Вечный шах - Мария Владимировна Воронова

тебе. Не стоит ли уважаемому профессору Смульскому годик-другой отдохнуть на нарах, чтобы это понять?

С другой стороны, у него и так вся жизнь разрушена. Мышление у нас покамест не настолько обновилось, чтобы судимых убийц назначать прорабами перестройки. Из университета беднягу тоже попросят и с таким багажом возьмут разве что в самую затрапезную путягу, так что на кусок хлеба Борис Витальевич заработает, но блестящая будущность разрушена навсегда. Стоит ли сюда добавлять еще колонию, в которой очень трудно выжить интеллигентному человеку? Там ведь не только специфические уголовные порядки, но и специфические болезни, такие как гепатит и туберкулез, известные тем, что заразиться ими легко, а избавиться — почти невозможно.

Ирина шепотом поругала судьбу, что вечно ставит перед ней какие-то шекспировские вопросы. Ладно, она уже привыкла ломать голову над тем, виновен подсудимый или нет, это ее прямые обязанности, в конце концов, но почему, черт возьми, если в этом плане все ясно, то становится совершенно непонятным, какое наказание назначить…

Остается только надеяться на заседателей.

Увлекшись делом, Ирина не заметила, как пролетело время, и до конца рабочего дня остался час, в течение которого она судорожно допечатывала приговор, который следовало сдать еще на прошлой неделе, и так торопилась, что чуть не отбила себе кончики пальцев.

Вот Павел Михайлович ее натаскивает, развивает всячески, заставляет перепрыгивать барьеры, а между тем все это ерунда. Бумаги, вот что главное! Этические проблемы ничто по сравнению с вовремя сданной отчетностью!

Выдернув из машинки последний лист и разложив документ по экземплярам, Ирина отправилась домой, твердо пообещав себе не думать о работе, пока процесс не начался.

Солнце уже не палило, но асфальт и дома, нагревшиеся за день, отдавали тепло, и на улице стояла привычная пыльная духота. Спасибо маме, что Егор с Володей сейчас на даче дышат свежим воздухом, а не задыхаются в каменном мешке. Сейчас бы к ним… Можно рвануть, но тогда придется вставать в пять утра на первую электричку. Иногда они с Кириллом обсуждали, что неплохо бы купить машину, но ничего не делали, чтобы претворить в жизнь эти мечты. Даже на курсы вождения ни один из них не записался, потому что некогда, а ведь зимой автомобиль был вполне реалистичным проектом. Деньги были, и взять новую машинку без очереди тоже представлялась возможность, но они, как всегда, прохлопали ушами, а потом началось… Беременность, болезнь мужа, предстоящая ему смена профессии… О машине придется забыть как минимум до возвращения Ирины из третьего декрета, а скорее всего и навсегда. А как было бы сейчас хорошо сесть за руль и рвануть на дачу! Захотела и поехала, и никаких тебе расписаний электричек.

«Впрочем, хватит мечтать, — одернула себя Ирина, проходя турникет в метро, — а то ты уже, как та старуха из сказки, хочешь быть владычицей морскою, все тебе мало! Пять лет назад только и стонала, ах, мне бы только нового мужа, больше ничего не надо, а теперь что? Появился муж и сразу осмелела — и третьего ребенка подавай, и кресло председателя, и машину! А луну с неба не хочешь?»

Вдруг навалилась такая усталость, что, придя домой, Ирина сразу упала на кровать и уснула.

Разбудил ее телефонный звонок. Ирина вскочила, не вполне еще соображая, который сейчас час, где она находится и вообще кто она такая.

Окончательно пришла в себя она уже в коридоре, с трубкой в руке, и по всему выходило, что уже довольно долго разговаривает с Гортензией Андреевной.

— Ле-вен-фиш! — сказала учительница по слогам.

— Что? Какой фиш?

— Левен!

— И что? — осторожно уточнила Ирина.

— Господи, Ирочка, вы спите, что ли?

— Честно говоря, да.

— Ой, простите, разбудила… Совсем вылетело из головы, что в вашем положении необходим полноценный сон. В общем, Мария Васильевна просила, чтобы вы в этот раз привезли учебник «Книга начинающего шахматиста», автор Левенфиш.

— А им еще не надоело?

— Что вы, Ирочка! — Гортензия Андреевна засмеялась. — У нас тут клуб четырех коней, плодотворная дебютная идея! Если так пойдет дальше, то придется наш дачный поселок переименовывать в Нью-Васюки.

— Правда?

— А вы думаете, почему я вам звоню?

— Потому что соскучились?

Гортензия Андреевна засмеялась:

— Конечно, Ирочка, но главным образом потому, что у Марии Васильевны свободной минутки нет дойти до станции. Обучает игре в шахматы всю дачную детвору, и хочу вам сказать, что она просто прирожденный педагог!

— Н-да?

— Дети в восторге!

Ирина улыбнулась, не зная, что сказать.

Гортензия Андреевна еще раз заверила ее, что с детьми все в порядке, напомнила про книгу и по возможности еще одну шахматную доску, а то собрали по всем дачам, но все равно не хватает, и распрощалась.

Умыв лицо холодной водой, чтобы прийти в себя, Ирина стала думать. Так, доску она, допустим, купит в спорттоварах… Наверное… Скорее всего… Но если речь не идет о предметах первой необходимости, никогда не угадаешь, что дефицит, а что нет. Кажется, в киосках Союзпечати продаются такие маленькие портативные шахматки, но это оставим на крайний случай. Володя может заинтересоваться крохотной фигуркой и под шумок проглотить, поэтому лучше поискать большие. Тут ясно, а с книгой беда. Если она важная и полезная, то в магазине ее так просто не купишь и в библиотеке не возьмешь. В «Старую книгу» разве что сгонять, надеясь на удачу… Не хочется, но надо, надо, ибо страшно подумать, что с ней сделает прирожденный педагог, если она явится на дачу без шахматного учебника. И никакая защита Филидора не поможет.

Сразу всем станет ясно, что Ирина безответственная мать, которой наплевать на увлечения сына, непочтительная дочь, в грош не ставящая просьбы матери, и вообще ветер в голове у нее свистит, просто удивительно, как она в суде работает. То, что ей доверяют выносить приговоры, — наглядная иллюстрация того, насколько прогнила советская система правосудия.

Короче говоря, книгу надо достать хоть из-под земли. Ирина позвонила Жене Горькову, рассудив, что он, марксистско-ленинский философ и преподаватель Высшей школы, просто обязан увлекаться шахматами. Горькова дома не оказалось, но его жена Лида заявила, что Женька, конечно, пламенный фанат Владимира Ильича Ленина, но только не в этой области.

— А ты Витьке позвони, — сказала Лида, — у него второй разряд.

— У Зейды?

— Прикинь!

Ирина до последнего считала, что Лида над ней подшутила, но Витя подтвердил этот факт своей биографии. Нужной книги у него в хозяйстве не водится, но он прекрасно знает, о каком издании идет речь, и обещал, что сгоняет к мужикам в общагу, у кого-то наверняка найдется, и тогда он