Рождественская сказка - Сандра Джоунс

Он улыбнулся.

— Произойдет. Я точно знаю, смелости у тебя хватит. А у меня терпения.

— У тебя? Терпения? — Эмили рассмеялась. — Не верю!

— Поживем — увидим! — улыбнулся он в ответ и, наклонив голову, чмокнул ее в щеку. — А теперь, радость моя, не пора ли тебе баиньки? Ведь завтра тебе на работу.

Эмили постаралась придать своему взгляду уверенность.

— А ты не возражаешь, если мы останемся здесь?

Вместо ответа Стивен притянул ее к себе и принялся гладить по голове. Она устроилась поудобнее, положила голову ему на грудь и закрыла глаза. Господи, как хорошо! Ей казалось, что ничто на свете не сможет разлучить их.

8

Эмили проснулась от телефонного звонка. Кто это может быть в такой час? Наверное, ошиблись номером, решила она, поворачиваясь на другой бок, но телефон все звонил и звонил.

Стивен осторожно поднялся и подошел к телефону.

— Либби? Мы только что вернулись. — Он протянул трубку Эмили. — Твоя добрая фея.

— В чем дело? — без всякого вступления сердитым тоном приветствовала Эмили подругу.

— Ну и манеры! - притворно возмутилась Либби. - Ни тебе здравствуйте, ни спасибо за заботу...

— Либби, какого черта ты названиваешь среди ночи?

— А ты сама как думаешь? — хохотнула Либби. — Воистину счастливые часов не наблюдают! — Она вздохнула. — Подруга, выгляни в окошко! Хотя, окажись у меня в кровати Стиви Стэффорд, я бы тоже забыла обо всем на свете.

— К твоему сведению, мы на диване, - парировала Эмили.

— Да ты что! Стивен - любовник с фантазией, да? - не унималась Либби. - И ты тоже ничего себе! Женщина-вамп, да и только! Как говорится, в тихом омуте...

— Либби, может, хватит чесать языком?

— Эми, я-то тебя пойму, но что скажут другие?

— А мне все равно. И вообще, не надо меня опекать. Мы только... — Она покосилась на окно. Светало. - А который час? - испуганно спросила она.

— С добрым утром! Уже без четверти семь. Звоню с работы. Не бойся, я тебя прикрою.

— Бегу! — И Эмили вскочила как ошпаренная. - Стивен, я опаздываю. Если хочешь, оставайся у меня. Отключи телефон, поднимайся наверх и поспи. Потом созвонимся.

Через пять минут она выбежала из душа в преображенном виде — волосы заплетены в аккуратную косичку, макияж смыт, а в ушах вместо роскошных топазов Патриции - скромные золотые сережки.

Эмили было жалко расставаться с украшениями — вернее, с красивой сказкой, которую они олицетворяли, — но что поделаешь? Сказка кончилась. И сегодня утром из зеркала на нее смотрела совсем другая женщина. Эмили оставила драгоценности на видном месте, чтобы не забыть отдать их Стивену.

Дверь в его комнату была отворена. Он лежал в постели, но еще не спал. Едва она взглянула на него, как ноги словно приросли к полу. Расстегнутая на груди рубашка пробудила в ней воспоминания прошлой ночи. Заметив ее взгляд, Стивен повернулся и, положив руки за голову, заметил:

— Ну вот, снова смотришь на меня как чужая...

— Я... я хотела отдать тебе украшения.

— Если хочешь, я куплю тебе точно такие же.

— Нет-нет, не надо!

Он улыбнулся.

— Но я хочу отблагодарить тебя за все, что ты для меня сделала.

— Стивен, я опаздываю, потом поговорим.

— Удачного тебе дня! — с благодушной улыбкой пожелал он, словно вопрос уже решен.

На пороге Эмили обернулась — захотелось еще раз взглянуть на него — и тихо сказала:

— Спасибо тебе. — Она имела в виду вчерашний вечер и знала: он понял ее без лишних слов. Не дав ему возможности ответить, она закрыла за собой дверь.

Эмили почти никогда не опаздывала на работу: сестра Тереза не прощала опозданий. Можно себе представить, какой прием она ей уготовила! А Либби наверняка начнет подкалывать и шутить шуточки.

Что теперь будет? Стивен сказал, что у нее хватит смелости начать новую жизнь, но у самой Эмили такой уверенности не было. Как говорится, за удовольствия надо платить! Стивен возродил в ней желание жить полной жизнью, но вместе с этим в ней поселился страх — страх снова потерпеть неудачу.

В больницу Эмили приехала в половине восьмого. Слава Богу, сестра Тереза ее не застукала. Все буквально пожирали ее глазами — как будто она только что вернулась от королевы Елизаветы. Ясное дело! Либби звонила с работы, наверняка кто-нибудь подслушал и разнес новость по всей больнице: Стиви Стэффорд ночевал у Эмили и звонок Либби прервал их необузданную страсть в самый неподходящий момент.

В каждом углу хихикали, шушукались, а при появлении Эмили делали страшные глаза. Какая-то доброхотка не поленилась и наверняка преподнесла наиболее «правдивую» версию Эрни Скотту. Эмили сразу поняла это, когда увидела его в столовой. И, как ни странно, почувствовала облегчение: значит, объяснять ничего не надо!

— Эрни, не возражаешь, если я с тобой сяду? — с улыбкой спросила она, ставя свой поднос к нему на столик. — Или боишься, что я брошу тень на твое доброе имя?

Со всех сторон за ней следили десятки глаз — с завистью и плохо скрываемым осуждением.

— А ты уверена, что хочешь разделить со мной трапезу? — в тон ей ответил вопросом на вопрос Эрни и улыбнулся. - Ведь у тебя появились новые друзья.

— Эрни, мы дружим с тобой два года. — Эмили села и взяла вилку. — А все остальное — досужие домыслы.

Она потерла усталые глаза и подумала: вот уже второй раз за неделю по милости Стивена она не высыпается. Похоже, это входит в систему. Она покосилась на Эрни и увидела в его глазах такую муку, что почувствовала, с одной стороны, угрызения совести, а с другой — некоторое удовлетворение: выходит, не так уж она и плоха.

— Эрни...

Он смотрел куда-то мимо нее.

— Эрни, что случилось?

Он нервно дернул плечом и, переведя на нее глаза, буркнул:

— Ничего.

— Это не ответ. — Она подалась вперед. — Эрни, ведь мы с тобой друзья?

Он смотрел на нее в упор, и у Эмили душа ушла в пятки.

— Значит, мы больше не друзья? — тихо спросила она, хотя ответ был очевиден.

Эрни грустно улыбнулся:

— Эми, ты мне друг. Но я рассчитывал на большее.

— Эрни... — Она растерялась и замолчала, не зная, что сказать. — Эрни, я...

— Эми, только не надо ничего объяснять, — поспешно перебил ее он. — Я и так все понимаю. И ценю твою дружбу. Жаль, что ты не можешь обещать мне большего.

— Эрни, я не хотела тебя обидеть, — пробормотала она, глядя в тарелку. — Просто я...

— А ты меня и не обидела. — Он улыбнулся. — Эми, не надо себя ни в чем винить. Сердцу не прикажешь.