Несущий смерть - Линда Ла Плант

Наконец дошла очередь и до Анны. Она перелистала блокнот:

— Нужно вызвать шофера отделения «Ситибанка», где служит принимающий наркотики Пол Рекслер, которого мы вчера допросили. Нам известно только имя шофера — Донни. Это же имя всплыло при допросе Марка Тейлора. Оба они покупали у Донни, а затем решили избавиться от посредника и покупать напрямую. Процедура та же: в квартиру никто не входил, все происходило на пороге — просто отдавали деньги и получали то, за чем приехали. Думаю, ни тот ни другой не наркоманы — так, балуются по выходным. Покупали кокаин. И это тоже совпадает с тем, что говорили мальчишки о смене хозяев и о том, что теперь продают более дорогие наркотики.

Каннингам сложила руки на груди:

— Это все?

— Нет. Эдди Корт дал нам ниточку. Он приехал в притон за дозой, но испугался. Он описал джип, «мицубиси» с тонированными стеклами, и опознал шофера — Фрэнка Брендона. Номера Корт не запомнил, и в списке Джереми Вебстера он тоже не указан, но, вероятно, произошло это без четверти три ночи. Значит, Эдди видел Фрэнка до того, как того убили.

По комнате прокатился приглушенный гул голосов.

— Мы спросили о пассажире, который был в машине. Лица его Эдди не видел, но думает, он высокого роста, потому что ему пришлось сильно наклониться, чтобы выйти из джипа. На нем были дорогие блестящие туфли. По описанию они совпадают с данными экспертизы о кровавых отпечатках обуви вокруг тела Фрэнка. Кто бы ни был этот человек, мы знаем, что он высокий — под два метра — и что он стоял за спиной Фрэнка Брендона, когда тот получил пули в голову и лицо, ставшие причиной его смерти.

Каннингам, с привычно сложенными на груди руками, присела на один из столов и нахмурилась.

— Нужно найти этот джип «мицубиси», — продолжала Анна, — и подтвердить, что за рулем был Фрэнк Брендон. — Анна никак не могла решить, рассказать о том, что ей удалось выяснить, или еще подождать. — Я хотела бы второй раз допросить Джулию Брендон. Кроме того, мне кажется, нужно еще раз вызвать ее финансового консультанта.

Каннингам смотрела на нее, как будто впервые видела.

— Дело в том, что она должна знать про «мицубиси». У нее должны быть все документы по страховке, а если не у нее, то у ее консультанта. Поскольку он страховал жизнь Фрэнка Брендона, то наверняка знает намного больше, чем готов предать гласности. И еще, на мой взгляд, нужно выяснить, каково финансовое положение Джулии Брендон.

Каннингам кивнула и жестом пригласила Анну в свой кабинет. Там она повернулась к ней лицом и спросила:

— Что вы утаили?

— Почему вы спрашиваете?

— Потому что я старше вас, и у меня больше опыта, и я вижу, что вы сказали не все. Итак?

— Это всего лишь предположение. Я не хотела бы говорить, пока не буду уверена. Мне нужно еще немного времени.

— Не хотите говорить?

— Скажу, если вы настаиваете, но, вполне возможно, я делаю из мухи слона, — улыбнулась Анна.

— Выкладывайте, — мрачно велела Каннингам.

Анна сделала глубокий вдох:

— Ну хорошо. У миссис Брендон — у Джулии Брендон — до Фрэнка был партнер. Нам известно со слов бухгалтера, что его звали Энтони Коллингвуд. Он обеспечил ее и детей, которые, как нам сказали, биологически не его дети.

Каннингам откинулась на спинку стула.

— Энтони Коллингвуд — одно из имен, которыми пользовался крупный наркоделец Александр Фицпатрик. — Анна сообщила все, что ей удалось найти в Интернете.

Каннингам слушала не перебивая. Пока Анна подводила итог, в кабинете висело зловещее молчание.

— Ну и дерьмо, — негромко произнесла Каннингам, когда Анна завершила доклад.

— Может, это совпадение.

— Черта с два.

— Я одного не могу понять: зачем было так рисковать и ехать в эту нору в Чолк-Фарм?

— Придется выяснить. Прежде всего пойдемте-ка к экспертам: баллистики кое-что для нас приготовили. Затем еще раз съездим к вдове.

— Если мое предположение верно, за ней нужно установить наблюдение. Не хотелось бы, чтобы она сбежала.

— Согласна.

— С двумя маленькими детьми не так-то просто сложить вещички и дать деру, но если у нее куча денег…

Каннингам поднялась со стула:

— Я поняла и сейчас все устрою. Выезжаем через пятнадцать минут. — Взглянув на Анну исподлобья, Каннингам наклонилась в ее сторону. — Хочу предупредить. Вы не собирались делиться информацией до тех пор, пока вы, детектив-инспектор Тревис, не будете полностью в ней уверены. Никогда больше так не поступайте, ясно? Как только что-нибудь узнаете — немедленно сообщайте. Я не позволю вам бегать кругами в одиночку — мне говорили, что вы именно так поступали прежде.

Анна сделала шаг назад:

— Я не была уверена, только и всего. Хотелось установить наверняка.

— Возможно, но в таком случае надо прийти ко мне, и я приму решение. Принимать решения — мое дело, не ваше. Понятно, Тревис?

— Да, мэм.

— Хорошо. А теперь вернитесь в свой кабинет и напишите все, что вам известно о Фицпатрике.

— Это все есть в Интернете, кроме фотографий последних лет.

— Идите и напишите. А вы меня поразили… в известной степени!

Анна негромко прикрыла дверь. От волнения она едва могла говорить.

Они вошли в лабораторию, и Пит Дженкинс поднял голову от микроскопа, приветственно улыбнулся и жестом пригласил их подойти к его столу и посмотреть, что у него в работе.

— Известно ли вам, что отпечатки правого и левого больших пальцев не совпадают? Значит, если на месте преступления обнаружен правый отпечаток, а в базе окажется левый, это нам ничего не даст, но если преступник вдруг оставит левый отпечаток, это уже кое-что. У меня здесь частичный отпечаток большого пальца левой руки.

— Прекрасно. Чем еще порадуете?

— Вот тут отпечатки с подоконника. В базе ничего подобного нет, но могу сказать, что у человека, который их оставил, нет верхней фаланги на указательном пальце правой руки.

Дженкинс развернул картинку на весь экран.

— Похоже, была какая-то травма правой руки, потому что на ладони глубокий шрам. Еще довольно большое расстояние между большим и указательным пальцами — раньше считалось, что такое бывает у людей с художественным складом натуры.

Каннингам со вздохом посмотрела на часы:

— Значит, ни один из отпечатков с места преступления не совпадает с данными базы?

— Верно, но если среди подозреваемых окажется человек с отсутствующей верхней фалангой на указательном пальце…

— Ну да, понятно, — резко прервала его Каннингам.

— Мы сняли восемнадцать разных отпечатков с одноразовых чашек и коробок с едой, но пока не удалось найти ничего соответствующего им. — Дженкинс перешел в ту часть лаборатории, где исследовали отпечатки обуви, испачканной в крови жертвы. Там висели рисунки, показывающие положение следов: сначала человек стоял лицом к двери притона, затем развернулся и пошел прочь. — Туфли ручной работы, размер большой — думаю, одиннадцатый или двенадцатый, — пояснил Дженкинс.