Дождь в пустыне - Элизабет Лоуэлл

— Давно. Ты единственная, кто мне нужен, Холли. Я даже не мечтал о таком счастье.

— Тогда почему ты не займешься со мной любовью?

Линк неловко улыбнулся.

— Именно этим я и занимаюсь, — ответил он.

— Не юли, ты знаешь, о чем я говорю.

— Неужели так ужасно быть девственницей? — съязвил он.

— Невыносимо. Я страдаю, Линк.

Линк сделал резкий вздох. Его глаза сузились, под густыми ресницами вспыхнул огонь желания.

— Теперь я вижу, что ты близка к этому, — глухо сказал он.

— К чему?

— К грани, за которой твое желание будет столь же сильным, как и мое.

Холли застонала.

— Дальше некуда. Я вся горю.

— Ошибаешься. Желание может стать жгучим, просто невыносимым. Зато потом наступает блаженство.

— Неужели? Не верю.

— Проверим?

Линк принялся медленно расстегивать пуговицы на блузке Холли. Справившись с последней, он спустил ее с плеч девушки.

Некоторое время Линк любовался ею, переводя взгляд с прекрасных глаз на волнующую округлость груди поверх темно-синего кружева.

Сердце Холли бешено забилось в ответ на горящий желанием взгляд Линка. Ее бросило в жар, соски затвердели и стали заметны сквозь тонкое кружево бюстгальтера.

Кончиками пальцев Линк провел по ее шее, ощущая, как пульсирует жилка у горла.

— Ни одну женщину я не хотел так, как тебя, — хрипло произнес он.

Холли попыталась ответить, но едва пролепетала его имя. В воцарившейся тишине она жадно вглядывалась в лицо Линка. Глаза его горели огнем желания, губы приоткрылись в чувственной улыбке. Он склонился и поцеловал ее.

Холли показалось, что ее ударило током, едва его теплый язык коснулся ее губ, тело превратилось в одну натянутую, звенящую струну.

— Что с тобой? — спросил он. — Ты боишься?

Холли покачала головой.

— Ты хочешь меня? — тихо спросил Линк. Она кивнула.

— Ты вся дрожишь от желания, — сказал он. — А я ведь только любовался тобой и притронулся к твоей шее. Ты искушаешь меня, малышка. Боже мой, ты даже не представляешь…

Он опустил блузку с ее плеч, помог ей снять ее, осыпая поцелуями кончики ее пальцев.

С тихим вздохом Холли закрыла глаза, увлеченная исходившим от Линка мощным потоком чувственности, купаясь в нем словно в солнечном свете. Он прильнул к ее губам. Поцелуй был кратким, но необычайно страстным.

— Смотри на мои руки, — прошептал он. Холли открыла глаза. Сильные, бронзовые от загара руки нежно обвивали ее тонкий стан. На фоне изысканного кружева они казались еще более загорелыми и крепкими.

Ее тело стало похоже на скрипку, откликавшуюся на малейшее прикосновение смычка. У Холли перехватило дыхание, когда кончики его пальцев коснулись ее напряженных сосков. Она не отрывала взгляда от его рук, чувствуя, как в ней разгорается пламя страсти. Она была очарована красотой его пальцев и тем, с какой нежностью он прикасался к ней. Это удерживало ее рядом сильнее любых цепей.

Медленно, как во сне, он положил ладонь ей на грудь. Большим и указательным пальцами обхватил сосок и легонько сдавил его. Девушка выгнулась навстречу — столь легким и волнующим было прикосновение. Линк склонился и осторожно сжал сосок зубами, заставив Холли вскрикнуть от удовольствия.

Он поднял голову и скользнул пальцами к застежке бюстгальтера. Но даже когда она была расстегнута, синее кружево по-прежнему плотно держалось на упругой груди.

Тогда Линк медленно освободил сначала одну грудь, затем другую. Его глаза стали почти зелеными от нахлынувшего вожделения.

Холли не сводила глаз с его губ, почти касавшихся ее груди, и застонала от наслаждения, когда Линк принялся сладострастно ласкать языком ее сосок. Она обхватила его голову руками, отдавшись во власть нахлынувших на нее упоительных впечатлений.

Линк сжал зубы чуть сильнее, зная, что она слишком возбуждена, чтобы почувствовать легкое прикосновение. Из груди Холли вырвался глухой стон. Она погрузила ладони в густые волосы Линка.

Он жадно привлек девушку к себе, упиваясь тем, что она испытывает к нему столь же сильное ответное влечение. Через мгновение его губы уже ласкали упругую грудь, избегая прикасаться к возбужденным соскам. Все продолжалось до тех пор, пока Холли в экстазе не впилась ногтями в его руку.

— Линк?

— Что?

— Теперь я понимаю, о чем ты говорил, — глухо прошептала она. — Я сгораю от желания. Люби меня, Линк.

Он тихо рассмеялся, пронизываемый сладостной дрожью.

— Я говорил, что желание должно стать невыносимым, — напомнил он и закрыл ей рот поцелуем, лишив остатков самообладания. Она жадно откликнулась на ласку, неистово прижимаясь обнаженной грудью к его сильному телу.

Резкими, яростными движениями Линк расстегнул и спустил с Холли джинсы. Теперь на ней осталось лишь тонкое темно-синее кружево.

Девушка затрепетала, но не шелохнулась, изнемогая от жгучего желания.

Линк погладил рукой шелковистую кожу, наслаждаясь жаром, исходившим от сотрясаемого сладостной дрожью тела. Едва коснувшись бикини, он отогнул тонкую ткань и с трепетом прижал пальцы к нежной плоти.

Линк замер, ощутив под рукой влажное, изнывавшее от возбуждения лоно. Он стиснул зубы, чтобы окончательно не потерять голову.

Если бы кто-то сказал ему, что когда-нибудь он безумно захочет обладать женщиной, но не сможет себе этого позволить, он рассмеялся бы тому в лицо.

Он осторожно и медленно гладил шелковистую плоть, затем, вдохновленный молчаливым согласием Холли, принялся ласкать ее.

Девушка вскрикнула, содрогнувшись от пронзившего ее тело сладостного наслаждения. Тонкие пальцы впились в обнаженную спину Линка.

Он слабо улыбнулся, тщетно пытаясь справиться с собой.

— Что ты со мной делаешь? — лепетала она.

Я не сделал и десятой доли из того, что хотел проговорил он. — Ты сводишь меня с ума.

Не помня себя, Линк со стоном упал на колени, не в силах бороться с нахлынувшим на него жгучим желанием прикоснуться губами к ее нежному лону.

— Линк…

Голос Холли звенел от пережитого потрясения. Внутренний запрет не позволял ей предаться столь откровенным ласкам, но пробудившаяся чувственность требовала услады.

Дрожа всем телом, Линк прижался щекой к животу Холли. Некоторое время он не двигался, пытаясь унять разгоряченную плоть. Затем вскочил и резкими, решительными движениями натянул на Холли джинсы.

— Прости, — сказал он. — Я не осознавал до конца, что твоя невинность не пустой звук. Ни один мужчина до сих пор действительно не касался тебя.