Ночная тьма - Агата Кристи

— Значит, мне предстоит с ними встретиться?

— О да, эта встреча неизбежна. — Он улыбнулся мне, и на этотраз его улыбка показалась мне более искренней. — Не робейте. Но будьте готовы ктому, что Кора скорей всего постарается вам нагрубить, а Фрэнк будет бестактным— слегка. Что касается Рюбена, то он вряд ли сумеет приехать.

Я не знал, кто такой Рюбен. И решил, что это еще одинродственник.

Я подошел к дверям и распахнул их.

— Выходи, Элли, — позвал я. — Допрос окончен. Она вошла вкомнату, перевела взгляд с Липпинкота на меня, потом подошла к нему ипоцеловала.

— Милый дядя Эндрю, — сказала она, — я вижу, вы не оченьмучили моего мужа.

— Видишь ли, моя дорогая, если бы я стал очень мучить твоегомужа, ты, вероятно, перестала бы ко мне обращаться, не так ли? А сейчас ясохранил за собой право время от времени давать тебе полезные советы. Вы ведьоба еще очень молоды.

— Ладно, — согласилась Элли, — будем вас терпеливо слушать.

— А теперь, милочка, если позволишь, я побеседую с тобой.

— Моя очередь быть третьим лишним, — сказал я и прошел вспальню.

Я сделал вид, что захлопнул за собой двери, но на самомделе, очутившись в спальне, тотчас приоткрыл внутреннюю дверь. Меня воспитывалине так, как Элли, и поэтому я не мог не удовлетворить жгучего желания выяснить,насколько лицемерным было дружелюбие мистера Липпинкота. Но мои ожидания неоправдались. Он дал Элли два-три вполне разумных совета. Потом заговорил обомне, сказав, что я нахожусь в трудном положении — бедный муж при богатой жене,и начал уговаривать ее подарить Грете определенную сумму денег. Она охотносогласилась, добавив, что и сама об этом подумывала. Кроме того, он предложилей прибавить денег на содержание Коры Ван Стивизант.

— Разумеется, крайней необходимости в этом нет, — заметилон. — Она весьма недурно обеспечена, получая алименты от нескольких мужей. Ктому же, как ты знаешь, у нее есть постоянный, хотя и небольшой доход откапиталов твоего деда.

— Тем не менее вы считаете, что я должна ей прибавить?

— Ты ничего никому не должна. Но если ты это сделаешь, онабудет гораздо лояльнее по отношению к тебе. Я просто распоряжусь увеличитьсумму ее дохода, причем ты вправе в любое время это распоряжение аннулировать.Если ты вдруг прознаешь, что она дурно отзывается о Майкле, о тебе или о вашихотношениях, ты всегда сможешь, лишить ее этих денег, и, памятуя об этом, онапопридержит язык.

— Кора всегда меня недолюбливала, — согласилась Элли. — И яоб этом знала. — И несколько смущенно добавила:

— Вам понравился Майкл, дядя Эндрю?

— По-моему, он весьма привлекательный молодой человек, —отозвался мистер Липпинкот. — И я понимаю, почему ты решила выйти за негозамуж.

На большее я не смел и рассчитывать. Уж я-то знал, что я неиз тех, кто может ему понравиться. Я тихонько прикрыл дверь, а черезминуту-другую Элли пришла за мной.

Липпинкот уже уходил, когда в дверь постучали и вошелпосыльный с телеграммой. Прочитав ее, Элли вскрикнула от радости.

— Это от Греты, — объяснила она. — Сегодня вечером онаприезжает в Лондон и завтра навестит нас. — Она посмотрела на нас сияющимвзглядом. — Правда, чудесно?

— Разумеется, моя дорогая, — сказал я.

— Конечно, — любезно добавил Липпинкот. Но наши с ним кислыефизиономии свидетельствовали об обратном.

На следующее утро я отправился по магазинам и вернулся вотель гораздо позже, чем рассчитывал. Элли я застал в вестибюле, в компаниивысокой молодой блондинки. Это была Грета. Они болтали, перебивая друг друга.

Я не умею описывать людей, но сделаю попытку описать Грету.Начну с того, что она и в самом деле, как утверждала Элли, была очень красивая,в чем без большой охоты признался мистер Липпинкот, и весьма привлекательная.Что вовсе не одно и то же. Если про женщину говорят, что она привлекательная,это отнюдь не означает, что ею восхищаются. Мистер Липпинкот, насколько японял, не питал к Грете нежных чувств. Тем не менее, когда Грета входила ввестибюль отеля или в ресторан, мужчины, как по команде, поворачивали головы.Это была женщина нордического типа с золотистыми волосами цвета спелойкукурузы, которые по моде того времени носила зачесанными высоко наверх, а нетак, как любят носить у нас в Челси, когда волосы просто свисают прядями. И выгляделатипичной шведкой или немкой с севера Германии. Если бы ей прицепить парукрыльев, она вполне могла сойти за валькирию[19] на костюмированном балу. Глазау нее были ярко-голубые, а фигура обольстительная. Словом — женщина что надо!

Я подошел к ним и поздоровался, как мне показалось, вполнеестественно и приветливо, хотя и испытывал некоторое смущение. Плохой из меняактер.

— А это наша Грета, Майк! — воскликнула Элли.

— Я догадался, — вежливо, но довольно сдержанно отозвался яи тут же поспешно добавил:

— Очень рад наконец-то познакомиться с вами, Грета.

— Если бы не Грета, мы бы не смогли пожениться, — сказалаЭлли. — Ты же знаешь.

— Ну уж что-нибудь, наверное, придумали бы, — все-такирискнул возразить я.

— Сомневаюсь, особенно если бы мои родственники всем скопомнавалились на нас. Они бы никогда этого не допустили. Скажи, Грета, они оченьразозлились? — спросила Элли. — Ты мне об этом ни слова не написала.

— Ну зачем травмировать молодоженов во время медовогомесяца? — улыбнулась Грета.

— Но на тебя они очень сердились?

— А ты как думаешь? Но, смею тебя уверить, для меня это небыло неожиданностью.

— Что же именно они сделали?

— То, что и следовало ожидать, — засмеялась Грета. — Преждевсего меня, конечно, уволили.

— Я так и думала. Но за что?! А в рекомендации они тебе,надеюсь, не отказали?

— Зря надеешься. С их точки зрения, я постыдно злоупотребилаоказанным мне доверием. — И добавила:

— С удовольствием, между прочим.

— Но что ты сейчас делаешь?

— Поступаю на работу.

— В Нью-Йорке?