Новое Будущее - Артём Николаевич Хлебников

невозможной фигуры. В статическом положении актуатор находится в исходном измерении, однако при нарастании гравитационного поля его ядро переходит в состояние фигуры четырехмерной, именно в момент завершения перехода происходит разрыв континуума и синхронизация с потоком Юнга.

Геометрия актуатора причудлива, если не сказать фантастична, но при этом вызывающе проста. Практически все, увидев его впервые, испытывают весьма необычные ощущения: головокружение, дезориентацию, тошноту. Некоторые отмечают острое чувство мерцания реальности, страх, желание бежать и укрыться. Да, машина, которую мы построили, действительно пугающа. Да, в изломанном сочетании углов и теряющихся друг в друге спиралей я по-прежнему вижу бесконечность. Однако, к моему ужасу, я больше не вижу в ней крыльев.

Кажется, Сойер тоже понимает это.

Это, вероятно, ощущают и остальные. На станции увеличилось число мелких бытовых и производственных конфликтов, возрос травматизм. Две попытки самоубийства, что, надо признать, абсолютно дико в наши дни, невозможно, чудовищно. Психологи списывают это на усталость и неизбежный пространственный синдром, на влияние радиации Солнца, на гравитационные пульсации, которые создает наша установка, однако, боюсь, что причина в ином. Человеческая психика с трудом выдерживает пребывание в одном объеме с актуатором, ибо он бескрыл. Бескрыл и страшен, невольно в грудь звездного лебедя я вложил сердце монстра.

Месяц назад был явлен знак, жуткий и весьма красноречивый. На борту «Дельфта» находилось около сорока птиц. В основном в зоне рекреации, а также несколько птиц в каютах. Птицы погибли за четыре дня. В этот период не проводилось ни мощностных испытаний, ни калибровки контуров актуатора, ничего, что могло вызвать массовую гибель птиц. Санитарный контроль не обнаружил ни бактерий, ни вирусов, ни каких-либо превышений радиационного и электромагнитного фона. Теоретики предполагают, что актуатор даже в статическом состоянии вносит определенные искажения в матрицу пространства. Отсюда кошмары, на которые жалуются члены экипажа, отсюда гибель птиц, существ, как известно, тонких.

Этот случай перепугал Сойера. Вчера вечером, явившись в мою мастерскую, он заявил, что мир не готов к синхронной физике. Поток Юнга не дастся в руки, пока человечество не изживет в себе родовые болезни, а этих болезней, увы, немало. Крушение проекта «Дельфт» есть великое благо. Провал отбросит синхронную физику назад, более того, на долгое время про нее забудут. И это хорошо – время ее не пришло. Я попытался его успокоить, впрочем, безуспешно. Пожалуй, в этом есть известная ирония – за несколько часов до первой синхронизации отец проекта Алан Сойер уверен в его неудаче и полагает, что синхронная физика с самого своего зарождения шла неверным путем.

Сегодня с утра «Дельфт» покидают челноки. Сойер объявил эвакуацию экипажа, напрямую не задействованного в опыте. Сойер лично провожает каждого. Я не пытаюсь отговорить Алана от эксперимента, знаю, что он не отступит. И я не отступлю. Да, как действительный член Совета я могу наложить вето на любой эксперимент, проводимый в границах ойкумены. Я не сделаю этого. Я остаюсь.

К вечеру станция опустела и перешла в автоматический режим. Я заглянул к Сойеру. Дверь была открыта – это принципиально, двери Сойер не закрывал никогда.

Каюта завалена книгами. В основном репринты, библиотека безумной науки и альбомы репродукций старых художников – Сойер даже в пространстве окружил себя излюбленным. Книги, кофе, пыль, старомодная грифельная доска и крошеный мел. Радиоприемник конца двадцатого века – Сойер любит слушать пространство. На полу рядом с диваном фолиант, переплетенный в шелк и золотой картон, кажется, альбом с репродукциями.

Сам Сойер отсутствовал.

Я хотел выйти, однако что-то остановило, я заметил… Я обернулся и долго пытался понять что.

Подсвечники. Самодельные глиняные кружки. Залитый прозрачной смолой лист бумаги с карандашным наброском. Полированный латунный шар. Модель дирижабля.

Перо.

Из альбома в кожаном переплете выглядывал кончик зеленого пера.

Я вернулся к столу и открыл альбом.

Бог, если он есть, жестокий шутник.

Хотя здесь, пожалуй, несколько иное…

Зеленым пером была заложена репродукция.

Никогда мне не было страшно настолько. Никогда я не был настолько счастлив. Пожалуй, лишь в двадцать лет, когда я решил задачу про семь мостов.

Сойер усомнился в синхронной физике, сегодня я увидел это в его больных глазах. Он предал свое дитя и, исполненный невыносимости осознания этого факта, готов умереть. Я, напротив, обрел веру и не страшусь смерти. Я не сомневаюсь, что Сойер прав – поток реален, как мир, окружающий нас. И не сомневаюсь, что завтрашний эксперимент закончится провалом. Но именно этот день откроет нам путь к звездам. Когда-нибудь. Не скоро. Непременно.

Завтра, в двенадцать часов по cреднеземному времени, Алан Сойер синхронизирует актуатор с потоком Юнга.

Сорока на виселице.

Сорока на виселице.

Дорога будет длинна.