Из яблока в огрызок и обратно - Виктор Батюков

– Жалуюсь, что замуж за меня не идешь.

– Ген. Мы же договорились. Вот закончишь институт, тогда посмотрим, – Таня вышла из-за спины и стала рядом, держа милого за руку.

– А у Вас как дела, Александр Петрович? – сорвала она с языка Генин вопрос.

– Спасибо. Потихоньку налаживаются. На работу устроился, пока на стройку, а там видно будет. Ремонт сделали. Андрюшку на водительские курсы определили. В общем, жизнь продолжается.

Дверь квартиры снова отворилась, и на пороге появился раскрасневшийся жених. Он немного помолчал и сделал рукой жест приглашающий всех внутрь. Видя, что его так не понимают, застенчиво сказал:

– Ну, вы, это. Пошли что ли. Там еще осталось.

– Коля. Будешь у меня на свадьбе тамадой? Мне нравиться, как ты гостей уговариваешь. Видишь, никто тебе отказать не смог, – смеясь, сказал Яблочкин.

Историк еще больше покраснел и скрылся за дверью.

– Сань. Ты телефоном случайно не обзавелся? – повернулся Гена к Шустрику, когда они уже поднимались по лестнице.

– Есть, конечно.

– А почему его нет у меня? – Яблочкин даже приостановился от возмущения.

– Как нет? – Александр сделал удивленные глаза. – Неужели ты его разбил?

– Смешно. Номер почему свой не даешь?

– Так ты не спрашиваешь.

– Нет, Тань, ты посмотри на него. А он говорит еще, что был аналитиком. Сам догадаться не мог?

–Мог. Вот, держи. – Александр достал из кармана бумажку с написанным на ней номером и протянул Гене. – Я ее еще дома приготовил, когда узнал, что и ты здесь будешь. Звони, если что.

Гена удивленно повертел в руках листок, взглянул на Шустрика и спрятал номер в карман джинсов.

–Знаешь, Танюша, аналитика – это все-таки великая вещь.

Девушка прыснула со смеху и они обнявшись вошли в квартиру.

Старенькое «Вольво» везла седоков по отходящему ко сну городу, ощупывая светом фар сырые от весенней влаги кирпичные бока зданий.

– Наконец-то я сейчас буду дома, – после долгого молчания произнесла Таня, не отрывая глаз от дороги.

– Тебя тяготит это общество? – сквозь дремоту спросил Гена, удобно расположившись на заднем сиденье.

– Не то чтобы тяготит, нет. Просто, – Таня немного помедлили, чтобы подобрать нужные слова. – Вся эта свадьба. Невеста. Жених. Больше похоже на пародию, чем на настоящее торжество. Извини, но я привыкла бывать в других компаниях.

Гена открыл глаз и внимательно посмотрел на девичий затылок:

– Не забывай, дорогая, что я тоже несколько лет был одним из них.

– Как же, забудешь. – Таня глубоко вздохнула. – Но ведь у тебя, у Александра все уже кончилось. А у остальных?

– И у них наладится. Дай только срок. Им просто надо чуть-чуть помочь, и они снова станут ячейкой нашего общества.

– Если захотят, – и Таня скорее почувствовала, чем услышала, как Гена пожал плечами.

– Слушай. Мы сколько с тобой вместе живем? – вдруг спросила девушка.

– Уже полтора года, – настороженно ответил Яблочкин.

– А в деревню ко мне ты так и не удосужился съездить.

– У тебя есть дача? – Гена даже привстал от неожиданной новости.

– Скажем, домик, доставшийся нам от маминых родителей. Я, правда, тоже о нем за это время так ни разу и не вспомнила, а раньше мы с отцом частенько туда приезжали, но он очень любил сельскую жизнь. Копаться в земле, сажать деревья, косить, селекцией увлекался. Все прививал что-то, то к яблоне, то к сливе, то еще куда.

– А ежа с осотом скрещивать не пробовал?

– Кажется, нет. А зачем это? – девушка на миг обернулась и взглянула на Гену.

– Чтобы сорняки с огорода сами сваливали.

– Да ну тебя. Дурак, – обиделась Таня.

– Танюшка, я пошутил, ну прости меня, – засюсюкал Яблочкин и, подкравшись, поцеловал ее в затылок.

– Ладно, что с тебя взять, когда ты комбайн только по телевизору видел, – примирительно сказала Таня.

– Не только, еще и в журнале, на фотографии. Красный такой, большой, с брансбойтом на крыше.

– Каким брансбойтом? – обернулась девушка и удивленно взглянула на Гену.

– Ой, нет, извини, это была, кажется, пожарная машина, – улыбаясь, ответил Яблочкин, и закрыл голову руками, ожидая удара, но его не последовало. Когда Гена выглянул из своего укрытия, то снова увидел девичий затылок.

– Тань. Ты сердишься? – осторожно спросил он.

– Нет. Мы уже приехали.

Тормоза глухо пискнули, и машина остановилась у неосвещенного подъезда.

– Опять кто-то лампочку свиснул, – проворчала Таня, выходя из машины.

– Я знаю, кто это сделал, – заговорческим тоном сказал Гена.

– Кто? – девушка даже чуть подалась вперед от любопыства.

– Заклинатель лампочек. Он их засвистывает до смерти.

– Идиот, – выдохнула Таня и обиженно зацокала каблучками по ступенькам.

Зайдя в квартиру, Гена не зажигая свет, обнял девушку и привлек к себе.

– Не сейчас, – шепотом запротестовала она, впрочем, не делая особых попыток вырваться из объятий. – Можно я вначале душ приму, а то от меня несет, как от моренного коня.

– А я не чувствую, – произнес Гена, осыпая лицо девушки поцелуями.

– Зато я чувствую! – Таня, наконец ,вывернулась из его рук и щелкнула выключателем.

Перед их взором предстала перевернутая вверх дном прихожая.

– Вот те раз, – выдохнул Гена и, отстранив остолбеневшую девушку, прошел в комнату.

Зажегшаяся люстра осветила там еще больший бардак. Все полки из секции были вынуты, а их содержимое валялось на полу. Там же находились и книги из стенного шкафа. Постельное белье, вынутое из внутренностей тахты, разлетелось по всей комнате, все картины и репродукции со стен были сорваны, и валялись на полу среди бумаг. Телевизор спасло от смерти только то, что он уткнулся экраном в подушку, и беспомощно смотрел на хозяина антенным гнездом. Гена сделал шаг вперед, и под его ногой захрустели осколки сервиза.

– Может здесь проходил бегемот? Нет. Может здесь побывал слон? Нет. Просто к нам заходил Сережка, и мы с ним поиграли немножко.

– Что ты там бормочешь? – спросила Таня подходя я Яблочкину, осторожно переступая через горы одежды, выброшенной из шкафа.

– Да это я так. Пытаюсь понять, что за стихийное бедствие пронеслось над отдельно взятой квартирой.

– Ну, а?

– Здесь явно кто-то что-то искал.

– Вы на редкость проницательны, мистер Пинкертон! – голос девушки звучал на самой высокой ноте, глаза были полны слез, а сама она была почти в истерике.

Гена обнял ее за плечи и успокаивающе прошептал.

– Ну, перестань, все будет хорошо. Сейчас вызовем милицию, и она быстро найдет, кто это сделал. А до ее приезда давай пока ничего не трогать. Хорошо?

Таня всхлипнула, утерла носовым платком глаза и согласно кивнула. Они вместе пробрались на кухню, где разгром был не таким страшным и Гена набрал 02.

– Милиция. Дежурный старшина Городец, – раздалось в трубке.

– Милейший, понимаете