Сладкий хлеб мачехи - Вера Колочкова

— Что ж, хорошо, Павел. Давай попробуем.

— У нас обязательно все получится, Бася.

— Да. Получится. По крайней мере, я буду стараться, чтобы получилось. Я очень, очень буду стараться, Павел.

— Мы вместе будем стараться…

Ранним утром они вместе вышли из квартиры. Павел поволок вниз по лестнице ее чемодан, Бася нажала на кнопку звонка соседской двери. Валентина открыла — нечесаная, сердитая, заспанная.

— Теть Валь, я уезжаю. Ключи вам оставлю, ладно? Мамины цветы можете себе забрать.

— Уезжаешь? Куда? Домой, что ли?

— Да, домой.

— А это кто? Мужик твой, чё ль? — выглянула она из-за плеча, успев обозреть спину спускающегося вниз Павла.

— Да. Мужик.

— А чего он так поздно приехал, к шапочному разбору?

— Так получилось, теть Валь.

— За тобой, что ли, приехал?

— Да. За мной.

— Ну, с Богом… Живи счастливо, Басяня. А за квартиркой я пригляжу, не беспокойся.

— И еще вот что, теть Валь… Вот, тут деньги, возьмите. Это на поминки. На девять дней, на сорок… Всех соседей угостите, хорошо?

— Ладно. Сделаю. Так всем и скажу — уехала, мол, Басяня, мужик ее домой забрал. Поезжай, поезжай с Богом. Все сделаю честь по чести, не беспокойся. Фрося-покойница не в обиде будет. Поезжай…

— Бась… А когда мы пойдем платье покупать? Скоро же выпускной! Уже все девчонки в классе себе платья купили!

— Пойдем, пойдем… Скоро пойдем, Варюш…

— А когда — скоро? Ты все время говоришь — скоро, скоро! Так все платья в магазине разберут! Ты знаешь, Бась, я уже приглядела себе… Красивое такое! Цвета морской волны, на блестящих бретельках, шифоновое на шелковой подкладке. Дорогое, жуть! Но это же ничего, что дорогое, правда? Ты же обещала, что купишь то платье, которое я сама выберу! Давай прямо сейчас зайдем и посмотрим!

— Нет, сейчас не пойдем, Варь. Устала я. Ты лучше сумку у меня возьми, тяжелая…

— Ладно, давай свою сумку. Чего у тебя там такое?

— Продукты, чего… В доме, сама знаешь, шаром покати.

Варя легко подхватила сумку с продуктами, забежала немного вперед, остановилась у лотка с дешевыми украшениями, выцепила из кучи побрякушек что-то блестящее, повернула к ней загоревшееся интересом лицо.

— Бась, ты посмотри, какие забавные бусики… Давай купим! Они к моим глазам подходят! Посмотри!

Вздохнув, Бася улыбнулась, невольно залюбовавшись падчерицей. Надо же, какая красавица-девица из гадкого утенка вылупилась! И откуда чего взялось… Одни только волосы темно-рыжие чего стоят! Шикарный цвет, медь с легкой патиной. Густые, вьющиеся. И личико ничего себе, и фигурка. Красавица! Хотя, может, она и преувеличивает несколько Варькины достоинства. Каждому родителю свое дитя милее других кажется. И она тоже наверняка на эту удочку попалась. Она ведь тоже ей вроде как родительница. Вот уже десять лет как родительница. Хоть и не мать. Так и не научилась Варюша за эти десять лет ее мамой называть. Да это ничего, она по большому счету не в претензии…

— Купим, Бась?

— Нет, Варюша. Потом купим. Ты же знаешь, как у нас сейчас с деньгами…

— Да знаю, знаю! И про кризис все знаю, и про ваши трудности. Сто раз слышала. Надоело. Сейчас все только и делают, что про этот кризис талдычат. Конечно, на него теперь все можно списать… И папино пьянство в том числе… Что, разве не так?

— Варь, нельзя так… Ему же в самом деле трудно. Он старается, но ему трудно, понимаешь?

— А если трудно, то не надо было и в бизнес лезть! Ну, открыл одно кафе, и хватило бы… Зачем ему второе открывать понадобилось? Да еще и перед самым кризисом?

— Да откуда ж он знал…

— Ой, Бась… При чем тут — знал, не знал… Просто работать надо было, а он руки опустил! Ты-то небось целыми днями в этом кафе пашешь! Ну вот скажи — он сегодня там хоть на минуту появился? Ведь нет?

— Нет… Не появился…

— Ну? А я что говорю? Наверняка целый день на диване провалялся в обнимку с бутылкой!

— Варя, не надо так об отце!

— А как надо? Ну скажи — как надо? У меня выпускной скоро, платья даже нет, а ему — по фигу! Пусть родная дочка на выпускной в джинсах идет!

— Да купим, купим мы тебе платье! Вот я завтра рассчитаюсь с поставщиками, и купим! И вообще, давай прекратим этот разговор…

Устала я сегодня, сил нет. Пойдем скорее домой.

— Да пойдем, пойдем… Вон, пришли уже почти…

Миновав заросший диким шиповником двор, они молча вошли в подъезд. В лифте тоже ехали молча. Варя, поджав губы, утробно мычала какой-то незамысловатый мотивчик и старательно поднимала глаза вверх, всем своим видом выражая недовольство. Первой войдя в прихожую, Бася невольно поморщилась от шибанувшего в нос густого похмельного запаха и, сердито бросив ключи на полку, прошла в комнату, окинула быстрым взглядом неприглядную картину. Да, так оно и есть, Варюша оказалась права…

Павел спал на диване в неловкой позе, поджав под себя одну ногу и некрасиво запрокинув назад голову. На придвинутом вплотную к дивану журнальном столике нагло выстроилась батарея пустых пивных бутылок, среди которых затесалась еще и водочная, наполовину опорожненная. На остальной территории сиротливо жались друг к другу тарелки с остатками засохшей еды. Фоном ко всему этому безобразию громко вещал телевизор. Ухоженный ведущий программы новостей хорошо поставленным спокойным голосом сообщал о событиях в стране, охваченной неприятностями кризиса.

— Опа… Я ж говорю, папочка опять целый день квасил… — раздался у Баси за спиной язвительный Варин голосок. — Ну, и как тебе эта картинка, Бась? Нравится?

— Нет. Не нравится.

Выключив телевизор, Бася решительно направилась к дивану, резким движением выдернула из-под головы Павла подушку. Недовольно замычав, но так и не проснувшись, он неловко попытался перевернуться на другой бок, но она с силой встряхнула его за плечо:

— Павел! Ты слышишь меня? Вставай!

Приподняв голову и с трудом приоткрыв опухшие веки, он лишь вяло махнул в ее сторону рукой, пробормотал хрипло:

— Ой, отстань, а? Не видишь, мне плохо?

— Вставай, я сказала! Опять целый день пил… Когда это кончится, Павел? Что ты с собой делаешь? Что ты с нами, в конце концов, делаешь?

— Отстань! — повторил он хрипло и зло, прикрывая голову руками. — Ты на меня еще водой из чайника полей, как твоя тезка в кино… Я, между прочим, у себя дома нахожусь, а не где-нибудь…

— Павел, ну сколько можно! У тебя дела из рук вон плохо идут, а ты пьешь! Уже несколько дней подряд! Посмотри, на кого ты стал похож!