Самое древнее зло I. Брянский фоллстрайк - Максим Лагно

Алексей завыл, пытаясь выбраться из ловушки. Но Хадонк опутал сэндвич из стен и Первомага полупрозрачными линиями силового поля, скрепляя вместе, как изолентой.

Мы все выскочили в разрушенный подъезд. Перепрыгивая через обрушивающиеся под нашими ногами пролёты, выбежали на улицу.

– Теперь куда? – спросила Аделла.

– Скорее в машину, – предложил я.

Разместив гостей в салоне своей новой «Нексии», я бросил последний взгляд на дом.

Он представлял собой титаническую инсталляцию безумного художника-авангардиста. Одни стены сплюснуты, другие торчали наружу. В открывшихся ячейках квартир сновали люди, игнорируя разруху. Какая-то бабушка, опутанная иллюзиями Слюбора, ходила взад и вперёд по выкрученной в ленту Мёбиуса лестнице подъезда, даже не замечая закольцованности своего движения.

– Поехали скорее, – пробормотала Бленда. – Слюбор больше не может сдерживать внимание жителей.

Я завёл двигатель, и мы выехали на Московский проспект.

1

Впервые я прокатилась на самоходной карете в детстве, когда посещала с отцом родственников в Скерваре. Драйденские Земли только начали их массовое производство и продажу во все страны Голдивара.

Содержать самоходку, или на драйденский манер, «хэрри», выходило дороже, чем десяток лошадей. Животные не требовали ничего, кроме овса, а самоходка могла сожрать несколько руллей движения в день. Кроме этого механизм вращения колёс постоянно ломался, требуя ремонта или замены деталей. Самоходные кареты и по сей день оставались уделом состоятельных людей.

Я не могла не отметить, что карета Матвея была намного приятнее, чем самая роскошная самоходка Драйдена. И двигалась быстрее. Недостатком можно было назвать необходимость управлять её движением вручную.

– У нас осталось только два рулля исцеления, – сказала Аделла.

Она сидела на скамье рядом с Матвеем, который крутил штурвал. Я была зажата Слюбором с одной стороны и Хадонком с другой.

– В рюкзаке должны быть ещё рулли, – ответил Матвей.

Аделла, помахивая ушками, порылась в сумке Матвея:

– Итого пять руллей. Держи, Бленда. Тебе надо, Хадонк?

Он покрутил головой. Прикрыв глаза, откинулся на спинку сиденья. Хоть его и не задела ни одна стрела или копьё, он был порядочно вымотан. Споггель вообще исчез, чтобы не тратить силы на создание своей внешности.

– А мне разве не нужен рулль исцеления? – обидчиво спросил Матвей. – Я тоже пострадал.

Он посмотрел на свою ладонь:

– Хотя странно, стрела пробила насквозь, была кровь… а теперь просто шрам.

– Покажи.

Я рассмотрела розовое пятнышко на ладони и отпустила руку Матвея:

– Хорошая новость, световое оружие слабо действует на жителей Земли. Значит, Первомаг ещё не способен причинить вам прямой вред.

– Вот, я же говорил, что и мы чего-то стоим? Может, пора обратиться к военным?

– Мой приказ остаётся в силе, – ответила я. – Держим всё в тайне. Никуда не обращаемся, никому не рассказываем. Мало ли что есть ещё в арсенале у Первомага?

– М-м, – слабо сказал Слюбор. – В первой битве никто не показывает своё сильное оружие. Кроме меня… Я выложился весь. Внимание землян сложно удержать. Они способны одновременно совершать тысячи действий. Смотрят на телевизоры, смотрят на дощечки, разговаривают, жуют и думают. Их мысли скачут, как блохи.

– Ты просто не знаешь что такое многозадачность, – обиделся Матвей.

Я размотала целительский рулль и откинулась на сидении кареты, чувствуя, как заживает рана в плече. Слюбор достал из кармана своего плаща кусок вяленного мяса хорта и поспешно сжевал. Никто не попросил его поделиться. Все понимали, что фулелям нужно быстро восстанавливать силы, затраченные на захват внимания посторонних людей, иначе они потеряют сознание.

Мы стояли на перекрёстке, пропуская другие кареты. Местные разумно регулировали движение на дорогах, разграничивая световыми сигналами. Это бы не помешало и нам. По сравнению со стройными потоками карет и людей на улицах Брянска, наши улицы напоминали бурный поток талых вод. Все ехали, куда хотели и как хотели.

– Так что дальше? – спросил Матвей. – Вы победили Первомага?

– Всё ещё впереди, унеси его табун, – ответила Аделла.

Матвей скосил на неё глаза:

– Кстати, а ты в курсе, что у тебя хвост…

– Тебе нравится?

– Ещё не понял, но вроде бы – да. Этакий фурри-фэндом.

– Я что-то напутала с заклинанием и не могу убрать хвост, ушки и ноготки.

Я вздохнула:

– Нам нужно где-то переждать восстановительный период. Подготовиться ко второй встрече с Первомагом.

Матвей повернулся ко мне:

– Получается Первомаг может занять тело любого человека?

– Да, но это длительный процесс. Так что у нас несколько дней в запасе. Пока он не найдёт новую жертву, Первомаг будет сохранять невидимость и бестелесность, лишившись возможности действовать.

– Значит, Алексей мёртв?

– А ты как думаешь? – махнула хвостом Аделла. – Его сплющили каменные стены.

Карета тронулась с места. Матвей покрутил что-то на доске. Раздался красивый голос, отчётливо произнёсший:

– …Но пресс-служба мэрии пока не даёт ответа: было ли разрушение дома на Московском проспекты ошибкой при строительстве, природным катаклизмом или продолжением необъяснимого явления, известного как «брянский фоллстрайк»?

– Это рулль голосового сообщения? – спросила я. – Они распространяют новость о происшествии с твоим домом?

– Нет, просто радио.

Плечо перестало болеть, я сделала несколько круговых движений, убеждаясь, что всё в порядке.

Карета остановилась. Матвей открыл дверь:

– Приехали. Это моя фотостудия, поживём пока что здесь.

2

Матвей отпер дверь ключом, и мы вошли в просторное помещение, заставленное фонарями, подиумами и другими предметами непонятного предназначения. В центре стоял большой подиум, застеленный простынями. На подиуме лежали обнажённый мужчина и девушка, едва прикрытые одеялом.

– Это ещё что? – закричал Матвей. – Семён, я просил не таскать сюда шлюх.

Семён выглядел старше Матвея. Непонятно, почему он позволил на себя кричать. Вероятно, слуга?

– Извянки, босс, – потянулся он и почесал свою бородку с проседью. – Честно скажу, не рассчитывал, что будете сегодня.

Девушка стыдливо прикрылась одеялом и убежала за одну из перегородок. Бесстыже голый мужчина натянул штаны и посмотрел на нас: