Наследница порочного графа - Анна Князева

– А Васильева?

– Что Васильева? С нее как с гуся вода.

– Интересно… Что же она там искала?

Посреди выступления певческого секстета[9]из-за кулисы появился крупный мужчина. Он прошел к боковой лестнице и спустился со сцены. Затем, сопровождаемый всеобщим вниманием, пересек зал и, когда поравнялся с Рафаилом Кожушкиным, тот громко спросил:

– Ефим Ефимович, когда будет готов концертный задник?[10]

Не останавливаясь, мужчина коротко бросил:

– Не знаю!

– А кто знает?! – нервно вскрикнул Кожушкин, но так и не дождался ответа. Мужчина вышел из зала.

– Кто это? – спросила Дайнека.

– Завхоз Канторович, – ответил Квят.

Одновременно с тем, как на сцене заиграл струнный квартет, в зале появился Галуздин. Увидев его, Квят испарился.

Приблизившись к Дайнеке, следователь склонился и негромко сказал:

– Нужно поговорить. Идемте отсюда.

Они прошли в Римскую галерею.

– Теперь, на свету, вы можете рассмотреть древнеримские барельефы, – сказала Дайнека.

– Мне не до этого. Людмила Вячеславовна, для вас есть задание.

Она даже ушам своим не поверила:

– Прямо конкретное?

– Конкретнее не бывает. Знаете такого человека – Ветрякова Василия Михайловича?

Дайнека кивнула:

– Сегодня на репетиции он играл в сценке.

– Отлично. К нему приехал племянник. Временно проживает в комнате старика в качестве гостя.

– Давно?

– Что?

– Давно, спрашиваю, приехал? – повторила Дайнека.

– В том-то и дело, что за три дня до покушения на Безрукова.

Она заинтересовалась:

– У вас есть подозрения?

– Я бы так не сказал. – Галуздин поковырял пальцем гипсовый плюмаж римского воина. – Дело в том, что этот племянник отсидел срок за убийство.

– Бывает, что преступники исправляются, – великодушно предположила Дайнека.

– Не такие, как он. У такого за первой ходкой будет вторая.

– Что мне делать?

– Завести знакомство. Разговорить. В общем, вы понимаете.

– Сколько ему лет?

– Около сорока.

– Как выглядит?

– Скажу грубо, но образно, – предупредил следователь.

– Говорите, – разрешила Дайнека.

– Он выглядит, как высранная слива. И зубы у него наполовину закончились.

– Ужас… – только и сказала Дайнека.

– Если вы против, я не настаиваю.

– Да нет уж… Попросили, значит, поговорю и присмотрюсь.

– Вот и ладно, – улыбнулся Галуздин.

Чуть помедлив, Дайнека спросила:

– Вы еще не слышали?

– О чем?

– Татьяна Ивановна вам не рассказывала?

– Я не видел ее. Вы расскажите.

– Позапрошлой ночью в комнату старухи Темьяновой залетела крылатая женщина в белой одежде.

Следователь, глядя на Дайнеку, хранил молчание.

Она добавила:

– А в углу за шкафом стоял черный бес.

– И только-то? – равнодушно спросил Галуздин. – Признаюсь, не такой информации от вас ожидал.

– Напрасно издеваетесь, – сказала Дайнека. – Мы все сбежались на крик. Бес хотел задушить старуху. Я сама видела синяки у нее на шее. И он, кстати, походил на низкорослого мужичка.

– Среди пансионеров таких видели?

– Нет, не заметила.

– Что еще сказала старуха?

– Начнем с того, что это случилось с Темьяновой Лукерьей Семеновной, между прочим, заслуженной артисткой России.

– Здесь таких полно. Есть даже народные.

– Она проснулась ночью оттого, что распахнулось окно, и в комнату влетела женщина на двух белых крыльях.

– Возможно, на хорошей скорости зашла медсестра. Ее халат старуха приняла за белые крылья.

– Дежурной медсестры на посту не было. К тому же у нее зеленый брючный костюм.

– И где она была в тот момент? – поинтересовался Галуздин.

Дайнека пожала плечами:

– Не знаю.

– Хорошо бы узнать.

– Зачем? Вы же не верите.

– Поговорите с ней. Пусть расскажет, где проводила время.

– Ну хорошо. Хотя я думаю, она просто спала.

– Вы сказали, что слышали крик. А ведь стариковские спальни достаточно далеко от вашей комнаты. Верно?

– Верно, – согласилась Дайнека.

– Даже если бы медсестра крепко спала на посту, она не могла не услышать крик.

– Не могла.

– Значит, ее там не было, – Галуздин поднял указательный палец. – Вопрос: где была медсестра?

– Постараюсь узнать, – с готовностью пообещала Дайнека.

– У старухи действительно есть синяки?

– На шее. Сама видела. Она сказала, что ее душил черный бес.

– Куда эти двое делись потом? – Следователь уточнил: – Мелкий бес и женщина с крыльями.

– Темьянова закричала, и они убежали.

– Или улетели, – ухмыльнулся Галуздин.

Дайнека немного обиделась:

– Думаете, мне все это нравится? Я, может быть, тоже думаю, что это бред сивой кобылы. Но ведь факт остается фактом.

– Из фактов у нас с вами только синяки и старуха.

– Что будем делать?

– Не обобщайте, – заметил следователь. – Не примазывайтесь к чужой ответственности. Здесь только я решаю, что делать. Завтра пришлю криминалиста. Когда он вас найдет, отведете его к старухе. Пусть все осмотрит.

– Что с Безруковым? – спросила Дайнека.

– Без изменений, – ответил Галуздин. – У вас есть еще что рассказать?

– Я узнала его прозвище.

– Чье прозвище?

– Безрукова. Его здесь все звали Следопытом.

– Следопытом? Почему?

– По словам Темьяновой, он был в курсе всего, что происходило в пансионате. Короче, любопытный и глазастый старик.

– А любопытным быть очень опасно, – заметил следователь.

– Может быть, он что-то знал и его решили убить? – предположила Дайнека.