Князь Голицын - Дмитрий Лифановский

Средиземноморья? Не хотите там княгиней быть? Вы не волнуйтесь народ тамошний на вас молиться и боготворить будет. Правда, наверное, придется новый вид алычи и инжира вывести, на ветвях которых янычары дозревать будут.

Дядька Николай рассмеялся. Митрополит, покачав головой, заметил:

— Это Вы, Евгений Осипович, не подумавши предложили Петра Алексеевича в Крым сослать. Скажите, Петр Алексеевич, а почему вы так матушку на трон посадить хотите? Землю вроде сами воевать пойдете, а на трон все равно матушку сажаете.

— Мал я еще, Ваше Высокопреосвященство, погулять хочу. Да и как представлю что весь день придется на неудобной табуретке сидеть, железную шапку тяжеленную на голову напялив, так передергивает всего. Там ведь и остается то, что весь день выкрикивать будешь: «Мороженное мне, пирожное!» Знаете как это называется? Тунеядство! За такое смело можно в Сибирь отправлять, на перевоспитание. Эх Сибирь, не край, а мечта!

Тут уже и Янковский не выдержал и рассмеялся. Митрополит махнул рукой и скомандовал:

— Так, давайте, отец Константин, отправляйте служек народ собирать. Вы, Петр Алексеевич, перед храмом крестик получите и клятву принесете. Бесов и одержимости в вас нет, так что только благодарственным молебном обойдемся. А выписку, что вы чисты перед Богом, я сам выпишу со всеми свидетельствами.

Все дело сделано. И молебен придется отстоять с малой кровью. Никаких ночных бдений. А уж служба при всем народе прикроет меня, как каменной стеной. Отыграть уже никому не получится. Да и заготовки есть у меня в рукаве. Осталось как-то пережить в ближайшем времени встречу с Романовыми. Они ведь при таких исходных данных могут изменить своим правилам. Могут ведь и матушку за Алексея Александровича выдать. Законы-то они пишут. А мне Восточные Княжества в не столь далеком будущем создавать. Что теперь вместо матушки его на трон сажать? Ладно попаданец я, или погулять вышел? Буду использовать основной Дар всех попаданцев, Дар убеждения. Главное к этому дару еще и револьвер с патроном крупного калибра приберечь. Договоримся как-нибудь.

Пока служки бегали оповещать народ, пока готовились к службе, время быстро пролетело. Настала пора выйти нам всем ко входу в храм. Митрополит, отец Константин и Янковский пошли первыми и с разу ко входу. Ну а я, матушка, мамка Николаевна и дядька Николай по договоренности обошли площадь, и подошли к храму сквозь народ.

Проходя по людскому коридору, стал накачивать ауру духовной энергией по максимуму. С жестким контролем на рассеивание. Мне случайности не нужны. Войдя в храм, нужно будет отпустить духовную энергию беря под контроль максимальную площадь храма как можно быстрее. Там придется четко работать, буквально по секундам совпадая со своим планом. Иначе вместо, Богом благословленным, стану антихристом, которому даже храмы не страшны.

Интересный момент, кстати, обнаружился. При плотной накачке ауры духовной энергией окружающие ее чувствуют и при эмоциональном окрасе соответствующе реагируют. Коридор хоть и был, но ведь народ-то у нас своеобразный. Хочется ему в первых рядах сидеть и все видеть, да и еще и каждое действие комментировать. Пока шли построение наше довольно оригинальное получилось. Впереди я, справа и чуть позади матушка, а слева, отставая от матушки шли дядька Николай и мамка вровень с ним. Получалось я как ледокол шел, своей духовной энергией всех раздвигая. Некоторые особо чувствительные аж отскакивали, теряясь в толпе, под смех той же толпы. Так и дошли до высокой комиссии нас встречающей.

— Петр Алексеевич, слышал я от народа, что несчастье с тобой случилось, — начал свою партию митрополит, — Молния в тебя ударила и крестик нательный испарила, отпечаток его оставив на теле твоем. Прими этот крестик от меня в святых местах намоленный, он сможет быть с тобой, даже при силе твоей.

— Благодарю Вас, Ваше Высокопреосвященство, и, принимая этот Символ Веры, клянусь на нем при всем народе служить верно Трону Императорскому и Империи Нашей Российской! И не допустить смуты и разора народам нашим, и тем более дробления земель наших. На том и целую сей крест, — нагнувшись и поцеловав крест, поднял его правой рукой над головой, чтобы все видели.

Народ дружно ахнул. Я поднял взгляд на свою руку с крестом. Да твою же пеплом на седую голову! Нет, так-то все понятно. Большие концентрации энергии приводят к физическим проявлениям в виде свечения. Но на дневном и ярком солнце этого не видно! И ведь надо было именно в тот момент когда я поднял руку с крестом на солнце набежала маленькая тучка, создав легкий и кратковременный полумрак. Естественно свечение вокруг меня видно стало. Вот прям в данный момент!

Минута, ну три максимум и я бы уже зашел в храм отпустив духовную энергию. Никто бы уже ничего не заметил. Нет, обязательно надо именно в тот момент, когда я крест на вытянутой руке держал туче набежать. У меня складывается такое впечатление, что там наверху все-таки кто-то есть. И этот кто-то, тихо подсмеиваясь, проверяет и визирует мои планы, по принципу: «Это пойдет, а это слабовато будет, надобно вам, батенька, экшена добавить». И кроет мои планы моими же методами. Чтобы доказательств не было, чистые случайности. А я как составитель этих самых планов отыгрываю свои роли, самим собой составленные при постоянно изменяющейся обстановке. И ведь обвинить некого, сам игру затеял. Ну как такое могло произойти, чтобы сложилось все вместе? Моя накачка энергией ауры, крест в поднятой руке, туча на солнце и корреспонденты на заднем плане. Ну подумайте какая может быть фотография у аппарата девятнадцатого века? У них же выдержка чуть ли не минута! Так как эти чертовы аппараты, будь они неладны, сработали именно в момент, когда туча набежала? Одна надежда — качество подведет, и свечения видно не будет. Да и вообще, откуда в провинции корреспонденты взялись? Что их сюда в этот день принесло? Ладно, делать нечего, продолжаем строить хорошую мину при плохой игре.

Повернувшись к митрополиту, передал ему крестик для того, чтобы он надел его на меня. Крестик, кстати, простой серебряный, без всякой драгоценной мишуры. На обычном волосяном шнурке. После того как крестик оказался на положенном месте, мы вошли в храм. Вот и пришла пора моих заготовок.

Остановившись на пару секунд на пороге храма, выпустил накопленную энергию, пытаясь охватить всю внутреннюю площадь храма. И только после этого вошел. Пока шел к предназначенному нам месту поднял легкий сквознячок, который взбодрил огни свечей и лампад. Они загорелись ровно и ярко. Попутно подтягивая к себе пыль, сформировал из нее крылья у себя за спиной. Народ зашептался:

— Что? — обратился