Мои сны о тебе - Таша Сосновская

Готов был ко всему, что захочет и даже не понимал, что ее действия не похожи на нее. Скромная и стеснительная Кира, вдруг стала горячей и развязной. Хотя говорят все что скрыто в обычное время, под действием напитка содержащего спирты, раскрывается и вырывается наружу.

Но я не настолько конченный, чтоб воспользоваться ей в таком состоянии. Она будет жалеть об этом и я упаду в ее глазах еще больше. Я этого не хочу. Не хочу терять то, что возникло между нами. Это больше чем похоть, это понимание на уровне душевного единства. Мы стали друзьями. Да. То что начало рождаться у нас с Кирой имеет четкое определение, имя которому дружба. Союз двух людей понимающих друг друга, умеющих чувствовать союзника и способных увидеть все плюсы и минусы. Любовь же за частую носит розовые очки. В них не видится плохое, они идеализируют партнера, что может стать разочарованием в последствии.

Так я рассуждал весь обратный путь до нашего дома. Об этом думал ночью и продолжал думать утром. Настолько погрузился в мысли и рассуждения, что хлопок тяжелой подъездной двери, заставил вздрогнуть. Кира стояла уже далеко от выхода, а значит вышла раньше и собиралась идти одна. Нет. Я не могу отпустить ее и сделать вид, что мы не знакомы. Я хочу вернуть прежние отношения. Хочу просто быть рядом, а вдруг однажды она поймет, что я тот кто нужен. Были случаи когда дружба перетекала в любовь. И такая любовь еще крепче и надежней. Партнеры знают все друг о друге и их не ждет разочарование. Вот на что я надеялся, выпрыгивая из машины и приглашая ее подвезти.

После всех этих мыслей и бессонной ночи мне было хреново. Но приехав на работу стало еще хуже. В кабинете меня ждала Вера. Как обычно ее очень короткий халат открывал вид на соблазнительные ножки. Я осмотрел свою помощницу внимательным, я бы сказал мужским взглядом. А она хороша! Круглая грудь второго размера, широкие в меру бедра и длинные ноги. Рост я бы сказал средний, но каблуки его увеличивали. Личико милое, не красавица, но и не урод. Вполне привлекательная женщина.

— Вы сегодня сам не свой, Давид Станиславович! У вас все в порядке? — не скрывает волнения медсестра.

Эта женщина смотрит на меня как на Бога. А что еще мужику нужно. Она хочет меня, а я не знаю. Впрочем, паренек мой кивнул в знак благодарности за мысли о его удовлетворении. Напряжение в штанах заставило меня поправить их, что не утаилось от Верочки. Ее глазки опасно блеснули, а губы раскрылись приглашая попробовать на вкус. И я не устоял. Как любой живой мужик не смог бы устоять после года голодовки.

Прижав девушку к столешнице мягким местом я впился в ее губки. Вера, простонав, ответила на мой поцелуй. Страсть начала набирать обороты, стоило ей запустить руки в мои волосы. Не разрывая поцелуя схватил ее за булочки и приподняв усадил на стол. Мы все безжалостней впивались в друг друга губами. Тела плотнее прижимались, а руки блуждали по изгибам. Языки сплелись в противостоянии и исход борьбы был предопределен. Мое желание рвалось наружу диким зверем, что засиделся взаперти и теперь готов рвать и метать.

Мы всасывались в губы, дразнили языки и не отступали ни на шаг, боясь прекратить эти сладкие пытки. Стоны ее и мои наполнила рабочий кабинет и, войди кто в этот момент, застал бы нас за горячим. Сознание того, что нас могут застукать еще сильнее пьянило и подстегивало к действиям. Адреналин в купе с желанием творил что то невообразимое. Мы как два дикаря, не знавшие близости долгое время, не могли насытиться.

— Хочу тебя! — рычу в податливые губы.

— Я… тоже… — отвечает тяжело дыша.

Хруст ее халата не охладил пылающей разум, он сжавшись в комочек внутри черепной коробки просто ждал, когда тело получит разрядку, а взбешенные гормоны улягутся. Да и что он мог? Его ни кто не стал бы слушать. Это не возможно, когда под ладонями мягкие и упругие полушария с набухшими сосками. Стон вновь вырвался из горла Веры и отозвался подергиванием моего парня. Он как верный конь рвался к хозяину, мечтал окунуться в горячую лунку и испустить дух от блаженства.

— Давид…. — шепчет, не открывая глаз и выгибаясь на встречу к моим ласкам.

Терпение иссякло, когда ее ручки пробрались под рабочую рубашку и стали поглаживать мышцы пресса. Теперь член превратился в каменного истукана и яйца распухли от скопившегося в них семени. Если не предпринять ничего сейчас, я просто взорвусь.

Подвигаю попку медсестры к краю стола и сдвигаю трусики в сторону. Вхожу без предупреждения сразу двумя пальцами в ее дырочку и кайфую. Вера дрожит и стонет от боли, и наслаждения одновременно. Она узкая настолько, что я готов поклясться у нее был один не совсем выдающийся любовник. Имитирую секс движениями пальцев и слышу отклики на мои движения. Едва понимаю, что она близка к краю, скидываю штаны и сразу заменяю пальцы членом. Одним рывком вхожу до упора и крик срывается с губ женщины.

— Черт! Как хорошо! — хрипло выдаю.

Жду пару мучительных для меня минут, все же давая привыкнуть ее мышцам к моему большому парню. Вера ерзает обхватывая меня ногами и стонет. Готова. Ну теперь держись крошка. Сомневаюсь, что ты знаешь настоящий секс. Дикий, необузданный. Такое сейчас во мне желание. Медленное течение половой близости не мое, мой темперамент поглощает и порабощает партнера. Я люблю владеть, подчинять и доводить до полуобморочного состояния. Вот таков мой зверь.

Начинаю двигаться с силой входя в нее до упора. Рабочий стол дрожит от моих резких толчков и норовит рассыпаться под натиском нашей страсти. Но мне плевать. Не могу и не хочу останавливать желанные мной движения. Сейчас, мне необходимо пройти этот путь до конца и получить удовлетворение. Увеличиваю амплитуда раскачки и все резче проникаю в узкую женщину. Вера стонет и пытается подстроиться под мой ритм. Но ее попытки слишком несмелые. Да уж, девочка таким сексом не занималась.

— Задом! — командую я и сам снимаю ее со столешницы.

Разворачиваю тело и прижимаю грудью к поверхности. Задираю халат или то, что от него осталось. Пристраиваюсь находя наиболее комфортный угол проникновения. От вида белых булочек сводит член и я вновь, резко, без промедления врываюсь в нее. Хватаю за упругую задницу сжимая ее до синяков и начинаю двигать бедрами как отбойник. Комнату наполняют стоны и шлепки. Верочка хватается руками