В Линкольнвуде гаснет свет - Джефф Родки

в посудомоечную машину.

Захлопнув дверцу, Джен развернулась и увидела, что на кухню вошел ее муж.

Дэн

Один взгляд на Джен, и Дэн понял, что правильно за нее беспокоился. Она выглядела просто контуженной. В прошлом она целую вечность отходила от травмы после одиннадцатого сентября, а нынешняя ситуация явно напомнила ей о теракте.

Или если не ситуация, то окровавленное лицо мужа.

— Боже мой! — вскрикнула Джен, прижав ко рту руку. — Что с тобой случилось?

— Я в порядке! Просто порезался.

Дэн положил сумку на стол и подошел к жене, протягивая руки, чтобы ее обнять.

Та отпрыгнула от него, как испуганный кролик:

— Я принесу пластырь!

— Все в порядке! Не переживай! Выглядит хуже, чем есть на самом деле.

Дэн не был уверен, что говорил правду. Он сам еще не видел свою рану.

Джен добежала по коридорчику до ванной и запрыгнула внутрь, закрыв дверь прямо перед носом мужа.

— Эй! — Дэн повертел ручку.

Дверь была заперта.

— Подожди! Я все принесу!

Дэн постучал:

— Ты в порядке?

— Да. Просто… надо… надо обработать твою царапину.

— Не беспокойся обо мне! Ты сама как? В порядке? Можешь меня впустить?

— Я в порядке! Это у тебя… подожди, я ищу…

С другой стороны двери Дэн услышал, как со стуком открывается дверца шкафчика с лекарствами.

— Почему ты не на работе?

— Я ехал в поезде, и электричество отключилось, — объяснил Дэн закрытой двери. — А потом прямо рядом с путями разбился самолет. Все перепугались, прямо массовая паника. Там был Пит Блэквелл, потом он перепугался и убежал домой, и я бог знает сколько времени пешком добирался домой…

— Подожди, давай сначала. Где ты был?

— В поезде. Почти доехали до Джерси-Сити. Ты можешь открыть дверь? — Дэн снова покрутил ручку.

— Да! Секундочку.

Наконец Джен отперла дверь. Одной рукой она прижимала к груди скомканную влажную салфетку, а другой — бутылку медицинского спирта.

— Не дергайся. — Она протянула руку с салфеткой, пытаясь протереть рану на лице мужа.

Дэн уловил сильный запах спирта и отпрянул, останавливая руку Джен своей:

— Боже, не надо! Щипать будет жутко!

— Надо обработать рану!

— У нас есть перекись?

Джен взглянула на бутылку, затем на открытый шкафчик позади себя:

— Да, она лучше подойдет. Сейчас достану.

— Погоди. Ты можешь меня сначала обнять?

— Просто… секунду…

Джен удивительно прохладно отнеслась к предложению обняться. Она отступила к шкафчику с лекарствами.

Дэн последовал за ней:

— Ты точно в порядке? День был очень тяжелый.

— Да…

— Черт возьми! — Дэн наконец-то увидел собственное отражение. Под правым глазом красовался раздувшийся синяк, увенчанный кровавым порезом сантиметра в два. — Как думаешь, нужно зашивать?

— Возможно.

Джен поставила бутылку спирта рядом с раковиной и отвернулась от мужа.

— Милая… — Дэн снова протянул к ней руки.

Джен повернулась и, сжав губы, крепко обняла мужа.

Ее сердце билось так быстро, что Дэн чувствовал его удары. Он погладил Джен спине, пытаясь успокоить:

— Сладкая моя, мне так жаль. Тебе, наверно, очень страшно.

— Да… Расскажи еще раз, что с тобой случилось.

— Я ехал… — Дэн замолчал. — Погоди. — Он отстранился. — Где дети?

— В школе, — тихо ответила Джен.

Потом она вернулась к шкафчику и достала с полки бутылочку перекиси.

— Уверена? Сколько часов здесь нет света?

— Часов, наверно, с девяти.

Джен открутила крышечку, достала новую салфетку из коробки на туалетном столике и смочила ее перекисью.

— Быть не может, что они до сих пор в школе. Я только что с Хоторн-стрит. Там повсюду гуляют подростки.

— Можешь чуть отойти?

Дэн сделал, как ему было велено. Джен поднесла руку с салфеткой к его лицу и потерла рану.

— Не переживай, — сказала она. — Макс наверняка у Дэнниса. А Хлоя с Эммой.

— Ты правда думаешь, что у детей все хорошо?

— А почему нет?

Джен взяла из коробки пластырь, выдавила на него чуть-чуть неоспорина и осторожно приклеила к щеке Дэна.

Он смотрел на жену, крайне озадаченный.

— Ты видела, что происходит?

— А что происходит?

— Самолеты разбиваются, машины не заводятся, телефоны не работают…

Джен остановила мужа жестом:

— Погоди. Давай сначала. Что происходит?

Дэн уловил дыхание жены. Оно было каким-то едким.

— Ты пила, что ли?

Джен возмущенно скривила лицо:

— Нет! Боже мой, нет! Сейчас десять утра!

— Мне кажется, уже ближе к полудню.

Джен взяла открытую бутылку спирта:

— Ты, наверно, это чуешь.

— О! Да, это логичнее.

— Ну? Так пойдем сядем в гостиной. И расскажи мне обо всем, что случилось.

Они пошли в гостиную. Джен съежилась в уголке дивана, подняв колени к подбородку и сложив руки на груди. Дэн сидел так близко, как позволяла поза жены, положив руку ей на коленку, и рассказывал о событиях этого утра.

— Черт меня дери!

— Да уж.

— Блин! Это страшно. — Джен ласково погладила ладонь мужа.

— Как ты думаешь, может, мне стоило вернуться за наушником?

— Не знаю. Может, и стоило. Их задолбаешься менять. Заказы за несколько недель вперед.

— Именно. — Дэн положил ладонь поверх руки жены. — А ты как?

— Нормально.

— Я боялся, что это все пробудит… ну, воспоминания…

— Нет. Это мило с твоей стороны, но нет. Я в порядке.

Дэн наклонился, чтобы поцеловать жену. Джен сначала немного отодвинулась, но потом позволила это сделать.

Дэн принюхался, потом выпрямился с обеспокоенным видом:

— От тебя сильно пахнет спиртом.

— Я же говорила. Это все из-за бутылки с перекисью. — Джен махнула рукой в сторону ванной.

— У тебя изо рта пахнет.

— Тогда, наверно, осталось со вчерашнего вечера.

Эта мысль пугала.

— Как много ты пила вчера?

— Не знаю. Бокала два вина…

Дэн покачал головой:

— Ерунда какая-то. И от тебя не пахнет вином. От тебя пахнет водкой.

Он внимательно наблюдал за женой.

Джен зажмурилась и вздохнула.

— Джен, ты пила?

— Я просто… у меня было очень тяжелое утро.

— Но ты сказала, что все в порядке.

— Нет. Я не в порядке.

Джен выпрямилась, ее лицо стало искажаться. Потом она обхватила голову руками и заплакала.

— Господи! Милая… — Дэн приобнял жену одной рукой.

— Прости меня! Прости… По правде говоря…

Джен повернулась к Дэну. Странный, загнанный взгляд, который он заметил на лице жены, войдя в дом, исчез. Теперь в глазах Джен читалось искреннее страдание.

— Не знаю, как тебе сказать…

— Все хорошо. — Дэн погладил жену по плечу. — Я понимаю, как тебе сейчас тяжело. То, через что ты прошла тогда… а теперь вдруг опять самолеты падают…

— Да… Да. — Джен медленно кивала, и страдание в ее глазах потихоньку отступало. — У меня, наверно, шок? От теракта…

— Все хорошо, все хорошо.

Дэн прижал жену к себе, и она положила голову