Замуж за миллионера - Мария Викторовна Гарзийо

«отстань, ты все-равно не сможешь». Ребенок с рождения спал в нашей кровати (хотя спал это громко сказано). Я пытался объяснить Веро, что мне рано вставать на работу, а я боюсь задремать и во сне задавить малышку. Она смотрела на меня уставшими больными глазами и кричала, что мне плевать на нее и на ребенка. Она ушла, когда Лее исполнилось 5 месяцев. Мне в кое-то веки доверили вывезти дочку на прогулку. А тут позвонили с работы, пришлось ответить, я одной рукой не удержал коляску, и она перевернулась. Леа не постарадала, только испугалась немного (меньше меня уж точно), а вот Веро как с цепи сорвалась. Заорала, что мне нельзя оставить ребенка, что я мог ее убить, что она меня ненавидит. Собрала вещи и уехала к родителям. С тех пор я вижу дочь только по выходным. Вот такая история.

Я не знаю, что сказать на подобные откровения. Рассказ Франсуа сильно отличается от моего. Он какой-то « взрослый ».

– Наверно вы рановато завели ребенка. Надо было подождать немножко, – произношу я, чтобы разбить затянувшуся тишину.

Франсуа пожимает плечами.

– Так получилось.

– А почему официально не поженились ?

– Веро не хотела. Ей было все равно. Она говорила, что свадьба это лишняя трата денег.

Ого, в моем лице судьба подбросила Дюбуа полную противоположность его французской спутнице. У меня такое словосочетание как « лишняя трата денег » давно кануло в Лету.

– Давай не будем о грустном, – предлагает тем временем миллионер, – А то не празднование, а похоронный марш у нас какой-то выходит. Скажи мне, что бы ты сделала, если бы выйграла большую сумму ?

О, а вот это уже теплее. Даже почти горячо.

– Купила бы виллу в Кап Ферра и яхту трехэтажную, – не задумываясь выдаю я. Брюнетка красноречиво крутит пальцем у виска. Франсуа удивленно поднимает бровь. – Шучу. Не знаю, не думала об этом. Наверно помогла бы кому-нибудь.

Например симпатичной, но невезучей блондинке, встреченной сегодня утром в поезде.

– А кому ? Нуждающихся в мире миллионы, – настаивает хитрец.

Почему, интересно, он не хочет признаться, что ему печет карман заветный чек Francaises des Jeux. Если в его косматую голову забрела не оригинальная мысль познакомиться со мной поближе, почему бы таким образом не мотивировать даму на интим? Или он опасается, что я мгновенно вывалю на стол список 150 смертельно больных и нуждающихся в срочной операции родственников?

– Когда выйграю, непременно задумаюсь об этом. Пока мне себе бы помочь, – улыбаюсь я. А ты как бы поступил?

Давай, подпольный миллионер, признавайся, сколько книг по налогообложению ты решил заполучить на такую нехилую сумму.

Но этот Корейко только неопределенно пожимает плечами и просит у официанта счет. Мы выходим в теплую и ласковую Парижскую ночь.

– Погода такая чудестная, – выдает ценное наблюдение Франсуа, – Может, прогуляемся?

Топтаться вокруг вокзала Сан Лазар не особо интересное занятие, поэтому мой кавалер раскошеливается на такси, которое, плавно проскользив мимо «больших магазинов», оперы Гарнье и Вандомской площади, высаживает нас на Риволи напротив площади Конкорд. Сердце города-праздника переливается оживленным гулом неугомонных туристов. Елисейские Поля простираются у наших ног золотистой дорожкой огоньков. «Романтика» почему-то печально вздыхает блондинка. Франсуа кивает на сияющее поблизости огромное колесо обозрения «Не хочешь прокатиться?» «Детский сад Ромашка» морщит нос брюнетка. Я думаю, что наверно предпочла бы смаковать какой-нибудь экзотический коктейль в баре Плаза Атене. Хотя, если задуматься, такой коктейль в моей жизни уже был, а вот колеса обозрения не было. Мы выстаиваем очередь (желающих попарить над ночным Парижем хоть отбавляй) и поднимаемся по деревянным ступенькам. «Allez-y les tourtereaux[11]», распахивает перед нами дверцу кабинки бородатый старичок, сильно смахивающий на сказочного гнома. Я едва сдерживаюсь, чтобы не скривить физиономию от такого пошлого никак не клеящегося на нашу нелепую пару определения. А Франсуа смущается и делает вид, что не расслышал. Наша люлька медленно плывет вверх, врезаясь в бархатную мглу и постепенно выползая над светлыми аллеями сада Тюльери и золотистой пирамидой Лувра. « Тебе нравится ? » спрашивает фискалист-романтик. Я киваю и изображаю загадочную улыбку. А ведь молодежь ухаживает за мной ! с опозданием вспыхивает в моей голове лампочка. Это хорошо, даже очень. Только вот как мне на такие вялые студенческие заигрывания реагировать ? В моем привычном мире торгово-денежных отношений все расписано невидимыми чернилами на десять шагов вперед. А тут пойди разбери, на что расчитывает юнец, затащив меня на это чертово колесо. Целоваться не лезет, даже сел напротив, а не рядом. В глаза не смотрит. Делает вид, что несказанно увлечен распростертым под ногами видом. Ладно, проявлять инициативу я тоже не стану, подождем, чем эта карусель закончится. Наша люлька, описав два положенных круга, приземляется на платформу. Франсуа проявляет галантность, подав мне руку. Ладонь у него горячая, ошпариться впору, хорошо, хоть не влажная. « Погуляем еще ? » предлагает мой специфический кавалер. « Знаешь, я устала. Завтра мне все-таки надо быть в форме » нахожу отговорку я. Бороздить часами ночные улицы столицы на пару с этим плохоодетым молодцем мне видится утомительным и бесполезным занятием. Франсуа бесприкословно ловит такси. Очутившись в микроскопическим номере, мы одновременно вспоминаем, что вопрос с ночевкой, о котором мы успешно успели позабыть, так и не решился. Гостеприимный хозяин оглядывается по сторонам в поисках второго возможного спального места. В наличии имеются только стоячие. Даже на узких отрезках пола между кушеткой и стеной взрослому человеку разместиться не представляется возможным. Спичечный коробок, очень сильно поднатужившись, никак не тянет на двуместный.

« Извини, я не подумал… » бормочет Франсуа.

Я вижу по его смущенной небритой физиономии, что это не банальный трюк, чтобы затащить понравившуюся блондинку в постель, а совершенно искреннее раскаяние.

« Ну, у нас говорят, в тесноте, да не в обиде », – пожимаю плечами я, – « Как-нибудь разместимся ».

Я готова поспорить на все имеющиеся в моем арсенале сумки, что, как только погаснет свет, робкий мужчина, оказавшись под одним одеялом с неуродливой дамой, в миг обретет уверенность в себе и потянет ручонки в сторону лакомого тельца соседки. Или начнет клянчить « дружеский » поцелуй на сон грядущий. Или предложит опять же « дружеский » массаж… Все это банально, пошло и скучно. Я уже начинаю разрабатывать стратегию обороны (столь быстрая капитуляция вряд ли заложит прочный фундамент будущим отношениям, которые обязаны привести к свадьбе), но складный ход моих мыслей прерывает тихий, но внятный храп. Однако простачок Франсуа! Сюрприз на сюрпризе, и сюрпризом погоняет! Каким же надо быть бревном, чтобы вот так вот быстро и безинициативно задрыхнуть под боком у живой женщины недурной наружности! Меня до ушей переполняет негодование, вот-вот перемахнет через край