Фабий Байл. Прародитель - Джош Рейнольдс

— Не рыдал я, — прорычал Ортис и облизнул зубы. Он слишком часто моргал. У него в крови что-то было. И, возможно, не одно «что-то». — Я рычал, Первая. Показывал зубы.

— И какие здоровенные зубы! — сказала Игори, сжимая рукоять ножа. — Подойди ближе, и я помогу тебе от них избавиться.

Ортис бросился вперед. Удар был точным, но слишком медленным. Она отбила руку ладонью, одновременно доставая нож. Он слегка округлил глаза, услышав шелест клинка, покидающего ножны, а Игори, крутанувшись, изо всей силы вогнала нож ему в поясницу. Ортис был слишком силен, чтобы с ним играть. Его следовало прикончить как можно быстрее. Раздался хруст кости, и у него отказали ноги.

Игори отступила, когда Ортис упал на колени. Взвыв, он попытался достать нож, но она пнула рукоять, перебив ему позвоночник. В справедливом бою не было чести. Только в победе. Это был первый урок, который Благодетель преподавал своим ищейкам. Она оглянулась.

— Ну что? — тихо спросила она. Все отводили глаза. Это было хорошо. Они знали свое место, — Даракс… Теперь ты Второй.

Даракс кивнул. У него было землистое лицо с впалыми щеками. Кожа туго обтягивала усиленные кости, а конечности усеивали штифты от имплантов. Он почесал один из них и спросил:

— А Ортис?

— Мясо для зверя, — ответила Игори. Она повернулась, поставила ногу на затылок побежденного и, прижав к земле, выдернула нож. Ортис коротко вскрикнул и, зло уставившись на нее снизу вверх блестящими от слез глазами, щелкнул зубами. Игори была осторожна и держалась подальше от его лица. Он не мог ходить, но по-прежнему мог кусаться. Схватив за ногу, она потащила его к «Сорокопуту».

Увидев Игори, корабль задрожал в цепях и слегка приподнялся, благодарно гудя реактивными двигателями. Его орудия жадно вибрировали. Даже с пустыми магазинами он многое мог сделать. Ортис опять заныл, осознав, что она собирается сделать. Услышав шипение плавящегося металла, она оглянулась.

— Хм!

Он в самом деле мочился кислотой.

Черный Голан покрывал развалины города, как разросшаяся плесень. Гигантские шатры и временные бункеры теснились рядом с менее понятными строениями — кристальными башнями, которые светились всеми цветами и в то же время ни одним из них, вздымающимися грудами мусора и огромными, противоестественными зверями, бродящими с магазинами и киосками на спинах или в пастях.

Отовсюду неслись завывания стяжателей. Часть голосов, не самая большая, принадлежала людям. Они не были единственным разумным видом, который пытался найти убежище в беспокойном пространстве Ока Ужаса. И тем более они не были одиноки в своей жажде наживы, когда дело касалось останков давно погибших империй. Здесь были хруды, завернутые в плотные тряпки и предлагающие всем мимо проходящим бутылки со зрительным туманом-ссааком, и загадочные Зиго, меняющие добычу восьминогих пиратов-рак’голов на бионические импланты и оружие.

Олеандр глубоко вдохнул и с восторгом выдохнул.

— Как же я люблю ходить на рынок, — сказал он, переступая через суетливое, похожее на ящерицу существо в кольчуге из медных чешуек, — Здесь столько можно увидеть — и испытать.

Поверх брони он надел плотный, бесформенный плащ, а на голову накинул тяжелый капюшон. На мирах вроде Грандиозной ренегаты всех сортов были привычным зрелищем, ни к чему было привлекать лишнее внимание. На археомаркетах глаза и уши были повсюду, и одно лишнее слово могло создать немало проблем.

— Мы здесь не для того, чтобы удовлетворять твои ничтожные прихоти, — сказал Саккара, прикрывая лицо капюшоном и обходя извивающегося сслита. — А ради охоты.

— Ты прав, — ответил Олеандр. — И, кажется, я вижу след добычи, — Он указал на группу тонконогих кифоров, толпящихся у входа в тупик, — Вон они. Сразу за стаей кифоров.

— Где? — спросил Саккара, вглядываясь. — Не вижу никаких эльдаров.

— Разве кто-то говорил про эльдаров? — Олеандр вышел из основного потока и направился к тупику. Тот располагался между высокими домами ксеносской постройки и был почти целиком скрыт за наростами из камней и корней, которые крепили здания к земле. Завидев приближающегося Олеандра, кифоры разбежались, прыгая на неестественно длинных ногах. Олеандр вошел в тупик, а Саккара последовал за ним, держа одну руку на болт-пистолете.

— Чем так воняет? — проговорил Несущий Слово. — Похоже на скисшее молоко и… и…

— Мяту, — ответил Олеандр. — Да, к запаху нелегко привыкнуть, но он скорее дурманит, чем вызывает тошноту. Истинный ценитель запахов мог бы назвать его даже… пикантным.

— Здесь воняет, — упрямо заявил Саккара, — Хуже, чем от слуг Нургла.

— Ну это уже гипербола. Я… стоп. Не делай резких движений, брат. Они нервные, — тихо сказал Олеандр. Саккара огляделся и округлил глаза, заметив силуэт чудовища, прижимающегося к стене. Из теней на них смотрели желтые глаза. По верху противоположной стены бесшумно проскользнул второй силуэт.

— Локсатли, — произнес Саккара. В его голосе ясно слышалось отвращение. Сыны Лоргара по-разному относились к ксеносам, но в большинстве случаев различия заключались в том, как их следует уничтожать. Несущие Слово не собирались делить благословения темных богов с другими расами.

— Тихо, — сказал Олеандр. Он вытянул руки, показывая, что в них ничего нет. Впрочем, это было всего лишь формальностью. Если бы локсатли решили, что у Олеандра с Саккарой дурные намерения, то убили бы их в ту же секунду, когда те вошли в тупик. Одно существо бесшумно вышло из темноты и пробулькало приветствие.

— Здравствуй, Фот, — сказал Олеандр, — У тебя новый шрам?

Локсатль выглядел как огромная склизкая рептилия без чешуи. Широкая зубастая голова покачивалась на толстой шее, а фиолетовый язык высовывался изо рта в беспокойном ритме. Хотя ксенос стоял на всех четырех ногах, высотой он был почти с человека. По боку серого черепа шел яркий белесый шрам.

Фот издал клокочущий лай. Олеандр с дружеским видом закивал.

— А вот не надо было есть яйца родной сестры. Но ты выжил, это главное. А теперь… Расскажи, что ты видел.

Локсатль забулькал, отвечая. Олеандр улыбнулся, когда он закончил.

— Отлично. Обычной платы будет достаточно? Хорошо. То же место, что в прошлый раз, — Локсатль зарычал и щелкнул зубами. Олеандр покосился на Саккару. — Медленно отступай к выходу. У Фота есть чувство юмора, и оно плохо накладывается на нашу культуру.

Когда они добрались до улицы, Олеандр сказал:

— Наша добыча находится на улице Снов, в Юпикском квартале. Это недалеко. Они прилетели продавать награбленное.

— Я слышал, что корсары из братства Солнечного Удара — опасные воины, — заметил Саккара.

— Не настолько опасные, чтобы нам нужно было беспокоиться.

Саккара что-то проворчал.