Шарль де Голль. Военные мемуары. Том 1. Призыв. 1940-1942 - Шарль де Голль

Тем временем, мы не должны ни попусту сотрясать воздух ни винить себя понапрасну. Когда у вас есть друг, вместе с которым вы ведете страшную борьбу, и оказалось так, что ваш друг сражен ошеломляющим ударом, надо быть уверенным в том, что оружие, выпавшее из его рук, не достанется вашему общему врагу. Вы не должны злиться из-за исступленных криков вашего друга. Не добавляйте ему боли, а старайтесь ему помочь. Связь интересов Британии и Франции остается. Остается цель. И неизбежно остается долг. До тех пор пока наш путь к победе не закрыт, мы готовы оказать Французскому правительству всю помощь, которая будет в наших силах, содействовать торговле и помогать администрации тех частей Французской империи, которые сейчас оказались отрезанными от оккупированной Франции, но которые сохраняют свою свободу. И, подчиняясь железным требованиям войны, которую мы ведем против Гитлера и всех его деяний, мы уверены: каждое истинное французское сердце будет биться и радоваться каждому нашему новому сражению; и не только Франция, но и все угнетенные страны в Европе должны считать, что каждая победа Британии — это шаг к освобождению Европы от страшнейшего рабства, в котором она когда-либо находилась. (…)

Могу себе представить, что сочувствующие нам народы за Атлантическим океаном, или обеспокоенные друзья в еще не захваченных странах Европы, которые не могут оценить наши возможности и нашу решимость, ощущают страх, не зная, выживем ли мы, увидев столько государств и королевств, разорванных на куски за несколько недель или даже дней чудовищной силой нацистской военной машины. Но Гитлер еще не сталкивался с великой нацией, у которой сила воли была бы равна его. Многие страны были отравлены интригами до того, как они были сражены насильственным ударом. Они сгнили изнутри до того, как были разбиты извне. Как иначе можно объяснить то, что произошло с Францией? — с французской армией, с французским народом, с руководителями французского народа.

Мы видели, как Гитлер готовил с научной точностью свои планы для уничтожения соседних с Германией стран. У него были планы нападения на Польшу и на Норвегию. У него были планы на Данию. У него были планы, полностью осуществленные, захвата Бельгии. Мы видели как французы были разбиты и побеждены. Поэтому, мы можем быть уверенными в том, что существует план — возможно, созревавший годами — план уничтожения Великобритании, которой дана своего рода честь, быть его главным и сильным врагом. (…)

Имея более тысячи военных кораблей под английским флагом, патрулирующих моря, флот способен легко переместиться на защиту любой части Британской империи, которой могут угрожать; он также может защищать нашу связь с Новым Светом, откуда, по мере усиления борьбы, идет все большая помощь. (…)

Все сейчас зависит от жизненной силы британской расы в любой части мира, от всех солидарных с нами народов и от всех благожелателей в любой стране, делающих все возможное днем и ночью; от тех, кто жертвует все, кто бесстрашен и вынослив. Это не война вождей или принцев, династий или какого-то национального честолюбия; это война народов и принципов. Это война безвестных воинов; но давайте все будем бороться, не сомневаясь в нашей вере или долге.»

«Прошел почти год с начала войны и, я думаю, для нас будет разумным сделать остановку в нашем путешествии и хорошенько рассмотреть темное широкое поле. Резня это лишь небольшая частица настоящей войны, а последствия для воюющих на самом деле более страшные. Мы видели как великие страны с мощной армией были повергнуты за несколько недель. Мы видели Французскую республику и славную французскую армию, побежденными до полного, абсолютного подчинения. Плоть Франции — хотя временами кажется, что даже ее душа — не выдержала несравнимо менее мощный напор, чем тот, который она выдержала 25 лет назад с помощью силы духа и непоколебимой силы воли. (…)

Географическое положение, главенство в морях, дружба с Соединенными Штатами позволяют нам привлекать средства со всего мира и производить военное оружие любого рода, особенно технически сложного оружия, которое раньше могла делать лишь нацистская Германия. Гитлер сейчас в Европе повсюду. Наши попытки наступления постепенно блокируются и мы должны методично и решительно готовиться к компаниям в 1941 и 1942 годах. (…)

Наше намерение — поддерживать и усиливать жесткую блокаду не только по отношению к Германии, но и к Италии, Франции и всем тем странам, которые пали перед немецкой властью. (…J Из лучших побуждений было сделано много предложений о том, что надо позволить проходить поставкам продовольствия для помощи этим народам. Я сожалею, что мы должны отказать. (…)

Прошло уже больше четверти года с тех пор, как в Британии вступило в силу новое правительство. Что за поток несчастий обрушился на нас с того времени! Доверчивые Нидерланды разбиты, их любимый и уважаемый монарх изгнан; мирный город Роттердам стал местом такой же ужасной и кровавой резни как в тридцатилетней войне; Бельгия оккупирована; наши собственные экспедиционные войска, которые король Леопольд призвал на помощь, сильно пострадали и были почти окружены, и, казалось, спаслись только чудом, потеряв все снаряжение; наш союзник, Франция, отрезан; Италия — стала нашим противником; вся Франция — под властью врага, все ее арсеналы и огромное количество разного рода военных материалов используются или могут быть использованы врагом, в Виши действует марионеточное правительство, которое в любой момент могут заставить стать нашим противником; вся западноевропейская морская граница от мыса Норд Кап до испанской границы в руках Германии; все порты, все воздушные пространства огромного фронта задействованы против нас, как потенциальные базы для нападения. (…)

Тем временем, мы закалили не только наши сердца, мы перевооружили и перестроили наши войска так, как показалось бы невозможным несколько месяцев назад. В июле мы переправили через Атлантический океан, благодаря нашим друзьям в США, огромное количество военного снаряжения разного рода: пушек, винтовок, пулеметов, снарядов и патронов, все доставлено в полной сохранности, не потеряно ни одной винтовки или патрона. Продукция наш их собственных заводов, работающих так, как никогда раньше, направлена на нужды войск. (…) Условия и ход борьбы были до настоящего времени благоприятны для нас. Я говорил, что во Франции наши истребители неизменно приносили немцам потери около двух-трех самолетов к одному, в сражении под Дюнкерком, а эта земля считалась ничьей, потери составляли приблизительно три-четыре к одному, и мы полагали, что должны достичь гораздо большего соотношения в борьбе за наш остров. (…)

Тот факт, что осуществить крупномасштабное вторжение на британские острова с каждой неделей, прошедшей с момента спасения нашей армии из Дюнкерка становится все сложнее, а также наше огромное превосходство на море позволяет нам постепенно переводить внимание и силу на Средиземное море, против еще одного врага, который без малейшего повода, с равнодушным расчетом, из жадности и корысти, напал на Францию со спины, в тяжелый для нее момент, и который теперь действует против нас в Африке. Конечно, неудача Франции серьезно повредила нашим позициям на Среднем Востоке. К примеру, для защиты Сомали, мы рассчитывали на помощь французских войск для проведения атак на итальянцев с Джибути. Также мы полагались на французские морские и воздушные военные базы в Средиземном море, и в особенности на побережье северной Африки. Мы рассчитывали на французский флот. Не смотря на то, что Французская метрополия сейчас побеждена, нет никаких причин, почему французские Военно-Морские силы, значительные части французской армии, воздушных сил и французской Империи за морем не могу продолжить борьбу на нашей стороне.