Время свинга - Зэди Смит

— Это большой как бы парк, — объяснила я. — Возле того места, где я выросла.

— Ладно! Ну так поехали туда.

Мы проехали на велосипедах по городу, огибая автобусы и перегоняя случайного курьера, все втроем друг за дружкой: первым ее охранник — его звали Грейнджер, — потом Эйми, за нею я. Мысль о том, что Эйми поедет кататься по всему Лондону, привела Джуди в ярость, но Эйми затея очень понравилась, она это назвала своей свободой в городе, и, может, на одном светофоре из двадцати соседний водитель подавался за рулем вперед, опускал окно, заметив что-то знакомое в серо-голубых, кошачьих глазах, в этом изящном треугольном подбородке… Но к тому моменту светофор переключался и нас там больше не было. На прогулку она все равно надела городской камуфляж — черный спортивный лифчик, черный жилет и неопрятную пару черных велосипедных шортов, потертых в промежности, — и только Грейнджер, казалось, способен привлечь чье-либо внимание: черный мужик шести футов и четырех дюймов ростом, в двести пятьдесят фунтов весом шатко сидел на гоночном велосипеде с титановой рамой, то и дело останавливаясь, чтобы вытащить из кармана «А-Я»[64] и яростно с ним свериться. Родом он был из Гарлема — «где у нас сетка», — и неспособность лондонцев сходным образом пронумеровать свои улицы он простить никак не мог, а потому списал из-за этого со счетов и весь город. Для него Лондон был растекшейся мешаниной скверной пищи и плохой погоды, в которой его единственная задача — держать Эйми в безопасности — затруднялась сильнее необходимого. У Суисс-Коттеджа он махнул, чтобы мы выехали на островок безопасности, и стащил с себя летчицкую куртку, обнаружив пару массивных бицепсов.

— Вот прям сразу грю вам, я понятия не имею, где тут это место, — сказал он, хлопнув картой по рулю. — Проедешь по какой-то крохотной улочке — Крайстчёрч-Клоуз, Хинглберри-блядь-Корнер, — а потом эта штука тебе грит: «перейдите на стр. 53». Ебать-копать, я же на велике.

— Выше нос, Грейнджер, — сказала Эйми с кошмарным британским акцентом, и на миг привлекла его здоровенную голову себе на плечо, нежно ее сжав. Грейнджер высвободился и яростно зыркнул на солнце:

— С каких эт пор тут такая жара?

— Ну, лето же. В Англии летом иногда бывает жарко. Надо было шорты надеть.

— Я не ношу шорты.

— Мне кажется, это у нас не очень плодотворный разговор. Мы на островке безопасности.

— Я всё. Едем назад, — сказал Грейнджер, в голосе его звучала бесповоротность, и я удивилась тому, что кто-то может так с Эйми разговаривать.

— Мы не едем назад.

— Тогда лучше сама это возьми, — сказал Грейнджер, роняя «А-Я» в корзинку перед рулем Эйми. — Птушта я этим пользоваться не могу.

— Я знаю дорогу отсюда, — подала голос я — в ужасе от того, что стала причиной такой сумятицы. — Тут вообще-то недалеко.

— Нам нужен транспорт, — стоял на своем Грейнджер, не глядя на меня. Мы почти никогда не смотрели друг на дружку. Иногда я думала о нас двоих как об агентах-«кротах», кого по ошибке назначили следить за одним объектом, и они осторожно избегают встречаться взглядами, чтобы один не нарушил маскировку другого.

— Я слыхала, там хорошенькие мальчики есть, — нараспев произнесла Эйми — это должно было изображать манеру Грейнджера. — Они прячут-ся в дере-вьях. — Она поставила ногу на педаль, оттолкнулась, вырулила на полосу движения.

— Я не мешаю игры с работой, — презрительно отозвался Грейнджер, с достоинством снова усаживаясь на свой изящный велосипед. — Я профессиональная личность.

Мы тронулись обратно вверх по склону, чудовищно крутому, пыхтя и отдуваясь, следом за смехом Эйми.

Хит я всегда могу отыскать — всю свою жизнь я выбирала такие тропы, что приводили меня обратно, хотела я того или же нет, к Хиту — но я никогда сознательно не искала и не находила Кенвуд. Я на него только натыкалась. В тот раз вышло так же: я вела Грейнджера и Эйми по переулкам, мимо прудов, переваливая через холм, стараясь придумать, где будет красивее, спокойнее, однако все же интереснее всего остановиться с суперзвездой, которой все легко наскучивает, — и тут увидела чугунную калитку, а за деревьями — белые дымовые трубы.

— С велосипедами не пускают, — сказала Эйми, прочтя табличку, а Грейнджер, предвидя, что грядет, снова начал возмущаться, но над ним взяли верх.

— Нас не будет где-то час, — сказала она, слезая с велосипеда и передавая ему руль. — Может, два. Я тебя наберу. У тебя эта штука с собой?

Грейнджер скрестил на могучей груди руки.

— Ну, только я тебе его не дам. Я должен быть рядом. Нет уж. И говорить не о чем.

Слезая с велосипеда, я увидела, как Эйми вытянула непреклонную ручонку, чтобы принять маленькое что-то, обернутое в пищевую пленку, сомкнула на этом предмете ладонь, и это нечто оказалось косяком — для меня. Длинным и по конструкции американским, в нем вообще не было табака. Мы устроились под магнолией, прямо перед Кенвуд-Хаусом, и я откинулась на ствол и курила, а Эйми растянулась на траве, надвинув на глаза черную бейсболку, лицом ко мне.

— Сейчас лучше?

— Но… ты сама разве не будешь?

— Я не курю. Как легко догадаться.

Она потела совсем как на сцене и теперь схватилась за свой жилет и замахала полами, стараясь создать сквозняк, — и на меня глянула эта бледная полоска живота, что некогда так заворожила весь мир.

— У меня кола в сумке еще типа холодная?

— Не пью я эту дрянь — и тебе не стоит.

Она приподнялась на локтях, чтобы получше всю меня осмотреть.

— Сдается мне, не так уж тебе уютно.

Она вздохнула и перекатилась на живот, лицом к летней публике, толокшейся у старых конюшен за сконами и чаем или толпившейся в дверях усадьбы ради искусства и истории.

— У меня вопрос, — сказала я, зная, что обдолбана, а она — нет, но мне все-таки трудно было не упускать из виду эту вот вторую часть. — Ты со всеми своими помощниками это делаешь?

Она задумалась.

— Нет, не именно это. Люди разные. Я всегда что-нибудь делаю. Не могу же я держать перед собой круглосуточно человека, который со мной робеет. Времени нет. А роскоши знакомиться с тобой как-то медленно, бережно или вести себя по-английски учтиво у меня нет — говорить «пожалуйста» и «спасибо» всякий раз, когда я хочу, чтоб ты что-нибудь сделала: если ты на меня работаешь, тебе надо просто прыгать по команде. Я так уже какое-то время поступаю и сообразила, что несколько напряженных часов в начале экономят много времени потом, без недопониманий и всякой срани. Ты еще легко отделалась, поверь мне. С Мелани я в ванну залезла.