Новое Будущее - Артём Николаевич Хлебников

– Ну что?

– Включи Валахова! Срочно!

– Зачем?

– Там Карима показывают!

Мия похлопала глазами от растерянности и подключилась к стриму. И действительно, в прайм-тайме «24 часа с Валаховым» напротив ведущего в глубоком кресле с высокой спинкой сидел Карим. Надо сказать, что раньше кресла казались ей больше.

– Чего добивается «Освобождение»? – спросил Валахов.

– Я не знаю, – после некоторого раздумья ответил Карим и преувеличенно пожал плечами, Мия знала, как он на самом деле не любит этот жест. – Лучше спросить у них.

– Вы не знаете или не хотите об этом говорить? – уточнил ведущий.

– Я не хочу говорить о том, чего не знаю, – продолжая перебирать четки, уклонился от ответа Карим.

Мия в очередной раз поймала себя на зависти. Умеет он работать с камерами и на интервью. Ей бы тоже научиться, надо соцсети развивать, все такое.

– Хорошо, могу я задать неудобный вопрос? – поинтересовался Валахов.

– Неудобнее этого? – уточнил Карим.

В зале засмеялись, Мия поморщилась. Ей не нравилось, что Карим выглядит лучше ее любимого шоумена.

– Да, – не стал перешучивать его ведущий.

– Попробуйте, – кивнул Карим.

– Вы пресс-секретарь Министерства информации. Харизматичный, интересный молодой человек. И по странному стечению обстоятельств, именно вы обезвреживаете террориста? Вам не кажется, что это выглядит…

Валахов сделал паузу, как бы подбирая слово и давая возможность Кариму подсказать, но гость в эту ловушку не полез.

– Очень удобно, скажем так. Как будто бы это срежиссированная история.

– Согласен, – кивнул Карим. – Возможно, это не случайность. Возможно, я и был целью террориста.

– Я не совсем это имел в виду, но эта версия тоже имеет право на жизнь, – согласился Валахов. – И чего хотел добиться террорист? Как вы считаете?

– Моей смерти, полагаю.

Зал охнул. Мия испуганно прижала руку к лицу. Валахов на секунду изменился в лице и стрельнул глазами куда-то за пределы камеры. Карим же выглядел все так же спокойно.

– Давайте прервемся на рекламу.

Появилась заглушка с рекламой недвижимости в Монте-Карло. Мия закатила глаза и выключила стрим.

– Ого, – после долгого молчания сказала Алина.

– Вы это слышали? – спросила Нина, неведомо когда подключившаяся к чату.

– Такое вообще можно говорить по телеку?

– Если бы нельзя было, он не сказал бы, – уверенно заявила Мия. – Это какие-то пиар-игры. Точно вам говорю.

– Ну да, – согласилась Алина, – там же не дураки.

– Тем более все эти прямые эфиры пишутся заранее, – поддержала Нина.

– Трудно, наверное, его психологу, – заметила Алина, – такая работа у него… нездоровая.

– Там реклама кончилась, – вернула внимание подруг Мия.

Снова студия, ведущий и гость. Теперь Валахов выглядит, как обычно, обаятельно и уверенно.

– Итак, вы говорите, что террорист желал вашей смерти. Что вы имеете в виду?

– То и имею, – снова пожал плечами Карим.

– Давайте спрошу по-другому, что вы называете смертью?

– Я – ничего, если вопрос ставится так, что называет смертью террорист – другое дело. Полагаю, он хотел физически меня уничтожить.

– Но это же невозможно? – удивленно спросил Валахов.

– Вы когда-нибудь слышали о том, чтобы кто-то умер за последнюю тысячу лет? – хмыкнул Карим.

– Нет, но вдруг эта… как там ее, бомба, вдруг она может убить?

– Нет, – усмехнулся Карим, – не может. Мы давно победили смерть. Современная медицина может восстановить вас буквально из пары молекул. Смерти нет. Мы победили ее почти тысячу лет назад. Пора бы уже закрыть эту тему. Я понимаю, что до сих пор существуют какие-то суеверия. У вас в чате наверняка есть парень, чей брат работает в больнице, и он видел, как кто-то умер. Или знает о неизлечимой болезни. Или совсем детский вариант – если сделать достаточно мощную бомбу, то взрывом можно уничтожить человека без следа. Ну вот примерно в эти байки и верят террористы.

– Почему?

– Наверное, это какое-то психическое отклонение, наверное, им хочется в это верить. Это не ко мне, это к Псипатриарху вопрос. Нам всем надо во что-то верить.

– И во что верите вы? – тут же заинтересовался Валахов.

Карим поднял обе руки с расслабленными полусогнутыми пальцами на уровень лица и посмотрел вверх. Мия поняла, что жест отточенный, отрепетированный.

– На все воля Его.

– Я не хочу никого обидеть, но разве это не такая же вера во что-то невозможное и несуществующее?

– Нет, – спокойно возразил Карим, вернувшись к перебору четок. – Моя вера никому не вредит. И мне ее прописал мой терапевт.

– Согласен. Итак, мы снова прервемся на рекламу.

Мия отключилась от стрима. Задумчиво уставилась на руки.

– Нет, ну реально, верят же в какую-то чушь! – усмехнулась Алина. – Смерть.

– Ты с таким психом жила, – напомнила Нина.

– Даже до конца контракта не дотянула! Говорю же, сразу поняла, что он сумасшедший!

– Мия, ты там чего притихла? Балдеешь от Карима? Ну реально, в прайм-тайме у Валахова!

– Да я на маникюр записывалась, – отложив телефон, ответила Мия. – Ладно, я пойду, он скоро приедет, а мне еще в роль надо войти.

– Давай!

– На день рождения-то приедешь?

– Ну, смотря что он сегодня отыгрывает. Может, будет строгий и не пустит, – усмехнулась Мия.

– Строгий Карим, – мечтательно протянула Алина.

Мия отключилась. Что-то не так. Подруги, конечно, не заметили, но она научилась некоторым фокусам у мужа за эти три контракта. Первое и второе интервью буквально разнонаправленные. Да, можно все списать на испуг, но… Мия взяла телефон и поискала запись вчерашнего стрима. Ничего. Это было даже ожидаемо, хотя она и не думала, что можно что-то удалить из интернета безвозвратно. Нужно дождаться Карима и спросить, в чем дело. Она написала ему сообщение, ни на что особо не рассчитывая, и пошла на маникюр.

Карима не было дома, когда она вернулась. Мия соврала подругам, что Карим не отпустил ее на день рождения, и пообещала себе завтра обязательно исповедаться в этом психологу.

Карим не появился и с началом комендантского часа, а значит, до завтра его можно было не ждать. Такое уже бывало, вероятно, какие-то сложности на работе. Мия легла спать.

Проснулась она от странного неприятного ощущения и едва не вскрикнула. Карим стоял у кровати и смотрел на нее.

– Господи! Что ты делаешь в моей комнате?!

– Прости, не хотел будить. – Он неловко помялся на месте, как будто не зная, что предпринять.

– Что случилось?

– Ничего хорошего.

Она увидела, что у него в руке бутылка.

– Ты что, пил?!

– Да.

– Этого нет в контракте! По контракту у тебя нет вредных привычек!

– Сегодня выходной, – отмахнулся он, – уже два часа как.

Мия посмотрела на часы. Действительно, два часа ночи.

– Тогда и контракт кончился, – заметила Мия, – так что выметайся из моей спальни.

– Извини.

Карим покачнулся, повернулся и