Флейта гамельнского крысолова - Мария Спасская

– Вон, видишь дверь? – возвращая паспорт, проговорил старик. – Это кухня. Чайничек поставь, кофеек завари, у меня в холодильнике сырок есть, колбаска. Хлеб на столе, в синем пакете. Ну все, Берта. Не стесняйся. Хозяйничай. Скоро буду.

Он улыбнулся своей замечательной улыбкой, сделавшись похожим на сенбернара, и похромал вверх по лестнице. А я отправилась осматривать подвал. Хозяйственный отдел от «Дома быта» отгораживала откатная решетка. Точно такая же, но с занавеской, в свою очередь, закрывала доступ в «Секонд-хенд». Обследовав то, что можно было обследовать до прихода продавцов, я вернулась к кухонной двери и заглянула внутрь.

Кухня была крохотная, примерно метр на метр. Но при этом довольно уютная. Центральное место в ней отводилось столу, под которым разместился маленький холодильник. Наверху – кухонный шкаф. На столе пристроились микроволновка и чайник, а перед столом – табуретка. Я уселась на табуретку и включила чайник. Из синего пакета достала хлеб, а из холодильника – сыр. Соорудила бутерброд, дождалась, когда закипит вода в чайнике, и залила кипятком растворимый кофе. Не люкс, конечно, но вполне терпимо. В холодильнике даже нашлись сливки, и я, радуясь прекрасной идее устроиться сюда работать, приступила к завтраку.

Звонок смартфона я услышала не сразу. Сначала основательно подкрепилась и, уже допив кофе, вышла в коридор, намереваясь помыть за собой чашку. Я шла к туалету, когда до меня донеслись трели смартфона. Вернувшись к прилавку, вытащила из сумки аппарат и, увидев пять пропущенных вызовов от Сирина, догадалась, что ничего хорошего меня не ждет. И точно. Коллега рвал и метал.

– Где ты, чертова кукла? Ты что, за минералкой в горы, на источник пешком пошла?

– Прости, Ром, я забыла про воду, – виновато начала я. Но меня перебили.

– Да хрен с ней, с водой. Я уже попил в отеле, пока Захарчук бутылку изымал. Мы закончили, Захарчук уехал, так что подходи к машине, срочно надо ехать в Женский Деловой центр.

– Я не могу ехать, – растерялась я. – Я работаю.

– То есть как это – работаешь? – ошарашенно протянул Сирин. – Где? Кем?

– Портнихой в «Доме быта» в том же подвале, где «Секонд-хенд».

– И давно?

– Да уж с полчаса.

– Ты хоть шить-то умеешь, портниха?

– Какое это имеет значение? Я не для того сюда устраивалась. Мне важно проследить, кто водит дружбу с Ниной и остается у нее в магазине на ночь.

– А со мной ты посоветовалась? Или, может быть, у Хренова спросила разрешение на подобную выходку?

– А что, я сама не могу решить, что для расследования важно, а что нет?

– Вообще-то не можешь. Хватит ерундой заниматься! Жду тебя пять минут и уезжаю.

– Я же говорю, что не могу никуда уехать. Мне Сан Саныч доверил мастерскую, здесь оборудования одного на бешеные тысячи. Машинка швейная. И ксерокс.

– Ну, как знаешь. Можешь не беспокоиться, я Хренову сам скажу, что ты теперь портниха и больше у нас не работаешь.

В трубке раздались противные гудки, а я от гнева так и задохнулась. Подумаешь, командир какой выискался! Он мне будет указывать, что делать, как будто я без мозгов!

Жизнерадостное: «Всем привет!» раздалось одновременно с шагами на лестнице. Вниз спустилась продавщица из «Секонд-хенда», с интересом окидывая меня взглядом.

– Новая портниха? – деловито уточнила она.

– Угу, – подтвердила я.

– Ну, наконец-то Сан Санычу повезло! Ты смотри, от него не сбегай с выручкой, он у нас мужик крутой. В горячих точках бывал. Найдет – голову открутит.

– Какой же он мужик? Он дедушка.

– Да ладно, ему пятьдесят с небольшим. Просто выглядит как старик. Я одно время с ним роман крутила, но Сан Саныч для меня слишком жесток. Мне мужики поделикатнее нравятся. А этот чуть что – Нина, к ноге. А я свободу люблю. Кстати, я Нина. А ты?

– Я Берта.

– Азиатка, что ли?

– Я из Якутии.

– То-то я смотрю, на азиатку вроде не похожа. Какая-то ты другая. У нас их много, азиатов. Народ они понимающий. Здесь знаешь, как круто одеться можно? Я всех своих одела, даже мужа-обалдуя. У меня семья под Ярославлем, муж пьянь, да мама старенькая. А я с детьми сюда перебралась. Дочку в институт пристроила. Сын еще в школе. Комнату в коммуналке снимаем, нормально живем. Ты тоже от мужа сбежала?

– Я не замужем.

– Выдадим! Здесь столько богатых мужчин! В первый день завоза нового товара к нам на лимузинах приезжают. Ладно, потом поговорим. Пора магазин к работе готовить.

Нина махнула рукой, отперла и откатила решетку, прошла через хозяйственный магазин, снова загремела ключами, отпирая свою решетку, и скрылась за занавеской. Из дальнего конца подвала донеслась негромкая романтическая музыка, и мимо меня прошел один из тех самых азиатов, о которых с такой теплотой только что отзывалась Нина. Остановившись перед прилавком хозяйственного отдела, он обвел глазами пустое пространство перед собой и жалобно сообщил:

– Мне лапушку нада.

– Продавца нет, подождите, пожалуйста, – откликнулась я.

– Я дворник, мне очень нада. А вы продать не можете?

– Я не могу. Попросите Нину из соседнего отдела.

Дворник доверчиво сунулся за прикрывающую решетку занавеску, и тут же раздался пронзительный крик продавщицы «Секонд-хенда»:

– Куда? Мы с десяти работаем, а еще только половина!

– Мне лапушку нада, – затянул азиат.

– Не знаю ничего, вот Анжела придет, пусть сама с тобой разбирается, кого там тебе нада.

Но, сжалившись, все-таки откатила решетку, вышла из-за занавески и шагнула к хозяйственному прилавку, бормоча:

– Вот Анжелка-зараза! Вовремя никогда не приходит! Все время на час позже. Мишка – тот уже в девять на месте, как штык, а эта вечно опаздывает! – И, обращаясь к покупателю, подмигнула: – Ну, рассказывай, какую тебе лапушку надо?

Дворник вынул из кармана синей робы руку, в которой была зажата лампочка, и протянул Нине.

– Вот молодец! С собой образец принес, а то другие только голову морочат.

Нина взяла лампочку и стала вглядываться в обозначения на цоколе.

– Да тут не видно ни хрена, – с досадой проговорила она. И подняла глаза на покупателя: – Так какую тебе?

– Какую? – не понимая, переспросил дворник.

– Ну, сколько ватт?

– Сколько? – снова удивился он.

– О господи! Как Анжелка с вами договаривается? На вот тебе лампочка. Сорок пять рублей давай. Ищи без сдачи.

– А лапушка такая же? – засомневался покупатель.

Нина загремела мелочью, ссыпая ее на прилавок, и раздраженно проговорила: