Все мы родом из детства - Екатерина Мурашова

– Нет, его жена, Танечка. Она мне часто звонит, советуется, если с детьми что. Да и я у них бываю, и они с Наташей у нас… Сейчас, правда, они затихли…

Дружок, конечно, остался в доме. Он был глупый, дружелюбный и невероятно общительный. Любил всех людей и особенно детей. И всех собак – от той-терьеров до волкодавов. Дети, родители, собаки и их хозяева относились к его горячему желанию общаться по-разному (Дружок вырос в довольно крупную дворнягу шоколадной масти). Поэтому она старалась гулять с ним, когда никого не было. Он расстраивался, ему хотелось играть и вращаться в обществе. Она бросала ему мячик, чувствуя себя заводной игрушкой.

Однажды на стадионе неподалеку от их дома проводили выставку собак. Везде висели объявления, внизу была приписка: вход с собаками разрешен. Она вдруг решила пойти – должны же быть у Дружка развлечения. Собаки на четырех рингах были гордые, расчесанные и благоухали цветочными шампунями. Дружок смотрел на них, наклонив башку и вывалив язык, и даже, вопреки обыкновению, не порывался бежать и общаться. Как будто осознавал свое неизбывное плебейство.

– Не думайте, он у вас самой лучшей породы! – сказал кто-то сбоку от нее.

Она оглянулась. Рядом стоял мальчик. Дружок радостно кинулся к нему и облизал круглую физиономию. Мальчик едва устоял, схватившись рукой за огородку. Когда он отошел, она увидела, что у мальчика что-то с ногами – он даже не хромал, просто как-то странно передвигался. Какая-то деформация суставов?

– Прости! – извинилась она. – Дружок у меня добрый, но глупый…

– Нет, – сказал мальчик. – Дворняги – самые живучие и лучше всех приспосабливаются!

– Откуда ты знаешь? У тебя тоже дворняга? Где же она?

– Нет, у нас собак держать не разрешают, – сказал мальчик и улыбнулся. – Я знаю, потому что я сам дворняжка.

Она отчетливо почувствовала, как сердце пропустило удар, и спросила:

– Где это – у вас?

– В интернате, – ответил мальчик. – Нас сюда на автобусе на экскурсию привезли. Во-он коляски стоят, видите? А я-то ходячий…

Мальчика Женю ей отдали на удивление легко. Она раньше слышала: проблемы с усыновлением, справки, бюрократическая волокита… Ей все помогали! Все! Буквально за руку водили из кабинета в кабинет. До чего же в мире много хороших людей…

И как все хорошо складывалось! Женя пошел в обычную школу. Его там почти не дразнили. Она сама занималась с ним русским. Бывший муж был призван на предмет подтягивания математики. Он честно отзанимался, потом вышел покурить на знакомый балкон. Она, что-то почувствовав, вышла за ним и вдруг увидела, что он… плачет!

– Что с тобой?!! – потрясенно прошептала она.

– Я так рад за тебя… – сдавленным голосом сказал он. – Наконец-то… И какое же спасибо этому Женьке…

Женя еще в интернате занимался оригами и увлек этим сводную сестру Наташу. Их квартира была засыпана обрезками бумаги и снова стала похожа на место, где живут люди. Женя, конечно, играл с Дружком.

Однажды они все вместе гуляли. Дружок бросился к маленькой собачке, Женя побежал за ним, споткнулся, упал…

Пожилой врач в районной травме сказал: гипс я, конечно, поставил, но что-то мне этот перелом не нравится. И изначальное заболевание, и вот тут на рентгене что-то непонятное… Поезжайте-ка вы в институт Турнера…

– Вы должны быть готовы ко всему, – сказали ей институтские врачи.

– К чему?!! – шепотом закричала она.

– Вполне может быть, что это онкология. А ваш перелом – всего лишь симптом. Точнее вам скажут на Березовой аллее (Санкт-Петербургский городской клинический онкологический диспансер. – Ред.)…

По совету подруги она пошла к взрослому психоаналитику или кому-то вроде того. На третьем сеансе ей сказали: ничего удивительного, это у вас подсознательное влечение – у вас дочь умерла от онкологии, вот вы и выбрали ребенка уже с предрасположенностью. Она пришла домой и выбросила в мусоропровод целиком всю аптечку – боялась, что не справится с желанием покончить со всем разом. Это было бы несомненным облегчением, но как же Женька?

* * *

– И вот мой вопрос к вам, – закончила она свой рассказ. – Где мне теперь взять силы? Чтобы, если придется, пережить все это еще раз и не угробить Женьку собой раньше времени?

Я очень долго молчала. Она меня не торопила. Если знаешь или хотя бы предполагаешь, что говорить, можно быть какой угодно – резкой, настойчивой, ироничной, даже грубоватой. А если совсем не знаешь? Если не знаешь – тогда со всем соглашайся. Порой это вывозит.

– Вы очень правильно поставили задачу, – сказала я. – Она чисто энергетическая. Это даже не психология…

– Да, я так и чувствую, – кивнула она.

– И решать ее надо так же. Больших источников энергии у нас нет, и выдумать или выстроить их сейчас совершенно нереально. Значит, надо брать помалу и плюсовать. У вас есть друзья?

– Да, конечно. Из школы, из института, волонтеры из Жениного интерната. И коллеги. И бывший муж и его семья. Они все сейчас в полной растерянности. Боятся лишний раз позвонить, я их очень понимаю…

– Именно! Они очень хотят вам помочь, но не знают, что делать. Им кажется, что тут помочь вообще нельзя, но они не догадались посмотреть с энергетической стороны. Вы им скажете…

– Что же?

– Каждый принесет вам по энергетической конфетке. И будет целый кулек. Из которого, конечно, достанется Жене. А им будет облегчение – они помогли, не остались в стороне от чужой беды.

– Конфетки – это все-таки что?

– Я не знаю, что приносит вам радость, свет, облегчение. Футбольный матч или лекция в Эрмитаже? Только не говорите, что ничего. Вам много лет, есть личная история, сейчас всё сгодится. Одной из своих приятельниц вы скажете: рассказывай мне 15 минут про выставку фарфора, которую ты посетила (или организовала), другой – едем на берег залива и просто так идем от Морской до Лисьего носа. Про болезни не говорим. Третьей по вашему же заказу, в ограниченных заранее временны́х рамках, выплачетесь в жилетку как раз про болезни.

– Это все искусственное, не поможет, – сказала она разочарованно.

– Другого нет, поэтому будем пробовать, – возразила я. – Неделю делаете (не меньше семи конфеток, лучше больше), потом придете, расскажете подробно. Все просьбы о конфетах начинаете одним запевом: «Мне нужно, чтобы ты…»

Она пришла удивленной.

– Вы знаете, действительно лучше! В основном, мне кажется, потому, что я очень много времени и сил трачу на изобретение этих ваших конфеток. Зато уже придуманное весь мой круг ловит на лету и моментально исполняет…

– Конечно. Люди любят помогать, если то, что нужно сделать, понятно и четко ограничено. Что Женька?

– Он молодец. В больнице задачки решает и английским занимается… Заметил, солнышко: «Мама, какая у тебя красивая прическа!» Это тоже конфетка: у меня есть знакомая парикмахерша, и мне всю жизнь нравилось, когда голова аккуратная…