Темные тайны - Микаэль Юрт

— Значит, вы вдруг решили проявить участие?

— Не совсем, но я хорошо воспитан. Мы ведь соседи.

Клара фыркнула, бросив на него холодный взгляд.

— Спасибо, я уж как-нибудь обойдусь.

— Не сомневаюсь, но вы мерзнете, и весь квартал уже в курсе, что тут полиция. С минуты на минуту появятся журналисты. Они не останутся за пределами участка. Если вам кажется, что я назойлив, то по сравнению с ними я ничто.

Клара снова посмотрела на Себастиана. Вообще-то два журналиста уже звонили. Один из них даже четыре раза. Клара не имела желания встречаться с ними лично. Она кивнула и сделала несколько шагов в его сторону. Они вместе направились к калитке.

— Себастиан?

Себастиан незамедлительно узнал голос и обернулся к мужчине, которого очень давно не видел. На лестнице возле двери в дом Клары стоял Торкель с, мягко говоря, вопросительным выражением лица. Себастиан поспешно повернулся обратно к Кларе.

— Идите вперед, там открыто. Вы можете прихватить их? — Он протянул ей пакеты с едой. — Если у вас есть желание начать готовить обед — пожалуйста.

Клара с некоторым удивлением взяла пакеты. На секунду показалось, что она собирается что-то спросить, но потом она передумала и пошла к дому Себастиана. Себастиан посмотрел на Торкеля, который спускался с последних ступенек с таким видом, будто не верит своим глазам.

— Какого черта ты здесь делаешь?

Торкель протянул руку, Себастиан ответил тем же. Торкель крепко пожал ему руку.

— Рад тебя видеть. Мы не виделись целую вечность.

Он явно почувствовал себя обязанным обнять Себастиана. Короткое крепкое объятие, на которое Себастиан толком не ответил. После объятия Торкель отступил на шаг назад.

— Что ты делаешь в Вестеросе?

— Я там живу. — Себастиан показал на соседний дом. — В доме матери. Она умерла. Мне надо продать дом, поэтому я здесь.

— Как печально. Я имею в виду твою мать. Себастиан пожал плечами. Не так уж и печально, Торкелю следовало бы это знать, они все-таки какое-то время по-настоящему дружили. Правда, довольно много лет назад, двенадцать, если быть точным, но они многократно обсуждали родителей Себастиана и его отношение к ним. Просто Торкель вежливый. А чего же еще ждать? Двенадцать лёт — слишком долгое время для того, чтобы продолжать там, где закончили. Слишком долгое даже для того, чтобы сказать, что они друг друга знают. Слишком долгое для того, чтобы разговор пошел как по маслу. Соответственно, возникла небольшая пауза.

— Я по-прежнему в Госкомиссии, — через несколько секунд сказал Торкель, нарушив молчание.

— Я понял. Я слышал про парня.

— Да…

Снова молчание. Торкель откашлялся и кивнул на дом, из которого вышел:

— Мне надо продолжать…

Себастиан понимающе кивнул. Торкель улыбнулся ему.

— Лучше уходи, пока тебя не увидела Урсула.

— Значит, вы по-прежнему работаете вместе?

— Она лучше всех.

— Лучше всех я.

Торкель посмотрел на мужчину, которого много лет назад описал бы как своего друга. Возможно, не как лучшего и даже не близкого, но определенно как друга. Он мог бы, естественно, оставить комментарий Себастиана без внимания, согласно кивнуть, улыбнуться, похлопать Себастиана по плечу и уйти в дом, но это казалось не совсем справедливым. По отношению к ним обоим. Поэтому он продолжил разговор.

— Ты был лучшим. Во многих отношениях. И совершенно безнадежным в других.

Себастиан, собственно, ничего не имел в виду, произнося свою реплику. Скорее, поддался рефлексу. Инстинкту. В течение четырех лет, которые они с Урсулой проработали вместе, они постоянно соперничали. Разные области. Разные задания. Разные методы. Все разное. Но в одном они трогательно сходились. Лучшим в команде может быть только кто-то один. Так уж они оба были сконструированы. Но Торкель прав. Себастиан был непобедим во многих — или, во всяком случае, в нескольких — областях. А в других — совершенно безнадежен. Себастиан слабо улыбнулся Торкелю:

— К сожалению, я культивирую безнадежную сторону. Береги себя.

— Ты тоже.

Себастиан развернулся и пошел к калитке. К его огромному облегчению, от Торкеля не последовало «надо бы встретиться вечерком» или «давай как-нибудь выпьем пивка». Очевидно, он испытывал столь же малую потребность в возобновлении отношений, как и Себастиан.

Когда Себастиан свернул налево, к своему дому, Торкель увидел, что на лестнице дома Клары появилась Урсула. Она смотрела вслед мужчине, скрывавшемуся за следующим домом. Если взгляд Торкеля при виде Себастиана был полон изумления, то ее взгляд излучал нечто совершенно иное.

— Это Себастиан?

Торкель кивнул.

— Какого черта он здесь делает?

— Его мать, очевидно, жила по соседству.

— Вот как, а чем он нынче занимается?

— Судя по всему, культивирует свою безнадежную сторону.

— Стало быть, ничего не изменилось, — многозначительно произнесла Урсула.

Торкель улыбнулся про себя, подумав о том, как Урсула с Себастианом вечно боролись по поводу каждой детали, каждого анализа, каждого шага в расследованиях. На самом деле они были очень похожи, поэтому, наверное, и не могли сотрудничать. Они пошли обратно к дому. По пути Урсула протянула Торкелю закрытый пластикатовый пакет. Он взял его с явным интересом.

— Что это?

— Футболка. Мы нашли ее в корзине с грязным бельем в ванной комнате. Она в крови.

Торкель посмотрел на предмет одежды в пакете еще более заинтересованно. Леонарду Лундину это ничего хорошего не сулило.

Повторная беседа с Лизой Ханссон заняла больше времени, чем надеялась Ванья. Она отправилась в Пальмлёвскую гимназию, расположенную чуть в стороне от Вестероса. Эту школу, несомненно, отличали высокие амбиции. Посаженные аккуратными рядами деревья, желтые оштукатуренные каменные стены без всяких граффити и неизменное место в десятке лучших по итогам государственных экзаменов. Школа, которая ученикам типа Леонарда Лундина даже не снится. В ней учился Рогер. Перевелся из гимназии Рунеберга, расположенной в городе. Ванья почувствовала, что за этой сменой школы может стоять нечто такое, что ей следует проверить. Рогер поменял одну среду на другую. Может, при этом что-то произошло? Большие перемены могут приводить к конфликтам. Ванья решила получше разобраться в личности Рогера. Это станет следующим шагом: сперва необходимо внести ясность в ситуацию с несколькими пропавшими часами, наличие которых Лиза Ханссон упорно отказывалась признавать.

Прежде чем Ванье наконец удалось узнать, в каком классе учится Лиза, найти нужный класс и прервать урок английского языка, прошло не менее получаса.