Из яблока в огрызок и обратно - Виктор Батюков

– Ну.

– А кто тогда эту бурду готовил и сюда притащил?

Шустрик закашлялся, и удивленно взглянул на Гену.

– Правильно. Значит, пацан здесь не один. Интересно только узнать с кем. С женой, с напарником или еще с кем?

– А тебе не пофиг? – Шустрик отставил в сторону пустую тарелку и прислонился к стене. – Давай лучше думать, как линять отсюда. А то при такой работе и хавчике мы через месяц кони двинем.

– Ну, месяц на этой фазенде я прохлаждаться не собираюсь. У меня через неделю сессия. А вот как сбежать?

Гена замолчал и привалившись к стене стал наблюдать за быстро прячущемся в капусте солнце.

– Ты что замолчал? – Александр, чуть повернув голову, взглянул на Яблочкина.

– Могу спеть – улыбнулся каким-то своим мыслям Гена и запел: «Тихий вечер, грусти полный, о тебе одной напомнит. Ты любима, ты желанна, Света, Сеточка, Светлана».

– Да-а-а. Эх. Где же ты теперь моя Светик?! – тяжело вздохнул Шустрик.

– Что? Какой цветик? – не расслышал Яблочкин.

– Светик. Жену мою так звали. Светлана.

– Ты мне никогда не говорил, что был женат.

– Я многого тебе не говорил. Все у меня было и семья, и работа.

– дети были?

– Сын, Андрюшка. – Александр поднял глаза к звездам и улыбнулся. – Славный такой карапуз. А любопытный. Ходить еще не умел, а заползет куда, сразу и не найдешь. Мы тогда в двушке на Ленина жили.

– Давно расстались?

– Малому лет пять было. Всем хорош мальчишка, но…– Шустрик запнулся и замолчал.

– Случилось с ним что? – встревоженно спросил Гена.

– Нет – Шустрик в сердцах махнул рукой – Просто, блин, курить охота спасу нет.

– Не отвлекайся. К тому же ты сам видел, что местные сигареты убивать не убивают, но покалечить могут здорово. Так что там с сынишкой?

– Говорил он очень плохо. Почти совсем не разговаривал. Мы уже хотели его в Москву везти в специальную клинику как…– он опять замолчал, и устало прикрыл глаза. Гена его больше не торопил. Он молча сидел, прислонившись к стене, и наблюдал, как в сгущающихся сумерках из землянки вышел парень и примостился неподалеку.

–…Молодой я тогда был, глупый. – Продолжил свой рассказ шустрик. – Компании любил, выпить. Вот на одной из таких пирушек и познакомился с Людой Шалова, еще та. Чтоб ей всю жизнь с ежиками спать. Короче, ушел я из семьи. А дальше понеслось, поехало. Пьянки, гулянки, работу бросил. Все, что имел, на водку променял. Ну и в итоге, попал я за кражу на три года в места не столь отдаленные. Когда вышел, естественно, ни Люды, ни друзей, никого. Только Светик, вот уже где золотой человек. Пока я был там, поменяла квартиру на две однокомнатные. Эту, в которой я теперь, оставила мне, а сама с сыном куда-то съехала.

– Найти не пробовал?

Шустрик лишь молча махнул рукой.

Они еще немного посидели, глядя на темное, усыпанное бриллиантами небо и побрели спать.

Утро их подняло все тем же окриком.

– П-п-подъем! Хватит валяться!

Яблочкин открыл глаза и зевнул. – Андрюха. Че ты так рано нас поднимаешь? Еще, наверное и шести нет? Дай хоть умыться, что ли?

В ответ посыпались удары дубинкой.

– Вот никогда бы не подумал, что меня за глоток воды бить будут. – Закрывая одной рукой затянувшуюся рану, а другой подхватив гирю, пробормотал Гена, и выскочил из будки. Сзади, кряхтя и ругаясь, толкал его Шустрик. Когда они выскочили на пропитанный туманом воздух. Парень распорядился.

– С-с-сегодня свекла. Н-надо п-прополоть.

– Чем? – Шустрик огляделся.

– Р-р-руками – и очередная порция ударов прошлась по их спинам.

– Свежий синяк – лучшее начало дня – пробормотал Александр, почесывая то место, на которое опустилась дубинка.

– Вот, вот, собери пять синяков и получи сломанное ребро в подарок. – Поддержал его Яблочкин, и они, взяв гири, пошли к свекольному полю.

До самого полудня узники ползали по полю, выдергивая сорняки. Погода в это день тоже была не на их стороне. То нестерпимо жарило солнце, то набегали небольшие тучи и проливались коротким, но сильным дождем, который превращал землю в тягучую, вязкую грязь. Да и молодой охранник, постоянно находившийся рядом, пресекал взмахом дубинки всякие попытки отдохнуть.

Наконец, после очередного природного душа раздалась долгожданная команда: «И-идите жрать!»

Грязные, усталые узники подошли к будке и взяли стоящие на земле миски со вчерашней бурдой из капусты и свеклы, к тому же еще щедро разбавленной дождевой водой.

– Да-а. Разнообразием меню нас не балуют. – горько вздохнул Яблочкин, гоняя по тарелке капустный листок. – Хотя и на том спасибо, что хоть что-то дают. – Он еще раз вздохнул и пошел внутрь. Шустрик молча отправился за ним.

– Так сколько лет, ты говоришь, прошло с тех пор, как вы с женой расстались? – спросил Гена своего приятеля, когда уже заканчивал скорее питье, чем еду.

– А тебе какое дело? И вообще, что ты прицепился к моему прошлому? – вдруг взорвался Александр и отбросил в сторону миску, расплескав на матрац остатки баланды.

– Да, ладно, Сань. Я же просто так спросил. Что ты разнервничался? – успокаивающим тоном сказал Гена, удивленно глядя на товарища.

– Ты лучше думай как нам бежать отсюда, а не о моем прошлом спрашивай. – Шустрик вскочил и стал нервно отряхивать с себя прилипшую грязь. – А то ведь еще пару тройку таких дней, и у меня либо башню сорвет, либо коньки отброшу. Старый я и больной для таких физических упражнений.

– Ну, ну, успокойся. Думаю я, думаю – как можно мягче ответил Яблочкин. – Так, когда разошлись?

Шустрик с минуту глядел на Гену широко отрытыми глазами, и было видно, как на его лице играли скулы. Потом он опустил голову и беззвучно зашевелил губами.

– Шестнадцать лет назад – наконец он выдавил из себя и не дожидаясь команды, вышел из будки. Яблочкин поднялся следом. Тут же из землянки выскочил их охранник, держа в руке пистолет.

– Все нормально, Андрюха. Мы уже идем работать – заметив его настороженный взгляд, сказал Гена, и жестом, подозвав его поближе, добавил. – Не поверишь, но мы так любим осот рвать, что прям сил нет, кажется бы, так рвал и рвал. Но это, только кажется – он притворно вздохнул и опустил голову, внимательно следя за реакцией охранника.

Тот слушал весь подобравшись, и готовый ко всем неожиданностям, но после последних слов он расслабился и на губах его заиграла все та же улыбка. Гена удовлетворенно кивнул и пошел догонять Шустрика.

Не успели они приступить к работе, как до их слуха донесся гул машины.

– Ого, Сань. А здесь