Медиум поневоле - Анна Герд

перчатках и периодически притоптывая ногами. С раздражением разглядывала группу людей кучковавшихся неподалеку. Они стоически мёрзли со скорбными лицами.

Эй, народ, вы там не околели? Давайте уже быстрее, говорите, что надо, цветы кладите или что там делают. И расходимся.

Матвей Иванович стоял рядом со мной и отпускал язвительные замечания о своих родственниках. Мы вяло с ним переругивались, но это совсем не грело. Оторвав взгляд от группки «дармоедов и неумех» по словам дедули, увидела того самого парня из дома с резными крыльцом. Он опять смотрел прямо на меня и явно засек мои разговоры с воздухом. Что за непруха!

Вижу, как он, продолжая глядеть на меня делает шаг немного в сторону и останавливается, смотрит все так же пристально. Через пару минут ещё два шага. Движения плавные, скользящие. Что это за маневры? Он, что боится спугнуть кого-то? Я на всякий случай сделала пару шагов в сторону от него. Немного отвлеклась на процесс похорон, кажется началось прощание, упустила из внимания этого чудика и… Смотрю, а он стал ближе стоять! Эй, когда успел? Так нечестно. Демон с левого плеча дает советы по тактическому отступлению и предлагает десять законных способов слиться с местностью, а также пару не вполне правовых, но действенных. Ангел волнуется, накрасила ли я губы и и что говорить, чтоб понравиться незнакомцу.

Отхожу ещё немного, по дуге. Знакомое движение, где-то уже видела то же самое. Так незаметно мы обходим компашку родственников по кругу. Ага каравай, каравай, кого хочешь выбирай. Да, что за бред лезет в голову! Демон сардонически хохочет.

Матвей Иванович заводит какую-то печальную песню. «ой то не вечер, то не вечер, мне малым-мало спалось …» Невольно прислушиваясь склоняю голову на бок, красиво. Очнулась от шороха с другой стороны, обернулась, а рядом уже стоит парень, мой партнёр по ритуальному хороводу.

Смотрю в нереальные зелёные глаза и теряюсь. Погибаю, воскресаю и ныряю в их космос, все за пару секунд. Если глаза — зеркало души, то передо мной самый прекрасный и восхитительный человек во всех мирах. Или … не человек? Ну не могут быть глаза такими! А… в принципе могут, линзы же. Вот и объяснение, логичное и трезвое. Выдыхаю. Кажется, он так же поражен цветом моих глаз. Парень красив, худое лицо, нос с маленькой горбинкой, острые скулы, красивые чувственные губы и фантастические глаза. Его волосы темного цвета подстрижены коротко, на висках совсем коротко, но на лицо спадает длинная косая челка.

Так, а кто это у нас тут без шапки? Такая холодина, а он без шапки и без шарфа между прочим! Мысленно ворчу как заботливая бабуля. Божечки Алекс, откуда в тебе это? Ты ещё его укутывать начни и нос платочком вытри.

Раздражаюсь на саму себя и отворачиваюсь. Парень хмыкает. И тут подзабытый дедушка выкидывает номер. Он подкрадывается незаметно и громко гавкает мне на ухо! Вот стервец! На автомате отпрыгиваю в сторону, аккурат на без шапочного парня. Он ловит меня, не давая нам завалится.

— Ты всегда так запрыгиваешь на незнакомых людей? — голос глубокий, немного хриплый.

— Не всегда, — освобождаюсь из кольца рук, но тут, — обвожу жестом кладбище, — уж больно располагающая атмосфера, вот и не удержалась.

Эх вот опять я хамлю, это все из-за нервов, надо себя контролировать.

Он кивает своим мыслям и бормочет тихо, что-то по типу: «сработаемся».

— Но-но! — грожу ему пальчиком. — Никаких сработок.

— Ты разговариваешь с дедом Матвеем? — ясно, что он тычет пальцем в небо, но попадает в яблочко, вот такой каламбур.

— Нет, — отвечаю быстро. Не надо вот этого, я только недавно из диспансера и не стремлюсь обратно. Он качает головой и протягивает визитку.

— Когда надоест его слушать, позвони.

Пока я рассматриваю визитку он уходит.

Черный прямоугольник, золотые буквы, все просто и элегантно. На одной стороне Воронов Максим Андреевич, на другой- частное детективное агентство «Максимум» и номер телефона. Максим значит.

Матвей Иванович доволен, он затащил меня на похороны, как раз для этой встречи. Всю дорогу до дома он убеждает меня, что я должна помочь Максиму.

Оказавшись в знакомом уютном тепле с большой кружкой чая, я наконец готова слушать.

Оказалось, к детективу обратился внук Матвея Ивановича, Илья, и дом с резными крыльцом принадлежит неугомонному покойнику. Не знаю почему его переклинило, но излагает он вполне понятно, количество поговорок сократилось на треть и теперь можно выстроить связанный рассказ. И рассказ должна признаться интересный.

Итак Матвей Иванович Удальцов, известный в своих кругах художник-реставратор. Всю жизнь он занимался восстановлением исторических зданий, дворянских особняков и памятников народного зодчества. Супруга его Тамара Ильинична умерла пятнадцать лет назад.

В браке родилось трое детей, сыновья Игорь и Павел и дочь Ольга. Ольге сорок семь лет, долгое время не общалась с отцом вплоть до его кончины, считая его косвенным виновником в смерти матери. Ее дети тот самый Илья, нанявший детектива и Света, напротив деда любили и навещали часто.

Старший сын Павел Матвеевич сорока пяти лет от роду, предприниматель средней руки, имеет свою фирму по установке пластиковых окон и три ее отделения разбросанных по городу. У Павла и его супруги Илоны, есть сын Артём — студент.

Ещё один сын деда Матвея, Игорь младше брата на пять лет, пробовал себя в бизнесе, но не задалось. Теперь работает менеджером по продажам и имеет пагубную зависимость, игроманию.

Во время рассказа я вспоминала замерзшую композицию на кладбище и пыталась понять, кто есть кто. С женщинами все очевидно, Ольга статная немного полноватая женщина со светлыми волосами, она хорошо держалась, лишь иногда вытирая платком глаза. К ее груди жалась красивая белокурая девушка, видимо Светлана, она как раз плакала громко и театрально заламывала руки. Парни Артем и Илья были примерно одного возраста и кто есть кто было не понять. На вид оба лет по двадцать-двадцать пять, хорошо одетые, по-мужски сдержанные.

Со старшими Удальцовыми было сложнее, так как мужчин было человек десять, а с того расстояния, где я стояла фамильное сходство было не разглядеть.

Итак, в семейном доме проживал только Матвей Иванович, чаще всего его навещали внуки и младший сын. По воскресеньям