил его рядышком с собратом по разуму. После чего, оперся на биту, как на трость, и принялся смотреть, как справляется Ушаков, которому достались более серьёзные противники, вооружённые ножами.

Егор в это время пнул одного из нападавших в живот, но тут второй, падая, ухватил Егора за куртку. Я не видел, как Егор его бил, наблюдал только последствия. Ушаков рванул молнию, и вывернулся, оставив куртку в руке Кабана, одновременно перехватил его руку с кастетом. Раздался вой, и Кабан завалился на землю, прижимая к груди, похоже, сломанную конечность, а Егор в это время надевал кастет, наблюдая, как встаёт последний не вырубленный надежно противник. Бандит махнул рукой с зажатым в ней ножом. Ушаков поднырнул под неë и нанёс аккуратный удар кастетом в печень. Следующий удар был по руке с ножом, и завершающий в челюсть. После этого он подошёл к перевернувшемуся на живот Кабану, который хотел то ли встать, то ли сломанную руку придавить, чтобы меньше тревожить. Егор присел на корточки, поднял голову за волосы, и впечатал его собственный кастет в рожу, выбивая зубы и ломая челюсть.

— У тебя один шевелится, — сказал он буднично, поднимаясь, и, кивая на того, чья бита была у меня в руке.

Я неохотно перехватил своё оружие и с хорошим замахом снова врезал по челюсти шевелящемуся бандиту.

— Наигрался? — спросил я Егора, который в этот момент разглядывал кастет.

— Хорошая штука, я её, пожалуй, себе заберу. — Он поднял куртку, отряхнул её, и набросил на плечи. — А вообще, я даже как следует не размялся. — Егор снял с руки кастет, сжал и разжал пальцы. — И что дальше?

— Подождём, когда очухаются, — я снова оперся на биту. — Сейчас у нас прекрасная переговорная позиция, так что, можно будет и поговорить.

И тут я увидел, как к нам несётся Рыжов. Подбежав, он с трудом перевёл дыхание и проговорил.

— Я не опоздал?

— Вообще-то, опоздал, — ответил я. — С другой стороны, ты как раз вовремя. Но, прежде, чем мы приступим к серьёзному разговору, ответь мне на один вопрос: а, собственно, почему ты опоздал?

— У меня нет машины, если ты не забыл…

— А на какой ты цветы подвозил к лавке матери, пока она лавкой занималась? — я смотрел на рыжего, слегка наклонив голову.

— Так это не моя тачка, мне её склад для доставки давал, — Рыжов посмотрел удивленно. — А ты чего этот грузовичок вспомнил?

— Да хрен его знает, просто вспомнилось. — Раздался приглушенный стон, и я встрепенулся. — О, вот теперь можно и начать переговоры. Но, сначала ты нам скажешь, кто это такие, если в курсе, конечно, и почему они приперлись на такое серьёзное дело в таком не серьёзном составе.

Рыжов положил папку, которую держал под мышкой, на капот моей машины и подошёл к Кабану. Схватив его за волосы, как недавно это сделал Егор, он поднял голову бандита и внимательно изучил разбитую рожу.

— Здорово, козёл, ой, прости, Кабан. Ты прямо похорошел, я тебя еле узнал. Надо бы руку пожать твоему стилисту. — Протянул Олег, продолжая не без удовольствия разглядывать главаря этой странной банды.

— Ты труп, Рыжий. Ты и эти уроды, — прошипел Кабан, сплевывая кровь на землю и заскулив при этом от боли.

— Да? Тебе не кажется, козёл, прости ещё раз, Кабан, что ты сегодня слишком