Ночь, когда огни погасли - Карен Уайт

– И впрямь похоже на рай, – согласилась Мэрили. Ей нравилась тишина в машине. В ушах все еще не смолкал шум вечеринки. – Я недавно въехала в одинокий дом и теперь наслаждаюсь тишиной. Когда мне приходит эсэмэска, это как нарушение моего личного пространства.

– В моей рыбацкой хижине нет ни сотовой связи, ни вайфая. И это один из ее плюсов.

Он широко улыбнулся, как будто поделился с ней главным секретом, и она поймала себя на том, что улыбается в ответ. Хотя обычно она пугалась таких мужчин, как Дэниел Блэкфорд, – успешных, уверенных в себе и очень красивых.

– И, прошу, зовите меня Дэн. Меня всю жизнь называли Дэн или Дэнни, пока я не встретил Хизер. Ей больше нравится Дэниел.

– А мне – Дэнни. – Мэрили рассмеялась при мысли о том, насколько ему не подходит такой вариант имени. – Ваша семья по-прежнему вас так называет?

– Только старший брат, но он сейчас в Чикаго, так что мы не слишком часто видимся. Мы оба родились и выросли на окраине Мейсона, и он дождаться не мог, когда выберется отсюда. Ну а я в глубине души мальчишка из Джорджии, и вряд ли я смог бы жить где-нибудь еще. И детей хотел растить здесь, чтобы у них было такое же детство, как у меня. Чтобы они плавали в омутах, рыбачили, летними вечерами ловили светлячков в банки. – Он умолк, и Мэрили увидела, как почти неуловимо изменилось выражение его лица. Это был уже не Дэниел Блэкфорд, которому ее представили, а человек, чьи надежды были разрушены.

– В наше время трудно растить детей, это уж точно, – сказала Мэрили, желая разрядить обстановку.

– Почему трудно, мам? – спросила Лили.

Мэрили повернулась и посмотрела на дочь – хмурая складка на лбу стала глубже, замотанная компрессом нога лежит на коленях спящего брата.

– В другой раз обсудим. Как твоя нога?

– Да нормально, почти не болит. Может, вернемся? Там так весело! – Она вдруг выпрямилась и округлила глаза. – Ой! Мы забыли поднос!

Мэрили тоже выпрямилась. Слова дочери привели ее в еще больший ужас.

– Давай без паники. Я попрошу маму Дженны его забрать и привезти мне.

– Предоставьте это мне, – сказал Дэниел. – Не сомневайтесь, завтра утром вам его доставят вместе с минивэном.

– Мне так неудобно… Давайте я лучше позвоню бывшему мужу, пусть посидит с детьми, а я съезжу заберу машину и поднос.

– Я сам обо всем позабочусь, – заверил Дэниел, и Мэрили поняла – так и будет.

– И рюкзаки, – пискнула Лили. – Мы забыли рюкзаки.

– Они в раздевалке, – сказала Мэрили почти виновато, но больше не стала просить, чтобы ей предоставили самой решить этот вопрос. Было без того очевидно – Дэн привык всегда добиваться своего. Кроме как в семье.

Всю дорогу они болтали, что немало удивило Мэрили. Она ждала, что будет чувствовать себя напряженно, но он оказался приятным собеседником – расспрашивал о работе и детях, избегая темы развода и того, почему детям пришлось поменять школу. Он был совсем не похож на Хизер. Не то чтобы Мэрили очень хорошо поняла сущность кого-то из них, но он казался настолько же тихим и погруженным в себя, насколько открытой и общительной была она. Может быть, именно это и привлекло их друг в друге.

Когда они приближались к Свит-Эпплу, Мэрили объяснила, как доехать до дома.

– Поверните направо и, когда доберетесь до белой ограды, сверните влево, на грязную дорогу.

– Это же дом Душки Прескотт, – удивился он.

– Да. Я снимаю коттедж у нее за домом.

– Она такая… мои родители говорят, что это по-настоящему хорошие люди. С четкими принципами и убеждениями. Вы знаете, что она была мэром Свит-Эппла? Очень давно, еще до того, как я сюда приехал, – но, я так понимаю, она пошла против родного брата. Сильно, да?

– Еще бы. Вы с ней встречались?

– Ага. – Он улыбнулся. – Явилась ко мне в кабинет, причем безо всякой записи. С вопросом по поводу новой клиники на главной улице. Ей хотелось более эстетичного дизайна и побольше деревьев. И я согласился. Потому что она была права. И потому что она не стала нажимать на нужные кнопки, что обычно называется правительственной бюрократией. За это я ее уважаю.

– Тот серебряный поднос – Душкин.

Дэн поднял брови:

– Тогда я лично отвечаю за то, чтобы вам его вернули как можно скорее. Может, даже отполирую до блеска.

Представив его за таким занятием, Мэрили рассмеялась и вместе с тем подумала: он может.

Они подъехали к большому дому. Мэрили затаила дыхание. К счастью, на крыльце никого не было, и ей не пришлось признаваться, что она забыла поднос. Дэн на руках внес в дом Лили, вопившую, что она может дойти сама, и аккуратно положил на диван перед телевизором, так чтобы нога лежала на подлокотнике. Снял компресс, осмотрел ногу, вновь обмотал, велел Мэрили приложить лед на двадцать минут и оставил свой телефон, чтобы она в случае чего могла ему позвонить.

Она вышла вслед за ним на крыльцо.

– Большое спасибо, Дэн. Вы не представляете, как я вам благодарна.

– Всегда рад помочь. И если ваш мальчишка захочет научиться ловить рыбу, звоните. Я пытался учить девчонок, но им не очень-то понравилось насаживать червей на крючок, и чистить рыбу они уж точно не будут. Уверен, в этом озере полным-полно рыбы. И поскольку мы с Душкой большие друзья, она нам разрешит. – Он подмигнул.

– Хорошо. И еще раз спасибо.

– Спасибо вам, Мэрили, – сказал он. – Мне редко удается пообщаться с кем-нибудь из друзей Хизер, но с вами поговорить было приятно.

Они попрощались, и он скрылся в своем «Мерседесе». Мэрили подумала, что он, наверное, предпочел бы легковой грузовик. Может быть, Дэн прячет его за рыбацкой хижиной, там, где не увидит Хизер.

Она смотрела вслед «Мерседесу», пока он не скрылся за поворотом, подняв клубы красной глиняной пыли и оставив слегка неуютное чувство, что здесь был кто-то чужой.

Душка

Телефонный звонок оторвал Душку, печатавшую очередное письмо Уилле Фэй, от этого занятия. Пальцы застыли на старых круглых клавишах, она замерла, не сразу поняв, откуда доносится звук. Ноги затекли от долгого сидения, она с трудом поднялась и побрела к телефону с дисковым циферблатом, стоявшему на столике в прихожей и трезвонившему в одиннадцатый раз.

– Душка, добрый вечер. Это Дэниел Блэкфорд. Как у вас дела?

– Здравствуйте, Дэн. Да вот дышу пока. Надеюсь, вы насчет помидоров, а не насчет того, чтобы продать мою землю. Я того же мнения и менять его не собираюсь.

Он хрипло рассмеялся:

– Я понимаю, Душка. Не волнуйтесь. Я звоню по поводу Мэрили Данлап. Ее дочка, Лили, вчера у нас на вечеринке повредила ногу, и я бы вас попросил зайти к ним, посмотреть, как дела, и рассказать мне. Я просил Мэрили позвонить, если ей что-нибудь будет нужно, но она не звонит. Мы оба знаем – это не означает, что все хорошо. Мэрили, наверно, сгорела бы со стыда, если бы узнала, что я спрашиваю, как она там. По-моему, она очень независимая. Вряд ли ей понравится, если я позвоню ей лично.