Пришествие Второго - Dr. Bile

сброд. В компании серобоких был один мальчишка, одетый как дикарь, техножрица и крайне подозрительный человек со смуглой кожей и тюрбаном. Компанию сопровождал огромный механоид, немного похожий на роботов Коллегии Механикум.

Союзники обменялись недолгими приветствиями. Картер бегло рассказал об их приключениях в городе. Явившийся поп мрачно глядел на Альхазреда. Колдун держался с наглой уверенностью, и сразу объявил, что хочет рахат-лукума, жареного мяса и кальяна.

— Сразу в темницу, — бросила дворянка. — Меня тошнит от его клоунады.

Сэри обернулась к полковнику.

— Почему вы не пристрелили эту сволочь на месте?

— Он помог нам сбежать. Кроме того, Маджир слил очень интересный факт про затею наших врагов.

— Удиви меня.

Вояка помедлил.

— Понимаете, мисс рыцарь, Тот-Тремская АЭС не способна дать нужное количество тока на вышку Циолковского. Тревишу приказали ударить по Чухут-Кале, но его истинная цель — не вы, а водяное колесо, что в стороне от города. Он хочет захватить его и перенаправить электричество к небоскрёбу.

— Тарас! — крикнула она.

Тот подковылял к хозяйке.

— Концепция изменилась. Бери своё копьё и становись на мельнице. Передай обслуге, чтобы минировали шарниры и были готовы их подорвать.

— А почему бы не сделать это сразу? — встрял Флеминг.

Баронесса великосветски закатила глаза, как будто говорила с конченным идиотом.

— Потому что наша гидроэлектростанция — важный источник энергии для ставки в Хорез-Юрте. Мой брат в курсе, что скоро лишится Чухут-Кале, но до той поры мы должны обеспечить бесперебойное питание. Эсса фон Хагенау, проследи за этим. Дальше. Герр доктор, иди в медицинариум и готовь койки. Будет славно, если ты сумеешь поставить на ноги хотя бы часть раненых. Эти двое, — она покосилась на Райзела и Лумумбу, — хоть что-то умеют?

— Они хорошие ассистенты, — соврал хирургеон.

— Я тебя услышала. Забирай их.

Сэри оглядела железного человека с видом большого знатока.

— Какого паттерна ваш автоматон? Не припомню, чтобы марсиане применяли таких роботов.

Эксплоратор пискнула бинарным кодом. Она и представить не могла, что Шпиц-Эстерлен понимала лингву-технис.

< Айзек, молчи ради всего святого >

Разумеется, тот не послушал.

— Сомнительное тактическое решение, — прогрохотал механоид. — Вадистанцы бросят на штурм легионы демонов под прикрытием заклинателей и боевых магов. Против них будет эффективен Альхазред, а Флеминг умеет ликвидировать эфирных сущностей. Лумумба имеет аномальную стойкость к порче, и я видел, как он сражался там, где простых людей парализует ужас. Мальчик, который, с твоих слов, ничего не может, при мне разорвал десяток боевиков голыми руками. На твоём месте я бы сделал из пасаденцев мобильный отряд с задачей убивать ключевых противников.

Аристократка опешила.

— Твой дух машины силён. Кто загрузил в тебя такую сложную программу, жестянка?

Полководец склонился над ней.

— Слушай меня, если хочешь увидеть рассвет. Я командовал армиями, когда твоих предков не было даже в утробе.

Археолог зажмурилась. От столь громких слов нависла неловкая пауза.

— Древний воин Золотого Века! — осознала рыцарь. — Ты был на нашей стороне в эпоху легенд!

Конфедераты разом выдохнули. Впервые за всю историю необразованность кронштайнской знати сыграла ей на руку.

— Будь по-твоему, но моя воля в приоритете. И да, чернокнижника я не выпущу, — решила она. — Сколько пакетов информации ты можешь обрабатывать в час?

— Десять триллионов террабайт в наносекунду, — посчитал Айзек с нотками самодовольства. — Вам хватит, уж поверь.

Раздав команды, Сэри ушла в покои. Вперёд и вниз. Её глаза видели отражения войн глубокой древности, её уши ласкало безмолвие пыльных лёгких Чухут-Кале. Комнаты, в отличие от будуаров иных вельмож, смотрелись по-спартански. Разумеется, ни о каких скульптурах и цветастых картинах не могло быть и речи. Девушке нравилось играть на публику, и ради этого она жила в тех условиях, что и слуги. Взглянув в направлении алькова, убранного портьерами из белого шёлка, она позволила себе улыбку. В святилище скрывалась икона Женевьевы Израненной — покровительницы Чернокаменной Твердыни. По сторонам от неё висели кнуты для самобичевания и вериги. Впрочем, они были всего лишь элементом декора.

Ни одного рыцаря нельзя считать психически нормальным. Подключение к нейросети калечило разум любого пилота. Каждый род справлялся с безумием по-своему. Кто-то падал в греховные удовольствия или отрешённость, но чертой Шпиц-Эстерленов были резкие вспышки насилия. Чем ближе они подходили к неуловимой грани, отделяющей высокородного от чудовища, тем сильнее в них проявлялось неприятие комфорта. Как водится, всё начиналось с любви к муштре. Затем появлялись бойцовские ямы. После дети Шварцштайна открывали в себе тягу к меди и свежей крови.

По меркам семьи, рыцарь не отличалась агрессивностью. В этом плане Мартин давал ей огромную фору. До смерти забить крепостного за одно неловкое движение? Запросто. Оторвать голову таш-джарганцу и выпить его мозги? Это мы называем понедельником. Растоптать союзников, лишь бы нанести первый удар силовым когтем? Умеем и практикуем.

Девушка стала на колени перед свечой, но тут же испугалась вида Женевьевы. Святая преобразилась. Её монашеская ряса исчезла, сменившись латами со связкой черепов на поясе. Вместо посоха она салютовала обагрённым топором и попирала груду расчленённых тел. Но хуже всего было её лицо. В свирепом оскале и экстатически блестящих глазах Сэри узнала себя. На языке появился горько-солёный вкус. Мир пошатнулся, точно при землетрясении.

Шпиц-Эстерлен пришла в себя от сухого щелчка мушкета. В её комнате стояли паладины, вскинув оружие. Олесь фон Зальцпайр держал наизготовку силовую булаву. Вокруг царил погром. Обломки мебели валялись безо всякого порядка. Дворянка сидела над распотрошённым телом несчастного лакея, запустив пальцы в грудную клетку. Челюсти, сведённые судорогой, удерживали вырванное сердце.

— Что же ты наделала?! — воскликнул поп.

Глотка неохотно вернула способность к человеческой речи.

— Это я… но как… почему?

— Отче, — позвал крестоносец.

Он кивнул на святилище, залитое кровью. Там, где раньше висели шторы, теперь болтались гирлянды лиловых кишок. Икона терялась под месивом жизненных соков.

— Уберите пушки, — сдавленно велела баронесса. — Со мной всё в порядке.

— А вот с ним — нет, — констатировал исповедник. — Кровь — не водица, да?

— Ты о чём?

Аббат присел на корточки.

— Знакомое дело. Я насмотрелся подобного у твоего папеньки и братца, но до последнего верил, что ты другая.

— Не понимаю.

— Это ваше проклятье. Твоя династия состоит из великих пилотов, но за силу назначена дорогая цена. Такие припадки начинаются у всех рыцарей Шварцштайна где-то к восемнадцати годам. Но чтобы так внезапно… Я чувствую какой-то злой дух над городом.

Сэри выплюнула кусок липкого мяса.

— Думаешь, сюда прокрались черти?

— Ответ знает лишь один человек. Вставай, госпожа. Мы идём к Альхазреду.

Наступает буря

Чернокнижник лежал на соломе, прикованный к стене цепью. Звенья, тянущиеся